Страница 73 из 91
Хозяин щелкает выключателем и плюхается в видавшее виды офисное кресло.
— И что вы за ювелир такой? — интересуется Клемент, осматривая комнату.
— Такой, который знает, что ювелирная коммерция уже ни хрена не тянет. На магазине нынче денег не сделать, поэтому я предпочитаю заниматься торговлей золотом и драгоценными камнями. Еще наладил вполне приличное производство. И через «Амазон» и «Ибэй» у нас неплохо уходят всякие побрякушки средней ценовой категории.
— «Амазон» и «Ибэй»? — переспрашивает Клемент.
— Сайты такие, неужто не знаете?
Я встреваю прежде, чем Клемент успевает выставить себя идиотом:
— Простите, Джерард, но он немного технофоб. Каким-то образом ухитряется обходиться без интернета.
— Прямо как моя мамуля, — смеется ювелир. — Тоже не пользуется.
Отвлеченный болтовней, ювелир наконец спохватывается и указывает нам на кресла перед своим столом. То есть я лишь допускаю, что это стол, поскольку данный предмет меблировки настолько завален бумагами, инструментами, пластиковыми стаканчиками и банками из-под «Рэд булл», что я не уверена.
— Так вы что-то говорили про сто пятьдесят унций чистого золота. Товар у вас с собой?
Клемент достает из рюкзака слиток, кладет его на стол и усаживается обратно в кресло.
— Пожалуйста. И хочу сразу же предупредить, что нам нужны наличные. И никаких бумажек и вопросов.
Джерард подается вперед и проводит ладонью по шевелюре.
— Господи Иисусе. Я и не понял, что у вас целый слиток.
— Это создает какие-то трудности?
— Нет. Просто они не так-то часто попадаются, по крайней мере, такого размера.
— А наличные?
— Крупная сумма тоже не проблема, если только сойдемся на разумной цене. В лучшем случае это золотой лом, так что на рыночную стоимость не рассчитывайте. Вдобавок мне придется наведаться в банк.
— Все это понятно.
— Не возражаете, если я рассмотрю повнимательнее?
— Не стесняйтесь.
Ювелир берет слиток обеими руками и, медленно вращая, изучает клейма на поверхности. Явно удовлетворившись результатом осмотра, кладет брусок обратно на стол.
— Что ж, я определенно заинтересован, но сначала мне нужно провести проверку.
— Делайте что хотите, дружище, но утром его уже проверяли, и все было в порядке.
— И как именно проверяли?
— Чувак соскоблил с него стружку и что-то с ней сделал.
— Наверное, проба кислотой. Моя проверка будет посерьезнее.
Джерард снова берет слиток и направляется к верстаку в другом конце комнаты.
— Идите сюда! — подзывает он нас.
Мы послушно встаем и подходим к нему.
Помимо множества разнообразных ручных инструментов, коробочек с яркими драгоценными камушками и вездесущих банок из-под «Рэд булл», на верстаке также стоит какое-то устройство серебристого цвета, формой и размерами смахивающее на микроволновку.
Именно на этот прибор ювелир с гордостью и указывает.
— Моя маленькая красавица способна проанализировать состав любого металлического предмета. Стоила целое состояние, но, простите за каламбур, в нашем деле она просто бесценна.
Мы с Клементом озадаченно переглядываемся.
— Почти четверть драгоценностей, что мне предлагают, вовсе не то, чем кажутся, — поясняет Джерард, заметив наше недоумение. — Например, не далее как вчера мне пытались втюхать браслет якобы из золота семьсот пятидесятой пробы. Когда же я поместил безделушку в свой анализатор, оказалось, что это лишь позолоченный вольфрам. Подделка, иначе говоря, которой ловко придали вид чистого золота. Так что благодаря прибору мне не пришлось выкладывать тысячу фунтов за то, что и на сотню-то не тянет.
— И что он скажет вам про наш слиток? — интересуюсь я.
— Скажет точную чистоту, а уж ее важность недооценить сложно. Если золото чистое или, по крайней мере, очень близко к таковому, у вас в руках, милочка, нечто весьма значительной ценности.
