Страница 71 из 143
ДЕНЬГИ ПОКОЙНОГО
Испытывая ностальгию по «социализации траура», не следует забывать, что смерть —это и передача наследства. Конечно, все чаще дети входят во владение долей семейного состояния еще при жизни родителей. Одновременное существование трех поколений сегодня представляет собой норму; семья, состоящая из четырех поколений, тоже не является исключительным случаем. Таким образом, в права наследства люди вступают все позже, и увеличивается количество тех, у кого на руках пожилые родители, не говоря уже о тех, кто находится в предпенсионном возрасте. Можно выделить два варианта: бо-летний наследник очень большого состояния, который еще ничего не унаследовал (в случае передачи в дар части наследства), при этом его родители или один из родителей живы и пока не оформили дарственную в его пользу; второй вариант — бо-летний бедный человек, отправленный на пенсию, у которого на попечении одновременно очень пожилые родители и один или несколько детей, еще не нашедшие работу. Мы разделяем мнение Жан-Клода Шамборедона, что «социология смерти, которая не основывается на формах передачи наследства, рискует быть идеалистичной и абстрактной». Сознавая, что дети унаследуют семейные ценности в пенсионном возрасте, многие родители оформляют дарственные: в 1970 году таких было юо ооо, в 1983-м —185 ооо. Одаряемый в среднем на десять лет моложе того, кто вступает в права наследства. Что касается прижизненного дарения наследуемого имущества детям, то количество таких актов возросло с 28 ооо в 1964 году до 54 ооо в 1977-м и продолжает расти, не в последнюю очередь потому, что налог на большие состояния рассчитывается исходя из общей суммы. В прежние времена люди получали наследство, вступая в активную жизнь, сегодня же наследниками становятся в пенсионном возрасте. Прижизненное дарение смягчает эти демографические новации.
Нам кажется неоспоримым, что за вчерашними стонами и плачем по покойному на могиле часто скрывалось жадное ожидание наследства, что исчезновение этого ритуала не меняет смысла смерти — и страха, который она вызывает. Но смерть — это не только что-то «непристойное» и «скандальное», она не сводится и к разделу имущества: через нее выражается дальнейшее существование семьи, ее социальное положение. Видеть в семейном достоянии лишь накопленное имущество означает недооценивать его значение. Можно было бы определить семейное достояние как набор благ, выражающих теплые чувства в семье и ее историю. Отец, который экономит и копит деньги, чтобы оставить детям больше, чем получил от родителей, руководствуется не только жаждой наживы. Деньги становятся инструментом для продолжения рода. Выражение «семейное достояние» (франц. le patrimoine, от лат. pater — отец) вызывает образ родителей. Вот почему законодатели — даже социалисты—всегда ограничивают налог на наследство.
В ПОГОНЕ ЗА ОРГАЗМОМ Поиски сексуальной гармонии
Согласно П. Гиро45, существует 1300 слов и выражений для определения полового акта, 550—для пениса и столько же— для женских половых органов. Согласно словарю «Робер», оргазм (от грен, orgasma, производное от глагола orgân, кипеть) — это «наивысшая степень сексуального возбуждения». Слово применимо как к наслаждению, испытываемому мужчинами, так и к удовольствию, получамому женщинами, однако считается, что женский оргазм вызвать труднее. Вот почему мужчина старается прочитать в глазах партнерши, что «предприятие» было успешным. Все это описывается жаргонными выражениями «упасть в обморок», «закатить глаза», «глаза остекленели» и т.п. Это лексическое разнообразие, часто метафорическое и изгнанное из благопристойного лексикона, контрастирует со сдержанностью общепринятых словарей. В словаре «Малый Ларусс» (издание 1978 года) секс определяется как «комплекс внешних или внутренних проявлений, свойственных индивиду в зависимости от его пола».
