Хранитель чаек

— Я понял, что она из наших непримиримых врагов, когда в какой-то момент та, что назвала себя княжной Джией, разозлилась. Она стала свистеть, как они все, когда выходят из себя, — пояснил Рандвальд. — Свистеть и цокать. И герцог был при этом. Он не мог не понять, что значит этот акцент!

Леолия побледнела.

— Герцог и хранитель Морского щита, — ледяным голосом произнесла она. — Я велю и приказываю тебе немедленно привести указанную Джию в наш дворец и отдать её в руки наших дознавателей.

— Лар, ну в самом деле… Ты чего? Ты же сам был… — расстроенно пробормотал Сеумас и в волнении дёрнул себя за ус.

Ларан шагнул назад и упёрся плечом в герб морского щита. Он внимательно глянул в глаза Рандвальда, подмигнул ему, усмехнувшись. Затем перевёл взгляд на королеву.

— Когда ты успела стать бездушной, нимфа? — спросил тихо и, раньше, чем та что-либо ответила, произнёс: — Я, герцог и хранитель Морского щита, заявляю, что не выдам ни мою невесту Ювину, ни названную выше Джию. Обе останутся в моём Солёном замке. Древний закон пиратской республики гласит: из Соли выдачи нет.

Королева поднялась. Глаза её сверкали.

— Эйдэрд… — начала было она, но Ларан перебил.

— Однако у герцога нет права нарушить приказ своей королевы. Потому я объявляю: моя служба завершена. Морской щит больше не хранит Элэйсдэйр. Отныне я не герцог, я — солёный король всех, кто свободно ходит под парусом. Прощай, нимфа.

И, раньше, чем все вскочили и схватились за сабли, Ларан отшатнулся прямо в герб и исчез в портале.

— Ваше величество! — вскричал Рандвальд. — Клянусь, я принесу вам голову изменника!

— Никогда не давайте клятвы, если не уверены, что сможете её выполнить, — охладила его Леолия. — Эйдэрд, верни Ларана.

Медведь шагнул к гербу, провёл по нему рукой и обернулся к ней.

— Портал разрушен.

— Как это может быть? — побледнела она.

— Всё логично, — мурлыкнул Нэйос, — клятва разрушена и портал разрушен. Подобного не было в истории Элэйсдэйра. Никто не знает, как отражаются клятвы на магии.

Эйдэрд покачал головой.

— Может и так. А может иначе. В древности у каждого из королевств была своя магия. Сейчас магия иссякает, и все используют ту, что заключена в медвежьих камнях. Но, быть может, в Морском щите что-то осталось. Мы не знаем, как открываются Радужные врата. Как Ларан управляет чайками. Мы много чего не знаем о потомках солёных пиратов.

— Нужно помириться с Лараном, — мягко посоветовал Нэйос. — Две девицы точно не стоят раскола в Элэйсдэйре. Ещё немного, и мы вернёмся в пиратскую эпоху. Вот только с тех пор было насыпано множество новых островов, а на них воздвигнуты форты. Пиратский архипелаг превратился в цепь морских крепостей, перекрывающих все пути в Золотой и Серебряный щиты. Отчасти и в Медвежий. Это грозит большими осложнениями.

— Ларан о себе невесть что возомнил, — буркнул Инрэг, Серебряный герцог, бывший капитан королевской стражи. — Он изменил клятве!

— Ещё нет, — глухо отозвался Эйд.

— Ваше величество, — закричал Рандвальд, — неужели вы стерпите такое оскорбление? Неужели любой герцог теперь может диктовать свои условия монарху⁈

Нэйос и Сеумас невольно покосились на Эйда. Они ещё помнили то время, когда Медведь едва ли не ногой открывал дверь в кабинет короля Эстарма, отца Леолии.

— Это, конечно, свинство с его стороны, — печально пробасил Сеумас.

— Лео, — тихо шепнул Эйд, шагнув к жене.

Леолия вскинула руку, и все застыли, замолчав

— Я дам Ларану время одуматься. До завтрашнего заката, — ровным, бестрепетным голосом произнесла королева. — Он наш старый друг, и мы знаем его как верного подданного. Но если герцог не передумает, если он готов бросить вызов нам, нашей дружбе и нашему королевству, то мы примем его вызов. Мой прадед вместе с верными щитами когда-то уже покорял Солёные острова. Мы уничтожим их крепости и флот. Морской щит будет стёрт с лица земли.

