Страница 73 из 85
— Вам плохо?
Лера кивнула.
— Может, «скорую»?
— Нет! Там в сумке, лекарство! Найдите, пожалуйста!
Официант нашел таблетки и протянул их со стаканом воды. Лера выпила и поблагодарила взглядом.
— Все в порядке. Посижу минут пять…
Официант отошел.
Валерия схватилась за сотовый, но, поразмыслив, положила его обратно.
«Надо попытаться предупредить Виктора, — волновалась она. — Пусть скроется куда-нибудь! Но сотовый мой наверняка уже прослушивается! Значит, нужно с улицы!»
Лера вышла из здания издательства, оглянулась, словно ненароком. Никого. Прошла сквер, ускоряя шаг. Завидев несколько телефонов, торопливо вынула карту и записную книжку. Опять оглянулась. Довольно пустынная улица, лишь шум от проезжающих машин. Набрала номер, затаив дыхание, ждала ответа.
— Алло! — послышался тот же немолодой голос.
— Мне… мне бы Виктора…
— Какого Виктора? — отлично сыграл старичок.
— Мне бы его предупредить… Пусть будет осторожен… — она хотела выразиться яснее, но побоялась. — Так вы ему передайте!
— Не знаю никакого Виктора! — со злостью пробурчал старичок, но трубку не вешал.
Лера повесила ее сама. С трудом отдышалась, опершись рукой о полочку, повернулась и вскрикнула, натолкнувшись на кого-то, подняла глаза… и встретилась с ироничным взглядом детектива.
Валерия настолько побледнела, что Мелентьев был вынужден подхватить ее за талию и проводить до скамьи. Лера хотела с гневом высказать этому наглецу все… все… все… Она открыла рот… Кирилл вызвал по сотовому «скорую помощь».
«Убивать — это вам не книги писать! Уметь надо!» — подумал он, глядя, как два санитара укладывают полнотелую Леру на носилки.
_____
ГЛАВА 24
Мощную, но ладную фигуру Веры Коноваловой Кирилл увидел издали.
— Здравствуйте! — крепко сжала она руку Мелентьева. — Вот! — протянула файл со списками. — Перечислила всех задействованных в тот день на съемках. Почти уверена, что никого не упустила.
— Спасибо, Вера! — поблагодарил ее детектив крепким ответным рукопожатием.
Кириллу не терпелось взглянуть на списки. Он сел на лавочку, бегло просмотрел фамилии и пробормотал: «Теперь ясно!». Затем он решительно поднялся и направился к выходу с киностудии.
Полдня Мелентьев провел в своем спортклубе — тренажеры, бассейн, разговоры с приятелями за стаканом сока в баре. Потом детектив поехал домой.
Перед шлагбаумом он притормозил и, вдруг услышав стук в боковое стекло, увидел Илону.
— Да открой же! Я тебя два часа дожидаюсь! — элегантно села она рядом с Мелентьевым.
— Чему обязан? — сухо поинтересовался он.
— А то ты не знаешь!
Подъехали к дому, и Кирилл был вынужден пригласить Илону в кафе.
— Не хочешь, чтобы я поднялась к тебе? — насмешливо спросила она. — Ну-ну…
Мелентьев заказал кофе.
— Вообще-то я спешу, так что давай к сути вопроса.
— А суть вопроса, — сверкнула пурпурной улыбкой Илона, — в том, чтобы ты забыл навсегда о своих изысканиях. Послушай, не ломай мне жизнь! — отведя взгляд в сторону, словно боясь увидеть немедленный отказ в глазах детектива, искренне попросила она. — Ну что тебе с того, что давно прошедшая история получит огласку? Меня все равно не признают виновной! Какая тебе радость, что меня оставит Эдик, что недруги будут шипеть вслед, что я буду страдать! Ведь этим могла насладиться только Жаклин, а тебе это ни к чему! Ну правда, послушай, у меня есть сбережения. Я тебе могу дать хорошую сумму. Только забудь! — ее коротенькие пальчики ласково пробежались по руке Кирилла. — Все, что хочешь, — выдохнула она, наклонившись к нему почти вплотную.
— Илона, ты выбрала неподходящий момент. Я сейчас занят.
— Только скажи, что забыл, умоляю! — просила она, гладя его руку. — Только скажи!
— Вынужден тебя разочаровать, — усмехнулся детектив. — У меня хорошая память. К тому же, как известно, «Pereat mundus, fiat justitia» — «Правосудие должно свершиться, хотя бы погиб мир», — привел он цитату, глядя на перекошенное от бессильной злобы лицо Крыловой.
Детектив подъехал к дому мадам Ферри. Охранник внимательно просмотрел его документы и только после этого поднял шлагбаум. Горничная открыла дверь и пригласила следовать за ней, после того, как личный телохранитель миллионерши убедился, что Мелентьев без оружия.
Светлана расхаживала по гостиной с телефоном в руке. Она говорила по-французски, время от времени задорно посмеиваясь.