Абстрактность дискурса не дает лицеистам пищи для грез. Однако Мишель Фуко предлагает нам задуматься о красноречии молчания. Абсолютно не нужный для продолжения рода, женский оргазм игнорировался и осуждался церковью, но притягивал всеобщее внимание, а некоторые отваживались о нем говорить. В XVII веке доктор Никола Веретт пйшет о женщинах как о «созданиях более похотливых, чем мужчйны», а «Малая Библия молодых супругов», вышедшая в свет в 1885 году, побуждает к экспериментам для достижения одновременного оргазма. Еще вчера женщина, получавшая удовольствие без любви, считалась нимфоманкой, тогда как женатый мужчина, завсегдатай публичных домов,—«нормальным». Мужчина—в смысле «самец» — это достаточно простое существо, путающее эякуляцию с акме. В историческом плане является новым женский дискурс о сексе; женщины предъявляют жалобы. Американские сексологи Уильям Мастерс и Вирджиния Джонсон сообщают нам, что в 1950-е годы их пациентами были мужчины, удрученные своими сексуальными неудачами: импотенцией, преждевременной эякуляцией и пр. Начиная с 1960-х годов к ним приходило все больше женщин, жаловавшихся на редкость оргазма или невозможность его достичь. Начиная с 1970-х годов, по словам тех же авторов, появляется новая фобия, которую они определяли как «отсутствие эффективной физиологической возможности», что говорит о том, что когда физические проблемы решены, появляются проблемы сексуальных способностей, которые у разных индивидов очень разные. Отныне пара должна выстраивать свои отношения вокруг сексуальной гармонии. «Речь не идет о супружеском долге или преданности друг другу и не о ребенке как главной реперной точке структуры. Дело здесь в смещении ценностей в пользу индивидуального и/или супружеского нарциссизма. Сексуальная гармония превозносится и транслируется медиасистемами, выслушивающими, дающими советы, информирующими»4*.
Груз прошлого
Возможно, главным событием в частной жизни западного общества в последние десятилетия стало появление эротики, абсолютно чуждой иудео-христианской культурной системе. Символом грязи и непристойности может служить «Автопортрет» Эгона Шиле, где художник изобразил себя мастурбирующим (музей «Альбертина», Вена). Чтобы понять значение этого явления, вспомним описанные в предыдущих томах «Истории частной жизни» сексуальные табу христианского общества47. Нужно есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть. Нужно совокупляться для продолжения рода, а не жить ради совокупления. В первом послании к коринфянам святой Павел выдвигает тезис о супружеском долге. «Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена» (i Кор. 7: 4). Целомудрие предпочтительнее супружества, но не все на это способны, поэтому, «во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа» (i Кор. 7: 2). Также необходимо познавать свою жену со сдержанностью. «Проявлять слишком горячую любовь к своей жене означает супружескую неверность... <...> Мужчина должен уметь обуздать вожделение и не отдаваться своей страсти слишком стремительно. Нет большего срама, чем любить жену как любовницу», — писал святой Иероним. Богословы никогда не упоминали женский оргазм, полагая, что он бесполезен для передачи «женского семени», соединение которого с мужским влечет за собой зачатие и продолжение рода. Любые противозачаточные средства запрещались. Секс запрещался в постные и праздничные дни, во время менструации, в течение сорока дней после родов, во время беременности и кормления грудью. Монтень советовал «получать от своей жены лишь сдержанное удовольствие, серьезное и не лишенное некоторой строгости, потому что наши жены всегда очень легко отзываются на наши нужды». Брантом советовал мужьям не прививать женам вкуса к любовным утехам, потому что «к искре, полыхающей в их телах, добавятся еще сотни». Но и Монтень и Брантом находят нормальным, что у мужчины есть любовные связи на стороне и что он практикует там «эти чудовищные позы, описанные Аретино». Начиная с XIV века некоторых богословов заботили трудности пар, обремененных детьми. Пьер де ла Палю предлагает использовать «сдержанные объятия» (сношение без Эякуляции). В конце XVI века Томас Санчес утверждал, что «соитие супругов» без намерения зачать ребенка не является грехом (разумеется, использование при этом каких-либо противозачаточных средств недопустимо). Большинство историков склонно полагать, что эти предписания неукоснительным образом соблюдались. Жан-Луи Фландрен придерживается другого мнения. Согласно ему, из покаяний мы узнаем многое о противозачаточных практиках при внебрачном сексе и о мастурбации. Он отмечает, что «перерывы на пост» никоим образом не сказываются на рождаемости, и даже ставит под сомнение глубину христианской веры, в частности, в деревнях. «Каждый был христианином на свой лад, что никогда не совпадало ни с точкой зрения богословов, ни с нашей».