Мне хочется сказать ювелиру, чтобы он не называл меня милочкой, однако, раз уж он вот-вот выплатит мне несколько десятков тысяч фунтов стерлингов, решаю предать данную вольность забвению.
Мы наблюдаем, как Джерард подготавливает свою чудо-машину. Он щелкает рычажком, и цифровой экран оживает. Затем тычет пальцем в панель, на что аппарат отзывается низким гулом. После некоторых манипуляций с экраном ювелир открывает переднюю дверцу устройства. Осторожно кладет слиток внутрь и захлопывает дверцу. Снова щелкает рычажком и, ткнув напоследок по панели, оборачивается к нам.
— Займет примерно минуту.
— Может, обсудим пока денежный вопрос? — предлагает Клемент.
— Давайте сначала поглядим, с чем имеем дело, — отзывается ювелир. — Разница даже в несколько процентов по чистоте может существенно повлиять на стоимость.
Мы втроем стоим и таращимся на прибор целую минуту — очень долгую минуту.
Наконец, машина три раза громко пищит, и гудение прекращается.
— За еду! — шутит Джерард, однако мы не смеемся.
Хозяин мастерской наклоняется к устройству и пробегает пальцем по экрану, изучая полученные данные.
— Ну? — теряет терпение Клемент.
Джерард поворачивается к нам. По выражению его лица я уже знаю, что он собирается сказать.
— Сначала хорошую новость или плохую?
— Плохую, — бурчит Клемент.
— Боюсь, ваш слиток не из чистого золота.
— А хорошая?
— Мне не придется идти в банк.
39
Какое-то мгновение я опасаюсь, что Клемент прямо на месте удавит Джерарда.
— Если ты пытаешься нас надуть, в реанимации тебя, может, и откачают!
— Честное слово, нет! — вскрикивает ювелир. — Согласно анализу, в слитке лишь четырнадцать процентов золота.
— А что же тогда остальное? — продолжает бушевать Клемент. — Прошлогодний снег?
— Боюсь, в основном свинец, плюс еще кое-какие включения, попавшие, по-видимому, в процессе плавки.
— Да быть такого не может, — возмущаюсь и я. — Слиток проверяли только этим утром, и после этого предлагали за него девяносто тысяч. Разве стали бы столько давать, не будь он из чистого золота?
— Вы говорили, его проверяли по стружке?
— Да. И даже два раза.
— Конечно-конечно. Проба кислотой, как я уже говорил. Думаю, мне известно, почему эта проверка показала, будто ваш слиток из чистого золота.
— И почему же?
— Похоже, вам попался так называемый «соленый слиток».
— Какой-какой слиток? — рявкает Клемент.
— Вообще говоря, существует два вида поддельных слитков. Первый — «позолоченный», это когда брусок из простого металла, обычно вольфрама, покрывают слоем золота всего в несколько микрон. Такие распознать очень просто, потому что золото можно буквально соскоблить.
— Но наш слиток не позолоченный?
— Нет, определенно соленый, причем весьма старый. По сути, это свинцовый брусок с относительно толстой золотой оболочкой. При соскабливании стружки снимается чистое золото, поэтому-то ваш слиток и выдержал пробу кислотой.
— Все равно не понимаю, — плаксиво бурчу я. — Зачем кому-то заморачиваться с изготовлением такой подделки, если любой подпольный ювелир может определить, что слиток не из золота?
— В шестидесятых-семидесятых годах соленые слитки служили своего рода валютой среди преступных группировок. Естественно, технологий для определения подлинного состава у них не имелось, а поскольку такие слитки выдерживали проверку кислотой, определить подделку было не так-то просто. Если такой слиток предлагать за оружие или наркотики, понятное дело, с фальшивкой лучше не попадаться. Вообще, метод, конечно же, весьма изобретательный.
Совершенно не разделяю восторга Джерарда касательно изобретательности фальсификаторов. Его откровение в один миг ставит крест на всех моих надеждах.
— Значит, слиток совершенно никчемный? — спрашивает Клемент.
— Ну, не совсем. Унций двадцать золота в нем все же содержится.
— Какой стоимостью?
Ювелир ковыляет к столу и отыскивает в недрах сваленного хлама калькулятор. Затем своим толстым пальцем деловито тыкает по кнопкам.