Воин Бога

Спустя время со мной стали происходить метаморфозы. И главное! Я знала, что нахожусь В НУЖНОЕ ВРЕМЯ, В НУЖНОМ МЕСТЕ.

Когда на работе своим девчонкам я рассказывала о "соседке" никто, естественно, мне не верил. Думали, что все это страшилки, но после ночи проведенной у меня, подруги не выспавшиеся и перепуганные, уходили с примерно одинаковыми фразами.

"Вот смени жилье, тогда и приглашай в гости!".

"Ноги моей больше не будет в этом доме!".

"Ты что прикалываешься?! Тебе срочно надо менять жилье!".

"Блин! Какой-то замок с привидениями!".

И все примерно такого же содержания. Вот только после таких визитов она тихонько плакала в углу гостиной. Иногда мне даже казалось, что я вижу маленькую сухонькую старушку сидящую на краю дивана. Мне хотелось коснуться ее, успокоить, спросить. Почему она все еще здесь? И таких "почему" было очень много. Мне кажется, что задай я такие вопросы духу, то это было бы равносильно тому, что открыть ящик Пандоры. Я не рискнула. Пока…

Чтобы мои друзья ее больше не обижали своими словами, я просто перестала приглашать их в гости. Да, если честно, то некоторые из них и за большие деньги не переступили бы порог этого флигеля. Ну, и ладно.

Друзья говорили, что я сильно изменилась. Стала более замкнутой, отчужденной, неинтересной. Возможно. Я спешила домой, как будто меня там ждал самый родной, самый близкий человек. Вечером возвращаясь с работы, и подходя к дому, я видела как в окнах мелькает тень. Она выглядывала меня, ждала, я это чувствовала. Когда я входила во внутрь, из гостиной слышался едва уловимый вздох облегчения.

Она боялась, что я не приду, а я не могла не прийти. Просто не могла. Я знала, что она ждет и нуждается во мне. Я часто задавалась вопросами: "Почему именно со мной она вышла на контакт, и что нас может связывать?". Но ответов не было. Пока не было.

Как-то нас задержали на работе. Директор пообещал всех сотрудников развести по домам на такси. Все остались, и я осталась. Темнело. Я сидела в помещении одна, девчонки вышли покурить.

"Ты где?" – прошуршал за окном знакомый голос. Холодок пробежал по моей спине. Я осмотрелась – никого. Подошла к окна к окну, начал срываться дождь.

"Приди. Пожалуйста скорее! – прозвучало в голове. – Мне нельзя без тебя! Слышишь?! Нельзя!".

Голос просил, умолял, отчаянно кричал. Слова были пронизаны неописуемым ужасом. Я так резко вскочила, что стул с грохотом упал на пол. Схватив сумку и пальто, я рванула к выходу. На пороге я столкнулась с весело смеющимися девчонками и довольным директором.

– А ты куда? – удивился он.

– Мне надо срочно домой, – запыхавшись выпалила я.

– Что-то случилось?

– Случится! Мне позвонили… сказали… что надо… ехать… – я глотала слова, не в состоянии четко сформулировать свой ответ, – что ждут… она одна… это плохо…

– Ну, хорошо, хорошо. Успокойся, – директор обнял меня за плечи. – Сейчас вызовем такси.

Вырвавшись из его объятий, я бросилась вперед.

– Не надо, спасибо. Я на маршрутке.

– А кто ей из дому мог позвонить? – удивился директор.

Девчонки испуганно переглянулись.

Но мне было не до их суеверного страха. Звала Она. Я чувствовала это! Предчувствие чего-то ужасного нарастало подобно снежному кому. Оно становилось осязаемым как ручка маршрутки, как деньги приготовленные за проезд. Она боялась чего-то, и боялась очень сильно, и лишь рядом со мной этот страх отпускал.

Я выскочила практически на ходу, и что было духу понеслась домой. Мне кажется, что так быстро я еще никогда не бегала, даже тогда, когда в школе сдавала решающие годовую оценку нормативы. Там я, конечно, выложилась на все сто, сейчас же выложилась на все двести.

Я влетела во двор, едва не получив по спине увесистой металлической калиткой. Пытаюсь открыть входную дверь , но как назло ничего не получается! Страх струится сквозь щели.

– Я здесь! – громко кричу, тарабаня по окнам. – Не бойся! Я здесь! Я пришла!

Опять бегу к двери и …открываю. Вваливаюсь в кухню, и включаю свет. Тишина. Меня это пугает еще больше. Бросаю сумку на стол, и не разуваясь, иду в гостиную. Тишина. Я не чувствую ее. Иду в спальню. Вся постель перерыта, одеяло натянуто до подушек, как будто маленький ребенок прятался от несуществующей бабайки. Но, по-видимому, бабайка существует.