Герцоги молча склонили головы.

— А теперь оставьте нас, — прорычал Эйдэрд.

Нэйос взял Юдарда за руку и вышел. Остальные последовали за ними.

— Что ты наделала, Лео, — прошептал Медведь, когда они остались одни. — Женщина моя, ты сошла с ума.

Она взглянула на него с гневом.

— Я твоя жена, — кивнула. — Но я и твоя королева, Эйд. Если на земле Элэйсдэйра появилась кровавая всадница, вы должны были тотчас доложить об этом мне. Вы не имели права решать что-либо за моей спиной! Вы оба превысили свои полномочия.

Эйдэрд помрачнел. Прищурился.

— Если завтра к вечеру Ларан не одумается, ты поведешь на него войска. Ты — главнокомандующий моей армии, Эйдэрд. Я не буду говорить с Лараном, не стану уступать его дерзости. Ни через камень, ни через чаек. Объясни своему другу всё сам.

Герцог холодно поклонился.

— Я услышал вас, ваше величество, — тяжело процедил он. — Я выполню ваш приказ.

— Ступайте, — бросила она и отвернулась.

Медведь вышел.

Леолия подошла к морскому гербу и коснулась рукой серебряной чайки.

— Как ты мог, — прошептала яростно. — Ларан! Как ты мог меня предать⁈ Вас было только двое, кому я могла верить безоговорочно. Во всём королевстве лишь двое!

Она прислонилась лбом к холодному лазуриту и закрыла глаза. Вспомнилось, как четыре года назад, когда Леолия бежала из обители милосердных дев, она встретила насмешливого и весёлого ивового недорыцаря. Как они препирались по дороге. Как потом он пытался защитить её во дворце. Как нёс на руках в спальню*…

Возможно ли, что язвительный и неунывающий Ларан так сильно изменился в плену?

*Об этих событиях, а так же об истории Эйдэрда и Леолии рассказано в первой книге цикла — «Враг мой муж мой»

Глава 12

Нам нужен ребенок

Ювина растеряно посмотрела на Джию.

— Но… княжна, нельзя вот так просто взять и носить мужскую одежду…

— Почему?

Джия сидела в розовом креслице и с аппетитом поглощала пирожные. Рядом на двух диванчиках, софе и трёх креслах расселились невольницы из персикового султаната. Десять прекрасных девушек разной масти: от почти белых волос до благородного золотистого каштана. Они тоже пили разбавленное тинатинское вино и ели пирожные, с благоговением глядя на Ювину. Бедная сестра Южного герцога раздала красавицам весь свой гардероб, чтобы закрыть их соблазнительную наготу, но девушки косились на излишне целомудренные платья и кутались в полупрозрачные накидки, соблазнительно звеня ручными и ножными браслетами.

— Но это неприлично…

— Вы же сами надевали мужской костюм, когда мы ездили на острова Бона? — подколола Джия и слизнула крем с верхней губы.

— Но тогда были исключительные обстоятельства…

«Мы с ней будем делить постель одного мужчины, — устало подумала княжна. — В конце концов, это неизбежно. Вот это обращение на „вы“ это так… приторно. Как персиковое вино».

— Почему ты такая… скучная, Ю? Ты — невеста Ларана. Он пират, авантюрист, он смущает общество уже тем, что живёт, как ему хочется, а не как надо, а ты словно в латы закована.

— Латы?

— Да, на западе от Кровавых всадников лежит королевство Железных людей. Мне рассказывали, что мужчины в нём сражаются снизу доверху закованные в металл. Они называют это латами. Они надеются, что железо спасёт их, но на самом деле, стоит подрубить коня под таким всадником, и тот падает грудой металла и не может самостоятельно подняться с земли.

Ювина широко распахнула глаза, с любопытством уставившись на Джию.

— Как интересно! Вы, наверное, много путешествовали?

— Не так много, как хотелось бы. Давай перейдём на ты? В конце концов, мы же с твоим женихом не на «вы» разговариваем.

Ювина чуть покраснела.

— Я буду рада, — выдохнула, в волнении теребя платье. — Вы мне… Ты мне очень нравишься, Джия. И, боюсь, ты права. В тебе много жизни и огня, а я… Наверное, я кажусь скучной. Мне кажется, вы с Лараном больше подходите друг другу…