Страница 45 из 112
— Если вы не возражаете, Александр Михайлович, то я позволю себе озвучить их рецензированную версию. Я тоже успел многое обдумать за прошедшие дни. К тому же, мои друзья высказали ряд свежих и вполне жизнеспособных идей.
— Что же, извольте, — удивленно кивнул великий князь. — Это будет даже интересно. Хотелось бы понять насколько наше с вами мышление сходно или различно в данном вопросе. Я ведь тоже, знаете ли, не выпускал этот вопрос из головы.
— В таком случае, с вашего дозволения начну, — устроившись поудобнее в своем кресле и отхлебнув принесенного незаметными слугами чая, Егор положил на стол свой блокнот и открыл на первой странице. — Итак. Разделение авиации должно производиться на гражданскую и военную. Причем гражданская должна делиться на казенную и частную. Более подробно о ней можно будет поговорить после, но сразу скажу, что казенная часть гражданской авиации в обязательном порядке должна мобилизоваться на время войны, случись таковая. Потому в ней должно применять такие типы аэропланов, которые при небольшой доработке способны осуществлять те же задачи, что разработанные для армии машины.
— Позвольте, а какие задачи вы видите у казенной гражданской авиации? — подался вперед Кованько. — Понимаю, что это не моя епархия, но очень хотелось бы услышать!
— Извольте, — перелистнув чуть ли не половину страниц своего блокнота, Егор дал краткие пояснения, — Прежде всего — пассажирские перевозки. Для чего будет потребен аэроплан пассажировместимостью в 10 — 12 человек, грузоподъемностью до 80 пудов и дальностью полета в 700 верст и более. Следом идут скоростные грузовые и почтовые перевозки. Для них подойдут куда более простые и легкие аэропланы грузоподъемностью в 15 — 20 пудов для одномоторного и в 35 — 45 пудов для двухмоторного аэроплана. Также, учитывая огромные территории нашей необъятной родины, авиационное картографирование, по нашему мнению, должно непременно иметь место быть. Ну и напоследок — аэропланы-амфибии для наших отважных исследователей севера. Согласитесь, если на борту ледокола будет базироваться аэроплан способный взлетать с воды и вести ледовую разведку, жизнь наших ученых и моряков станет куда как легче. — Егор намеренно умолчал о сельскохозяйственной авиации, поскольку пока еще даже колесный трактор для России был невиданным чудом. До специализированной же медицинской авиации вообще было, как до Луны.
— Что же, вполне разумные мысли, — огладив усы, степенно кивнул генерал-майор. — Благодарю за объяснения. Теперь же прошу вас вернуться к авиации для армии.
— Всенепременно, Александр Матвеевич, — вернувшись в начало блокнота, Егор продолжил свое повествование. — Сперва требуется разделить авиацию для армии и авиацию для флота. Армейская авиация по нашим измышлениям должна иметь возможность проводить следующие операции: разведка, корректировка артиллерийской стрельбы, бомбардировка войск противника, бомбардировка стратегических объектов противника, уничтожение аэропланов и дирижаблей противника в воздухе, транспортировка грузов и людей. Про обучение пилотов, я уже и не говорю. В целях унификации потребных для данных задач аэропланов, мы полагаем, что для обучения, ведения ближней разведки и в качестве легкого бомбардировщика можно будет применять один тип аэропланов. Как пример, я могу указать модель У-2. Это аэроплан, над созданием которого мы принялись работать сразу после изготовления нашего У-1. И если У-2 переделать в двухместный вариант, а также оснастить более мощным двигателем, то он идеально подойдет для озвученных целей. Правда, для этого придется пересчитывать всю конструкцию с самого начала и строить несколько образцов, чтобы добиться идеального результата, — быстро кинув взгляды на князя и генерала, и не увидев на их лицах какого-либо протеста, Егор вновь склонился к блокноту. — В качестве тяжелого бомбардировщика, артиллерийского корректировщика имеющего на борту искровый аппарат связи и для проведения разведки глубоко в тылу противника, потребуется аэроплан с суммарной мощностью двигателей не менее четырехсот пятидесяти — пятисот лошадиных сил и грузоподъемностью в 80 пудов.
— Способный преодолевать расстояние в 700 верст и более? — усмехнулся себе в усы Кованько, намекая на озвученную ранее модель пассажирского самолета.
— Именно так, — степенно подтвердил слова собеседника Егор. — И вооруженный, как минимум, двумя пулеметами для защиты от аэропланов противника.
— И как скоро, по вашему мнению, сможет появиться подобный аппарат? — поинтересовался великий князь, время от времени чиркающий что-то на лежащим перед ним листе.
— Техническую базу для его создания при должном финансировании можно построить за год. Непосредственно на инженерно-конструкторские работы и постройку предсерийных экземпляров потребуется до полутора лет. Так что в середине 1912–го года серийная модель уже вполне может пойти в производство. Но, помимо финансирования, понадобится помощь многих ученых и инженеров. Ни одному одиночке, каким бы гениальным он ни был, такой проект не потянуть.
— Так и вас, господа, вроде, трое, — по-доброму усмехнулся великий князь, окинув взглядом гостей.
— Так мы же не ученые и не инженеры, — по-простецки развел руками Егор в ответ на откровенную подколку Романова, — а простые рабочие мужики, которые поставили себе цель в жизни и смогли ее добиться. Тем более, что многие расчеты нам помогали делать настоящие инженеры с Сормовского завода. — Закашлявшись, он слегка похрипел горлом и, извинившись перед оделенными властью собеседниками, подвинул свой блокнот соседу, — Михаил, будь добр, продолжи за меня. Что-то в горле запершило.
— Атака войск противника на марше и непосредственно на поле боя, должна осуществляться специально разработанным для этого аэропланом, несущим противопульное бронирование кабины пилота и наиболее важных элементов, как то двигатели и топливные баки. Вооружение должно состоять из двух-четырех курсовых пулеметов и авиационных бомб общим весом в 20 — 25 пудов в случае одноместного исполнения. При наличии хвостового стрелка, количество пулеметов увеличивается до трех-пяти штук на одну машину, а бомбовая нагрузка снижается до 10 — 15 пудов, — ведя пальцем по строкам, принял эстафету Михаил.
— Броня на аэроплане? — казавшийся невозмутимым великий князь, откровенно выпучил глаза. — Вы полагаете, что это возможно?