Страница 37 из 117
Современная наука подчеркивает просчеты (например, сведение многообразия культуры к человеческим инстинктам) в психоаналитической концепции культуры и человека. Но сегодня не отрицается, что в рамках психоанализа было предложено новое отношение к отдельным аспектам биологического, социального, культурного и нравственного существования человека.
Социальное сводится к индивидуальному, поиск человеком абсолютной свободы переплетается с абсурдностью его бытия в трудах главы французского экзистенциализма философа, писателя и публициста Жана Поля Сартра (1905–1980). Философские воззрения Сартра воплощались главным образом в художественных произведениях. Его интересовали суверенность сознания личности, смысл человеческой жизни и тема случайности пребывания человека в этом мире. Особое внимание Сартр уделял проблеме свободы воли как ответственности за все, что происходит вокруг. В романе «Тошнота», драме «При закрытых дверях», в работе «Бытие и ничто» (1943) он рассматривал явления жизни как противопоставление субъективного и объективного, свободы и необходимости. Сфера человеческого бытия для Сартра – страх, неуверенность в будущем, бессмысленность жизни. Поэтому свобода человеческая у Сартра тоже выглядит своеобразно. Человек, по его представлениям, «осужден на свободу», которая есть сфера человеческого существования и творческая активность. Над жизнью человека нет никакого закона, она свободна. Однако человек всегда существует в пространстве свободного выбора. Вынужденный выбирать, человек делает стихией собственной жизни страх. Любовь, ненависть, равнодушие, страсть – это все отчаянные попытки скрыться от безжалостной свободы. Свобода личности, по Сартру, оказывается сродни одинокому героизму. Свобода не является особенностью или свойством человека. Это виды его действия. Поэтому личность обременена у Сартра не только безграничной свободой, но и безграничной ответственностью.
Очевидно, что XX век, с его проблемами и вытекающим из них интересом к человеческой индивидуальности и способу ее сохранения, во многом меняет подходы к решению проблемы свободы и запрета. Наиболее значительные достижения в области исследования феномена человека и последняя антропологическая идея XX века принадлежат немецко-американскому психологу, создателю «гуманистического психоанализа» Эриху Фромму. Его представления о человеке и свободе сложились на основе рассмотрения проблем культуры современной техногенной цивилизации. Фромм утверждал, что человек приговорен искать человеческое, а значит, и ощущение свободы, в себе самом.
Ученый отмечал, что, обеспечивая развитие науки и техники, современный человек все чаще «смутно осознает чувство тщетности своих трудов», «чувствует бессилие в своей индивидуальной и общественной жизни». Казалось бы, индустриальный век несет человеку абсолютную свободу действий и выбора, неограниченность потребления, комфорт и богатство. Но рано или поздно человек осознает, что «неограниченное удовлетворение всех желаний не способствует благоденствию, что оно не может быть путем к счастью или даже получению максимума удовольствия» [9, с. 78]. Причина этого кроется в связи личности с техногенным социумом, который «превращает человека в Homo consumens, всеобщего потребителя, цели которого – иметь больше и использовать больше. Это общество производит много бесполезных вещей и в равной мере много бесполезных, ненужных людей. Человек становится вещью и перестает быть человеком» [9, с. 98]. Достижения цивилизации оказываются губительными для свободы личности и общества.
Фромм исследовал «авторитарный характер» и показал, что «бегство от свободы» – это специфическое явление современности и присуще как тоталитарному, так и демократическому режиму. Только в демократических обществах обнаруживают себя иные механизмы, уводящие человека от свободного волеизъявления. В книге «Бегство от свободы» Фромм обозначил главные пути, которые уводят человека от свободы: это подчинение вождю в тоталитарных режимах и вынужденный конформизм при демократии. Что же заставляет человека подстраиваться под общепринятые шаблоны поведения? Фромм считает, что так человек преодолевает ощущение собственной ничтожности в сравнении с миром. Другие механизмы «бегства от свободы» могут состоять, например, в полном отречении от реальности, которая тем самым лишается угрожающих черт. Или в психологическом самовозвеличивании до такой степени, что мир кажется уже не столь значимым. Человек, подстраиваясь под существующие в том или ином обществе культурные стандарты, в результате полностью усваивает определенный тип личности, или «социальный характер». Человек, по Фромму, свободен в выборе своих жизненных установок. Но, играя ту или иную социальную роль, человек может утратить свою оригинальность и свободу [10].
6.5. Человек и его свобода в русской философской традиции
Интерес к проблемам человека, его свободе, счастью в отечественной культурной и философской традиции всегда был исключительно велик. Но наиболее разноплановые научные концепции человека дала миру русская философия XIX века, прошедшая лишь за одно столетие через множество течений. Это был романтизм 20—30-х годов, славянофильство и западничество 40—50-х, нигилизм и материализм 60-х. Вторая половина XIX века оказалась для русской культуры связана с народничеством. К этому периоду европейская классическая философия уже утратила способность отвечать на вопросы, которые волновали человечество. Великие философские системы прошлого были подвергнуты жесточайшей критике. Кризис европейской общественной мысли оказал влияние и на Россию.
При всем разнообразии духовных установок и мировоззренческих течений фундаментальной в России оставалась тема человека. Дело в том, что время упадка мировой философской мысли совпало в России со значимыми событиями в общественной жизни: было отменено крепостное право, менялся жизненный уклад, теряли цельность собственного существования сословия, утрачивало свое ведущее значение во всех сферах жизни дворянство, активизировались демократические слои общества. Смена общественных ориентиров продолжала выдвигать на первый план вечный вопрос: «Что есть человек?» Но поиски ответа привели к изменению взгляда отечественных мыслителей на саму личность, на ее природу и сущность.
Проникновение в самые глубины человеческого духа соединилось в русском сознании с религиозными исканиями. С конца XIX века, провозгласившего идеал нового, лично освобожденного человека, русская религиозная философия оказывается связанной с именами И.В. Киреевского, А.С. Хомякова, B.C. Соловьева, Н.С. Трубецкого, С.Н. Булгакова, Н.А. Бердяева, Н.Ф. Федорова, К.Н. Леонтьева, В.В. Розанова.
Отечественное антропологическое мышление XIX века формировалось в нескольких направлениях. Во-первых, духовную жизнь России того времени продолжала определять святоотеческая богословская традиция (Серафим Саровский, Иоанн Кронштадтский, Игнатий Брянчанинов, Феофан Затворник, старцы Оптиной пустыни Леонид, Макарий и Амвросий), конечная цель которой предполагала соединение человека с Господом.
Со временем светские тенденции в культуре усилились и святоотеческая традиция стала воспроизводиться в терминах западноевропейской образованности. В рамках славянофильства сложилась самобытная философская антропология Ивана Васильевича Киреевского (1806–1856) и Александра Степановича Хомякова (1804 1860). Для них была характерна идея человека цельного духом, «разумно свободного», самобытного и универсального, или соборного, стремящегося вобрать всечеловеческий опыт.
Поколение нигилистов и революционеров А.И. Герцена, Н.Г. Чернышевского, П.Л. Лаврова, Н.К. Михайловского, М.А. Бакунина сместило религиозное постижение тайны человека и ввело в науку новое понимание личности, ее свободы и счастья. Они отстаивали право личности на противостояние истории и обществу, видели в свободе доказательство человечности человека.