По следу некромантки

Медведя Миена так и не убила, и вообще ещё ни разу не спустилась к жертвеннику. Магией она пользовалась редко, каждый раз боясь, что что-то пойдёт не так. По правде говоря, она надеялась, что Аряна и здесь станет ей помощницей, но девушка, которая совсем недавно впервые отдала жертвеннику свою кровь, призналась, что училась плохо и почти ничего не знает. Она сказала Миене, что если бы брат в своё время не настоял на том, чтобы она пошла в некромантки, ноги бы её не было в Пороге. И три месяца, прошедшие с начала обучения, нисколько не примирили её с действительностью.

— Зачем же он отправил тебя в Порог, если тебе не хотелось становиться некроманткой? — спросила Миена, сматывая в клубок пряжу, которую на расставленных в стороны ладонях держала Аряна.

Девочка вздохнула:

— Говорил, что это очень почётная профессия, что с дипломом Порога я всегда смогу себя прокормить… Он хотел, чтобы я осталась в Тиугаре после обучения, а то и вообще поехала в Рикван. Я всё никак не могла понять, зачем это нужно: наш отец оставил нам хорошее наследство, и я надеялась, что потом смогу путешествовать на эти деньги… Я всегда хотела путешествовать. А теперь… наверное, после смерти Тобаля и моего исчезновения у денег нашлись другие хозяева. И у дома тоже… Как ты думаешь, мне ещё можно сменить Источник?

— Боюсь, что нет. Ведь вы уже пошли обряд посвящения. Стало быть, больше никакой Источник тебя не примет. Придётся учиться обращаться с тем, что есть.

— Теперь нельзя обращаться с тем, что есть, — проворчала Аряна.

— Это ненадолго. — Миена возражала так уверенно, словно бы сама не сомневалась в том, что говорит — хотя, на самом деле, она редко бывала в чём-то действительно убеждена. — Они раскроют этот свой заговор, и всё вернётся на круги своя. Тобаль был прав, некромантия — самая сильная из отраслей магии. Нас везде ценили и ценят, в том числе при дворе…

— Ценят, когда не боятся, — сказала Аряна.

Она сама и подумать не могла бы, насколько была права.

Однажды вечером, в перерыве между метелями, Миена выбралась из дома и отправилась в лес, прихватив с собой фонарь: зимой темнело быстро. Кто-то умирал в чаще — и это был не человек. Может, медведь?.. Впрочем, даже если что-то поменьше — тоже неплохо. Для обряда в уплату долга, может, не хватит, но вдруг снова удастся без потерь обратиться к Источнику?.. Тогда можно будет запастить силой на пару дней. С жертвенником уже не получится, но и то хлеб…

С такими мыслями Миена шагала сквозь сонм заиндевевших сосновых стволов, протаптывая глубокую борозду от калитки. Если будут силы, она потом заметёт этот след. Если нет — придётся всё-таки поработать Арянке. На крайний случай, некромантка сунула в карман мирно спящую мышку, которую обнаружила утром в сарае. Мышка проспит ещё часа два, а потом, если не пригодится, Миена её расколдует и отпустит…

И всё же, как приятно брести, нарушая ещё не тронутый снежный покров, наслаждаясь тишиной и звонким колючим воздухом! Миена на какое-то время даже забыла, что собралась кого-то убивать. Мороз жёг щёки, подол пальто иногда цеплялся за кусты, разрушая снежные пирамидки на гроздьях промёрзлых ягод, ноги слегка ломило — но это была приятная усталость.

Миена любила зиму. С самого детства, когда утром можно было напроситься на рыбалку с отцом и братом, а днём, переделав все домашние дела, сбежать кататься с горки вместе с соседскими ребятами, или рассекать на коньках по большому пруду. Миена запоздало подумала, что пропустила Первый День Зимы, хотя когда-то это был её любимый праздник. Наверное, в Горкино тоже устраивали торжество. Хозяйки напекли рогаликов, символизирующих Луну, кто-нибудь играл на гармошке, люди пели и веселились, ровесники Миены прыгали через костёр… Конечно, было бы глупо отправляться туда в такое время, но она всё равно почувствовала досаду.