— Садись! — бросила она Кириллу. — Рада видеть, только очень спешу.
«Ничего, — подумал детектив, — мне это не помешает».
— Привет! — отключила она телефон и прикоснулась губами к его щеке. — У меня всего полчаса. Обещала Гаррику и Никите быть на репетиции.
— Бахареву, видно, понадобились дополнительные субсидии, — заметил Кирилл. — Наверное, будет тебе показывать эскизы декораций и многозначительно вздыхать, а потом достанет дивные эскизы костюмов, которые можно сделать дешевле, если использовать не золотые кружева, как того требует атмосфера спектакля, а крашеные под золото, как того требуют уже почти израсходованные средства.
Светлана залилась смехом.
— А ты прекрасно осведомлен о проблемах театрального бизнеса.
— Я вообще во многом осведомлен… Иногда даже жалею об этом.
Взгляд Светланы словно лезвием полоснул по его лицу. Она не стала затягивать паузы.
— Ты имеешь в виду черновики Жаклин?
— Совершенно верно!
— И что ж ты там вычитал обо мне?
— К сожалению, совсем не то, что ты могла бы ожидать. Никакой благодарности за оказанную тобой помощь! Даже твой благородный жест Рахманина умудрилась подать как плату за ее молчание. Но она, по ее выражению, не продалась, а только взяла деньги на время, чтобы, получив гонорар, при людях, цитирую: «Бросить миллионерше в лицо ее путанские доллары!»
Гостиная была окутана легким полумраком. Но Кирилл заметил, как мадам Ферри побледнела.
— Однако, — закурила она длинную светло-коричневую сигарету, — выражение какое-то неудачное «путанские доллары». Фу! Не умеешь писать — не берись. И это все? — изящно повернулась она к детективу.
— Нет! Рахманина посвятила тебе несколько страниц. Если их прочесть, сразу становится ясно, что ее убила ты!
Светлана выпустила длинную струйку дыма из губ кораллового цвета и пристально посмотрела на детектива, ожидая, что же он скажет дальше.
— Иначе разразился бы грандиозный международный скандал! — пояснил он.
— Почему ты так решил? — деловито осведомилась мадам Ферри.
— Потому, что там так написано.
— То есть? — пыталась она выяснить, что известно детективу.
— Тебе зачитать? — удобно устраиваясь на диване, поинтересовался он.
— Желательно!
— А театр?
— Подождет!
— Надо признать, — открывая папку, говорил Мелентьев, — что тебе она посвятила весьма вдохновенные строки. — Детектив откашлялся и начал:
«… Я стояла перед ней в длинном вечернем платье цвета рубина и не узнавала ее. Она узнала меня, и испуг, отразившийся на ее лице, привлек мое внимание. Каким образом она оказалась здесь? Неужели? Впрочем, сомнения излишни! Я сделала движение к ней, она отпрянула, глаза молили: «Ты меня не знаешь!» — Вспомнила? — поинтересовался Кирилл.
Светлана даже не попыталась скрыть охвативших ее чувств: опустила потухшие глаза в пол, подрагивающим пальцем провела по губам…
— Такое не забудешь! — надтреснутым голосом произнесла она. Подошла к двери и плотно прикрыла ее створки. Села напротив детектива. — Читай все!
Кирилл набрал побольше воздуха — в этом странном деле ему приходится чаще выступать в качестве чтеца, чем детектива.
«Но я должна сделать отступление, — начал он. Светлана инстинктивно оглянулась, словно ища взглядом возникшую из небытия Жаклин. — Эта курьезная встреча произошла только потому, что мне был предложен сценарий на модную в те годы тему валютной проституции. Один мой поклонник, генерал МВД, в шутку предложил мне показать во всей первозданности московских путан, когда я пожаловалась ему, что для меня это новый типаж, и я не знаю, за что зацепиться. Мы провели прекрасный вечер в ресторане, я уже забыла о его шуточном предложении, как, обратившись ко мне и бывшим с нами друзьям, он сказал: «А что, хотите развлечься? Почище зоопарка будет! Поехали смотреть обезьянники!» Все захохотали и согласились. Мы ездили из одного отделения в другое. Начальники вскакивали и замирали по стойке «смирно». Генерал небрежно пояснял, если хотел: «Вот актриса должна роль путанки исполнять, приехала взглянуть на материал, так сказать!» Улыбка капитана или майора разъезжалась по всему лицу: «Если за этим, — громко чеканили они, мысленно, несомненно, восклицая: «Слава богу, что ни за чем другим!» — так этого материала у нас сколько хотите!» По моей просьбе даже вывели несколько девушек, чтобы я могла получше их рассмотреть и даже порасспрашивать. Некоторые злились, другие, наоборот, охотно рассказывали о своем ремесле. А в одном отделении, специально назову его N-м, капитан, лопаясь от довольства, показал нам достопримечательность своего обезьянника.