Осторожно я откинула одеяло, под ним лежал амулет подаренный мне моим папой. Это был небольшой камушек зеленого цвета, скорее всего малахит. Я подцепила его пальцами и поднесла к глазам. Там, где еще недавно были беспорядочные разводы, сейчас проступили замысловатые знаки. Когда я въехала во флигель, то буквально через неделю амулет потерялся, и вот нашелся при таких необычных обстоятельствах.

И тут я увидела ее! Непроизвольно я отступила назад. Невысокая, худощавого телосложения старушка лежала на боку, подогнув под себя ноги. В бледно-голубых глазах угасал пережитый ужас. Я смотрела на нее, и чувство необъяснимой радости током пробежалось по моему телу. Слава Богу, успела! С ней все в порядке!

Она широко улыбнулась беззубым ртом. Я покачала головой и поплелась на кухню. Усталость страшной массой навалилась на мои плечи.

Время шло. С каждым днем очертания моей "соседки" становились все отчетливее и отчетливее. Сейчас я уже могла рассмотреть даже морщинки на ее лице. Чем больше я к ней привыкала, тем реальнее становилась она для меня.

Я как-то стояла на улице, любуясь снегопадом, когда ко мне подошла хозяйка.

– Здравствуйте.

– Здравствуй. Сегодня отдыхаешь?

– Да. Мы по выходным не работаем.

Она явно хотела что-то спросить, но не решалась. Я резко повернулась к ней всем корпусом.

– А вот скажите, Валентина Леонидовна, вашу маму хоронили в черном сарафане и кремовой блузке?

От неожиданности она открыла рот, не в состоянии даже моргнуть, не говоря о том, чтобы хоть что-то ответить.

– Отпевали вашу маму в чем?

– А мы ее не отпевали, – еле выдохнула хозяйка, видимо, не об этом она хотела со мной поговорить.

– В смысле не отпевали?

– А откуда ты знаешь в чем она была одета?

– Думаю, это не главное. Так почему же?

От моего натиска хозяйка сначала немного опешила.

– По нашему вероисповеданию этого делать не обязательно.

– По вашему вероисповеданию делать этого не обязательно? – как эхо повторила я. – По-моему, ваша мама хочет что б ее отпели. Ей хочется покоя.

– Я сама знаю чего ей хочется! – гневно прошипела хозяйка.

Притворная улыбка мгновенно слетела с ее лица. Меня удивила та агрессия, с которой она ответила.

"Она видите ли знает! Если ты знаешь, так сходи в церковь, пусть батюшка отпоет ее душу! Не ты ж маешься между мирами! Грамотная!" Но вслух я спросила:

– Вы ее видели?

– Нет, но я знаю, что она рядом. Она меня ждет.

Я посмотрела на отрешенное лицо хозяйки, видимо, мысленно она сейчас была где-то далеко. Доказывать, и убеждать человека не имело никакого смысла. Она сама должна понимать, что приходим в этот мир мы одни, и уходим из него тоже одни.

– Понятно, – с этими словами я направилась к флигелю.

Она резко схватила меня за руку.

– А ты ее видишь?

– Нет, не вижу, – солгала я.

– Но откуда ты знаешь в чем она была одета?

– Приснилась она мне. Все? – я недвусмысленно посмотрела на ее руку, сжимающую мой локоть.

Женщина подозрительно прищурила глаза, и разжала пальцы.

Надо было что-то делать, не может же душа в вечном страхе скитаться по земле, точнее по флигелю. Короткий разговор с хозяйкой оставил неприятное послевкусие. Сильно разболелась голова. Я прилегла на кровать, старушка присела рядом. Надо было что-то придумать. Может в церковь сходить, но так что б никто об этом не знал? Душа легонько коснулась моей руки.

Я шла долго, очень долго. Откуда? Не помню. Куда? Не знаю. И вот я вышла к бескрайнему заснеженному полю. Белизна снега больно бьет по глазам. Опускаю лицо в холодные ладони. Очень сильно устала. Слабость сковывает ноги, перехватывает дыхание. Но надо идти вперед. И только вперед! Делаю шаг, и едва не падаю. Нога по колено проваливается в сугроб. Но я иду. Мне надо идти. Надо! Так тяжело, так жарко. Пот градом катится по лицу. Громкий хруст ломающегося наста разрывает гнетущую тишину. Слишком много белого. Больно глазам, кровь барабанными палочками стучит в висках. Ноги по самые колени утопают в снегу. Хочется сбросить с себя все лишнее. Я останавливаюсь и осматриваю себя. Но на мне ничего лишнего нет. Один плащ из мягкой кожи. Откуда взялся этот плащ? Я не ношу таких вещей, тем более он не моего размера.