Одни мысли потянули за собой другие, и Миена уже вспоминала, как приветствовали зиму в Тиугаре. Какие огни взлетали над площадями — жёлтые, голубые, оранжевые! Какие гирлянды плыли над бульварами днём — чтобы с появлением темноты прильнуть к деревьям, окутать их и забыться сном, посверкивая в темноте маленькими искрами. Какие яблоки из чистейшего белого снега вырастали на ветвях в Квадрат-Парке! Казалось, все Источники разверзались сами, чтобы наводнить Тиугар волшебством… Ну, почти все.

Когда холодно, и на тебе тулупчик, никто не видит форму школы Порог, нет этих любопытных и опасливых взглядов, под которыми чувствуешь себя как под прессом, грозящимся вот-вот раздавить. Можно на некоторое время ощутить себя нормальной тринадцатилетней девчонкой. Можно улыбаться, задирая голову и жмурясь от солнца и снежинок; можно покупать дымящиеся сладкие лакомства на ярмарках и с удовольствием их поглощать, а то и напроситься в чью-нибудь компанию, чтобы поучаствовать в строении снежной крепости или игре в снежки… Порогом подобное поведение не порицается. Наоборот, изо дня в день в школе повторяют, что нужно наслаждаться каждым моментом, уметь везде и всегда находить радость: это будет уравновешивать обращения к Источнику, полуночные обряды и изучение мощнейшего из языков Паутины Миров — марского, языка мёртвых.

Главное — не вспоминать, не думать о том, что ты теряешь время. Ты, которая пообещала себе быть самой сильной — тратишь драгоценные минуты на ерунду.

Но легко сказать: не вспоминай, не думай.

Легко сказать: ощущай радость.

…Вскоре она уже шагала без особого удовольствия, нахохлившись и поочерёдно пряча руки в карманы пальто. Хоть и в рукавицах, те всё-таки немножко мёрзли: к вечеру сделалось ещё холоднее.

И темнее. Начинали сгущаться сумерки, а до умирающего зверя оставалось идти ещё прилично… Может, плюнуть и повернуть назад?

Силуэт за деревьями не сразу привлёк внимание Миены. Она очнулась от своих мыслей, только когда услышала скрип снега под чьими-то ногами. Девушка остановилась, завертела головой в попытке увидеть источник звука.

Он оказался ближе, чем можно было бы надеяться. Рослый незнакомец, не таясь, широкими шагами шёл прямо к Миене. Руки его были спрятаны в карманы бесформенной куртки неопределённого тёмного цвета; в остатках света можно было различить белый короткий мех на капюшоне, надвинутом едва ли ни на самые глаза, которые чуть заметно поблёскивали… Очки. Незнакомец носил очки.

— Простите! — крикнул он, сообразив, что его заметили. И ускорил шаг: чтобы добраться до девушки, ему нужно было спуститься по одному небольшому пригорку и забраться на другой. — Я ищу кое-кого… Вы живёте где-то поблизости?

— Да, — ответила Миена не очень дружелюбно.

— У меня пропала сестра. — Мужчина остановился в двух шагах от неё. Это было разумно: если бы он подошёл ближе, Миена бы тут же отступила. — Она могла выйти к какому-нибудь из окрестных селений. Ей двенадцать лет, у неё каштановые волосы, зовут Аряной… Не встречали вы такую?

У неё-то каштановые, подумала Миена, поднимая светильник, а у тебя рыжие. Вон, из-под капюшона торчат. И это не говоря о том, что у Аряны был всего один брат. Которого убили.

Скоро совсем стемнеет, до жилья далеко. Вещей у тебя при себе нет. Значит, ты либо отошёл от стоянки, где у костра сидят твои друзья, либо остановился в какой-нибудь деревне поблизости. Именно остановился, а не живёшь: уж больно вид у тебя городской. И понесло тебя, видите ли, прогуляться по лесу в поисках сестры, которая тебя вовсе не сестра. Ты не боишься заблудиться в надвигающейся тьме, тебя не страшат оголодавшие волки и не вовремя проснувшиеся медведи, иначе ты захватил бы с собой по крайней мере фонарь. Значит, ты маг. Причём маг, который успел обратиться к своему Источнику и запастись силой впрок.

А учитывая, что ты знаешь о девочке Аряне, которая должна была спрятаться в этих краях, и внаглую выдаёшь себя за её брата, ты не обычный маг, а маг из отряда ловцов.

— Нет, не встречала, — сказала Миена.

— Жаль. Может, вместе пойдём? Не следует девушке одной по лесу гулять. К тому же скоро совсем темно станет.