Страница 137 из 237
В тыл с Кавказского фронта шел постоянный поток пленных. С 1 (14) декабря 1914 г. по 20 января (2 февраля) 1915 г. в Тифлис прибыли 14 220 турецких солдат и 326 офицеров188. С начала войны до середины февраля 1915 г. через станцию Минеральные Воды в Россию были отправлены 49 тыс. турецких солдат и 527 офицеров189. Пленные принесли с собой многочисленные болезни, в том числе и тиф. Медицинское состояние турок требовало немедленных и решительных мер, иначе эпидемии грозили перекинуться и на территорию империи. В результате вскоре было принято решение выдерживать пленных в шестинедельном карантине, после чего их отправляли на остров Нарген у входа в Бакинскую бухту, где был создан большой лагерь для военнопленных190. Угроза эпидемии была снята, а армия, с которой наступал Энвер-паша, фактически прекратила свое существование.
Все лавры победителя достались Н. Н. Юденичу, неоднократные попытки Г Э. Берхмана добиться пересмотра решения И. И. Воронцова-Дашкова закончились без успеха. Николай Николаевич (младший) отказывался пересматривать этот вопрос, и только осенью 1915 г., после доклада императору нового начальника штаба генерала М. В. Алексеева, на Кавказ был направлен для рассмотрения этого вопроса генерал Ф. Ф. Палицын191. Проведя тщательное расследование, он сообщил о результатах в обстоятельном докладе на высочайшее имя192. На основании этого документа император принял решение восстановить справедливость и 21 июля (13 августа) 1916 г. Г. Э. Берхман заслуженно получил орден Св. Георгия 4-й степени за победу под Сарыкамышем193. Только ко второй годовщине начала этого сражения он публично был назван его героем194.
Победное окончание Сарыкамышской операции сказалось и на положении в Персии. В самом начале турецкого наступления русское командование, опасаясь катастрофы на карском направлении, приказало Азербайджанскому отряду генерал-майора Ф. Г Чернозубова (12 батальонов, одна дружина, 24 сотни при 24 орудиях) покинуть Северную Персию. Несмотря на протесты Ф. Г. Чернозубова, ему пришлось отступать, бросив при этом склады195. Командир отряда был образованным офицером, прекрасным знатоком региона, в совершенстве владевшим персидским и курдским языками, лично храбрым человеком, но при этом скорее администратором, чем военным, и не сумел настоять на собственном мнении196. Воспользовавшись отходом русских сил, турецкие войска и иррегулярные части просачивались в Персию, дойдя 1 (14) января 1915 г. до Тавриза. Задача была очевидной – обойти Кавказскую армию через территорию Персии и вторгнуться в русский Азербайджан197. Решение этой задачи облегчалось наличием вполне приличной дороги, на которую выходил противник.
Шоссе Тавриз – Джульфа, построенное русскими инженерами, было основной коммуникационной линией, связывающей южный и северный Азербайджан и важнейшим торговым путем для русской торговли в Персии198. Влияние России на экономику этой страны было весьма значительным. В 1912–1913 гг. общий торговый оборот Персии равнялся 180,704 млн рублей, из которых на долю России приходилось 113,374 млн, или 62,7 %. В 1913 г. русский импорт (на сумму 59,216 млн) составил 58 % всего ввоза Персии, а экспорт (54,158 млн) – 68,9 % от общего вывоза. Россия ввозила почти 90 % стали и железа, 76 % спичек, 94 % стекла, 85 % фарфора, потребляемых персидским рынком199. Поспешное отступление русских войск резко и негативно сказалось на престиже России среди местного населения, прежде всего курдов, которые начали переходить на сторону турок и совершать набеги на города, склады и дороги200.
Вторгнувшись в нейтральное государство, турки грубо нарушали основы международного права, при взятии одного из городов ими был убит русский консул А. И. Ияс. Его голову насадили на пику и возили по городам в качестве демонстрации победы. С этим трофеем 25 декабря 1914 г. (7 января 1915 г.) в Тавриз вошел отряд из 1200 аскеров и приблизительно 3 тыс. курдов201. Верные принципу поддержки сильнейшего, местное население и власти Тавриза устроили вошедшим в город войскам «восторженную встречу». Однако это помогло не всем. Чиновники и представители местной знати, подозреваемые в русофильских настроениях, были расстреляны. Этой судьбы не избежали даже несколько ханов и губернаторов. Пострадало и христианское (в основном армянское) население города202.
