Насилие истиной

— Вот! Сидит уже вторые сутки! Не хочет, сучка, пардон, — осекся он, взглянув на меня, — назвать ни имя, ни фамилию. Документов при ней обнаружено не было, а мне нужно составить протокол о задержании. Я ей втолковываю — как тебя зовут, где живешь, скажи, я запишу и отпущу тебя, дура ты этакая! А она молчит. Забилась в угол, точно обезьяна!

Я подошла ближе к клетке и смогла лишь рассмотреть, что кто-то действительно съежился в углу.

— Хотите разглядеть? — бросился услужливый капитан.

В один миг была принесена яркая лампа на шнуре и направлена прямо в угол.

— А ну, сюда смотреть! — рявкнул капитан.

Она повиновалась, и мы встретились с нею взглядами. Я едва удержалась от вскрика. Ужас исказил ее лицо, а глаза молили: «Вы меня не знаете!»

Признаться, я была в шоке. Ведь я узнала ее с первого взгляда. Это была Светлана Судорина, молодая актриса, с успехом снявшаяся в нашумевшем фильме. Вероятно, капитан просто не допускал мысли, что его «обезьянка» — актриса, чьими фотографиями одно время пестрели журналы. Конечно, грим… Но меня-то не проведешь! Я задумалась. Сказала генералу, что хочу выйти покурить. Мы вышли в скверик.

— Послушай, — обратилась я к нему, — прикажи капитану отпустить эту девушку.

Он довольно крякнул.

— Ты ее знаешь?

— Скажем, да!

— Тогда составим протокол с твоих слов.

— Нет! Мне бы не хотелось портить ей будущее. У меня есть все основания считать, что бедняжка оступилась, но больше этого не повторится.

Генерал подумал и покачал головой.

— Без протокола нельзя!

— Хорошо! Будет протокол! — воскликнула я и бодро направилась в отделение.

Потом ее лицо долго еще стояло пред моими глазами. Измученное, униженное, молящее…

Я подошла к клетке и тихо позвала:

— Милая, подойди!

Светлана приблизилась.

— Послушай, — сказала я, делая глазами знаки, чтобы она ничего не боялась и выполняла то, что я скажу. — Я тебя узнала! — Она вздрогнула так, что решетка зазвенела. — Напиши, Леночка, — с ударением произнесла я ложное имя, — свою фамилию, где живешь, я подпишу, что это правда, и тебя отпустят! Ведь так, товарищ генерал? — игриво обратилась я к своему другу.

— Если Жаклин так хочет! — красноречиво развел он руками.

А капитан был рад избавиться от молчуньи.

Ее вывели, усадили за стол, дали бумагу, и она написала:

«Елена Петровна Поливанова, проживаю по адресу: ул. Изумрудная, 12, кв. 6».

Я быстренько взяла ручку и подписала.

— Под твою ответственность, — рассмеялся генерал.

Светлана круглыми глазами смотрела на меня, не в силах пошевелиться.

— Ну, иди же! — подбодрила я ее.

— Спасибо! — шепнула она и выбежала на улицу.

Я поспешила за ней.

— Вот, — протянула я ей деньги. — У тебя же ничего нет. Возьми такси и больше…

— Клянусь, никогда!

Это «никогда» я вспомнила, когда узнала, что Светлана Судорина вышла замуж за швейцарского миллионера Ферри. «Однако!» — подумала я.

Прошли годы… Ни ту роль путаны и ни какую другую мне сыграть не удалось. Обстоятельства не сложились… но главное, никто не захотел помочь. Друзей не осталось! Теперь спрашиваю себя, да были ли они? Когда считалась знаменитостью — несомненно, были. Кружили вокруг меня золотистым роем «пчелки медоносные с жалом наготове». А оступилась — и осталась одна… Извечная история, но очень больно, когда она случается именно с тобой. Кто страшнее: враги или равнодушные? Говорят, что последние. Я нажила себе и тех и других. Позволила такую роскошь. И вот, когда мне пришла идея отплатить моим друзьям за их «благодеяния», — посвятить им книгу воспоминаний, я обратилась к некогда спасенной мною путане, ныне вдове миллионера мадам Ферри. Она проявила щедрость, — удовлетворила все мои весьма скромные просьбы, точнее купила мне ноутбук и позволила работать на своей даче. Но ту просьбу, благодаря которой я ее освободила из обезьянника, она не выполнила… не сдержала клятвы. Чуть-чуть опомнилась и вновь — на панель, за иностранцами… Интересно, с какой такой московской панели отскреб ее швейцарец?» — Кирилл перевел дыхание.

