Страница 41 из 139
Следующие несколько часов мы шарахались по центру и вели себя, как настоящие туристы, то есть, ломились по тротуару, гомоня на всю улицу и ожесточенно жестикулируя, останавливаясь, где попало, фотографируясь и снова срываясь с места. Да, первое время предпоследняя составляющая такого отдыха дико расстраивала Кнопку, которой не нравилось, что мы Анькой и Тимуром выглядим, как «бурдюки на ножках», а значит, будем выглядеть ими и на всех фотографиях. Но альтернатива, красочно описанная Леркой, быстро примирила мелкую со столь небольшим неудобством и помогла найти положительные стороны в этом непотребстве. Какие? На подходе к Тейт Модерн Гарден она на ходу поколдовала с пояском своей юбки так, что подол последней задрался до верхней трети бедра, как-то хитро расстегнула легкую курточку, растрепала себе волосы и вцепилась мне в указательный палец. Выражения лица, которое она состроила в этот момент, я не видел. Но все остальные покатились со смеху. И продолжили биться в истерике, когда она шмыгнула носом и пихнула плечом мой накладной живот:
- Па-ап, купи мороженое!!!
Приблизительно в том же стиле она вела себя и на колесе обозрения, заставив впасть в ступор какого-то мальчишку лет восьми — оклемавшись от первоначального шока, он дернул мать за подол платья и громким шепотом поинтересовался, почему такая большая девочка ходит по городу, держась за палец папы.
- Если папа любимый, то почему б не подержаться? — вполне логично ответила Лерка и показала тетеньке, поджавшей нижнюю губу, язык.
Тетенька, конечно же, обиделась и чуть позже стуканула на нас какому-то полисмену. Только насладиться местью у нее не получилось — стоило злому дядьке в форме направиться в нашу сторону, как возле него нарисовался паренек из группы подстраховки, склонился к уху и доходчиво объяснил, что к нашей группе лучше не цепляться.
Во время перехода по Вестминстерскому мосту случилось событие, которого я ждал не раньше двадцать пятого числа — у Рыжовой, которую я инициировал в ночь с одиннадцатое на двенадцатое сентября, «включилась» эмпатия. Причем не на минималках, как в свое время было у Аньки, а на очень приличном уровне и резко. Закрываться от чужих эмоций она, конечно же, еще не умела, поэтому среагировала на хор чужих чувств, ударивших по нервам, как боксер на хороший апперкот, то есть, покачнулась, вцепилась в руку Тани и с большим трудом удержалась на ногах. Вдоль Темзы дул не очень приятный ветерок, но нам пришлось отправить большую часть команды любоваться Биг-Беном, а самим изображать восторги на мосту все время, пока я и Анька поочередно подбирали аналогии, которые могли помочь Лере обуздать новые способности. В конце концов требуемый «режим» восприятия окружающей действительности нашла сама Рыжова. Как потом выяснилось, умудрившись активировать еще одну важную грань полученного Дара и волевым усилием приглушить чувствительность хрен-знает-чего, позволяющего ощущать все то, что творится в сознаниях других людей. Потом вытерла слезы, выступившие в уголках глаз, заявила, что уже в полном порядке, и предложила догнать остальных.
Говорила она уверенно, была убеждена в собственной правоте, поэтому я согласился. А когда они с Танькой, взявшись за руки, ускакали вперед, переглянулся с Росянкой. Вернее, увидел в ее глазах тревогу и вздохнул:
- Научится…
Успокаивая не столько ее, сколько себя. А потом мысленно повторил все, что выяснил у «Системы» о Даре Рыжей:
«На начальных этапах развития Дара он даст возможность снимать болевые синдромы и интуитивно исцелять простенькие болезни. Если новые возможности целенаправленно развивать и разобраться в функционировании человеческого организма, то можно будет лечить практически все. А на самой последней стадии развития Дара и распаковки соответствующего информационного пакета можно развиться до биоинженера, способного проводить целенаправленные мутации, позволяющие приспосабливаться к жизни на других планетах…»
- А то ж… — в том же стиле ответила напарница, вцепилась в мой локоть и помогла ускориться…
…За последние сорок минут прогулки Линде звонили из «Осколка» раз пять, если не шесть. Сначала выясняли, сколько человек в нашей команде и какое минимальное количество номеров потребуется для ее комфортного размещения. Потом выяснили рабочую почту американки и скинули ей сразу три варианта с фотографиями номеров, видами из их окон и так далее. А после того, как она потребовала объединить люкс Shangri-La Suite с соседней комнатой, чтобы получить люкс с двумя спальнями общей площадью в двести тридцать два квадратных метра, перешли к частностям. Узнавали, собираемся ли мы ужинать, и если да, то где и чем; на какое время забронировать крытый пейзажный бассейн на пятьдесят втором этаже; нужен ли спортзал; как я отнесусь к совместному завтраку с наследником эмира Катара и… нет ли у мисс Доулан возможности как-то организовать два билета на бой Тимура для наследного принца этого самого Катара и одного из его младших братьев!
Возможности у Линды, конечно же, нашлись — она всегда придерживала несколько билетов в ВИП-ложу как раз на подобный случай — так что она пообещала, что я лично подарю их членам семейства Аль-Тани во время завтрака. Что, конечно же, вызвало ожидаемую реакцию — в течение следующих двух минут разговора собеседник американки сначала назвал меня глубокоуважаемым мистером Чубаровым, потом Воином Духа и почетным гостем наследника эмира, а перед тем, как попрощаться и повесить трубку, крайне вежливо попросил даже не заикаться об оплате проживания. Причем ни в этот раз, ни в следующие. Типа, визиты таких великих бойцов, как я — это великая честь для тех, кто в теме.
Конечно же, последняя фраза звучала куда более благообразно, но Аня, прислушивавшаяся к этой беседе и тихим шепотом «переводившая» ее на русский язык, выразилась именно так. Что развеселило всю команду, а мне добавило головной боли. Почему? Да потому, что я терпеть не мог оставаться в долгу, а во-вторых, внезапно сообразил, что, заявившись в отель в парике, с бакенбардами и далее по списку, выставлю себя на посмешище.