Турецкие солдаты и курдские ополченцы начали повальный грабеж и насилия, которые старался пресечь американский консул, население было обложено налогом «на нужды священной войны»203. В сторону Джульфы под защиту русской армии потянулись спасавшиеся от резни беженцы: армяне, айсоры, персы. Но дорога к спасению для многих стала могилой. «Трудно описать картину массового бегства мирного населения, – отмечал военный корреспондент. – Тысячи женщин, стариков, старух, детей сотни верст прошли по снегу, пока добрались до Джульфы. Многие беженцы так и не дошли до Джульфы: кто замерз, а кто умер от болезни или голода»204. Тем временем шах и меджлис заняли выжидательную позицию, не торопясь принимать чью-либо сторону. После разгрома 3-й армии Энвера-паши инициатива вновь вернулась к русской стороне205.
У селения Софиан, в 27 верстах от Тавриза, на шоссе, ведущем в Джуль-фу, успехам турок и курдов был положен предел206. Попав в засаду, курдская кавалерия и пехота низама попали под пулеметный огонь с флангов с расстояния 200–300 метров и побежали, оставив на поле боя около 1 тыс. трупов207. «В боях под Тавризом, – сообщил 18 (31) января штаб Кавказской армии, – турки потеряли 4 горных орудия, боевые и продовольственные припасы и, будучи отрезаны от Тавриза, понесли большие потери и бежали. 17 января Тавриз занят нашими войсками»208. Потеряв около 2 тыс. убитыми, ранеными и пленными, бросив артиллерию, обозы и склады, турки и курды бежали из города. Предварительно они повесили персов, не желавших продавать им товары за бумажные деньги, разграбили их имущество и сожгли базар209. 18 (31) января 1915 г. Ф. Г Чернозубов въехал в Тавриз – его приветствовали тысячи людей и представители власти. «Турки, – отмечал русский журналист, – встреченные вначале довольно приветливо тавризцами, после двукратного поражения и позорного бегства потеряли весь престиж»210. 21 января (3 февраля) в город вернулся русский консул, и поскольку русское консульство было разграблено и сожжено, он остановился в здании турецкого консульства, куда, кстати, была перенесена значительная часть награбленного211.
Почти одновременно с действиями в Персии была завершена операция по очистке Аджарии. 21 февраля (6 марта) от турок и повстанцев был освобожден Дзансульский завод, а к 28 февраля (13 марта) противник полностью выбит из районов медных рудников в Мургульском ущелье. Уходя, турки и мятежники уводили за собой местное население. Часть жителей пряталась в лесах, откуда потом выходила к русским войскам. 11 (24) марта был взят город Артвин. Здесь была та же картина, что и в Ардагане: все казенные здания и частные дома были разграблены и сожжены. Войдя в город, турки обложили армянских жителей контрибуцией. Собрав таким образом 70 тыс. рублей, они приступили к казням. Из населения в 7680 человек в городе осталось не более 1 тыс. Русские войска перешли через реку Чорох, и турецкие регулярные части стали покидать территорию империи, а местное население, участвовавшее в мятеже и грабежах, сдавало оружие. К 25 марта (7 апреля) территория Чорохского края была очищена, русские войска начали переходить государственную границу – война и здесь была перенесена на территорию Турции212.
Естественно, военные действия привели к потерям среди повстанцев и разорению территории213. Масштабы потерь подытожило Особое совещание, проведенное под председательством генерал В. П. Ляхова в конце октября 1915 г.: если до войны население Батумской области составляли 180 тыс. человек, то в ходе этих действий оно сократилось на 50 тыс. Беженцы шли тремя потоками – в Карскую область, Кутаисскую губернию и Турцию214. Репрессий со стороны русских властей по отношению к местному населению не последовало. Исключение составили руководители, уже имевшие проблемы с законом в довоенное время. «Выясняется, – сообщал русский корреспондент, – что отдельными отрядами командовали и руководили лица, долго жившие в Аджарии. Многие из них имеют богатое уголовное прошлое; формуляры их весьма интересны»215.