— Это все? — спросила Светлана.

— Дальше — до противного точные подробности… Если хочешь, я оставлю… — положил он листы на диван.

— Мразь! — презрительно бросила Светлана и скривилась. — Если бы я была уверена, что она это напишет, пусть даже не опубликует, а только напишет, я пристрелила бы ее лично и с наслаждением! И ведь как все преподнесено! С какой потрясающей самоуверенностью в непогрешимости содеянного! Мол, я зарабатываю честные деньги! А что ты выставила на торг, чтобы заработать их? Чужие жизни! Проститутка хоть своим телом торгует, а эта гадюка — где втерлась в доверие, где что услышала-увидела и даже единственный свой благородный поступок и тот продала, предав меня.

Светлана в сильнейшем волнении металась из угла в угол гостиной. Сотовый требовал ее, но она, казалось, даже не слышала звонков.

— Ну а ты? Что ты хочешь от меня услышать? — резко села она напротив Кирилла. — Что это правда? Да, это правда! Да, после головокружения от успеха, если хочешь, даже славы, мне было невыносимо очутиться в полном забвении. Олег оставил меня. Никита не протянул руки. Все мои, вернее, Олега друзья-приятели забыли меня в одночасье. Я ткнулась в один театр, в другой — массовка. А у меня после того фильма уже завышенные требования. Обозлилась. Испугалась. Деньги были нужны для поддержания имиджа. — Светлана не могла усидеть на месте, подскочила. Сотовый зазвонил вновь. Она схватила его.

— Нет, Никита! Занята! — и отшвырнула. Стянула в кулак распущенные по плечам волосы и, словно в бреду, продолжила начатую мысль: — Конечно, можно было все забыть. Пойти в массовку. Одеться в потертые не фантазией кутюрье, а бедностью, джинсы и стремиться подняться вновь. Кто-то бы смог, а я нет! Я не хотела жалостливого презрения со стороны вчерашних обожателей и поклонников: «Вы видели, что стало с Судориной! Ужас! В массовке! Так и загнется!» Да, могла и загнуться! И я вышла на панель! На красивую, валютную панель! Подруга вывела. Все было благопристойно. Через нее делались заказы. Я ужинала с богатым иностранцем, а потом мы ехали к нему домой. Учти, я встречалась только с теми иностранцами, которые снимали квартиры. Отели я не посещала. И вид у меня был очень достойный, не придерешься. Но однажды вышло так, что мы успели только поужинать, как ему срочно потребовалось вернуться в офис. Он заплатил мне за беспокойство. Вероятно, это увидел кто-то из обслуги ресторана и сообщил дежурившим у выхода ментам. Едва мой иностранец скрылся на своем «Мерседесе» за поворотом, а я подняла руку, чтобы остановить такси, как меня схватили. Дальше сам знаешь, Жаклин не поскупилась на краски. Только Ферри меня ни от какой панели не отскребал! — распалялась Светлана. — Моей приятельнице удалось выйти замуж за итальянца. Я сидела на мели после того случая. Она передала мне через знакомых приглашение и деньги. Я выехала к ней. Столь щедрый порыв с ее стороны был продиктован желанием похвастаться передо мной своим домом, одеждой и очень симпатичным мужем. Мы весело проводили время, и как-то ее муж предложил съездить в Швейцарию. Для поездки туда была нужна специальная виза, но они уложили меня на заднее сиденье машины, и мы запросто миновали границу. Поселились в небольшом, дорогом отеле. Вот там, гуляя между площадками для гольфа, я и познакомилась со своим будущим мужем. Моя подруга при всем желании не могла помешать мне выйти за него замуж, а желание такое было, поверь мне, до сих пор локти кусает, что благодаря ее вызову я познакомилась с Ферри. Она не могла ему даже намекнуть на мое прошлое занятие, не подставив тем самым себя. Я же предстала перед Ферри юной, еще неиспорченной ни славой, ни мужчинами актрисой. Почему он, богатейший человек, решил жениться на мне, нищей русской? Можно только догадываться. Был ли это каприз, который он принял за любовь, или это была любовь, которую он удовлетворил как свой каприз? Но я стала его женой. Можешь себе представить, какой разразился бы скандал, если бы эти грязные страницы были опубликованы? Я, член нескольких благотворительных обществ, дипломатический символ, и вдруг — бывшая путана! Как преподнесла меня эта мразь Жаклин!