Страница 19 из 114
Первый «танец» мы исполнили, подобрав Джинг неплохие джинсы, подчеркивавшие красоту чуть менее полных бедер, чем мне хотелось бы, и визуально удлинявшие не особенно длинные ноги. Отсутствующую задницу спрятали под веселенькой рубашкой на выпуск, обнаруженной в том же магазине. Потом заглянули в спортивный, долго искали кроссовки «детских» размеров и все-таки нашли довольно интересный вариант на небольшой платформе. Оценив получившийся вид, прикупили подходящий поясок и… перебрались в магазин женского белья, так как имеющееся, видите ли, не вписывалось в новый образ!
Если бы мне демонстрировали хотя бы половину промежуточных вариантов, то я бы перенес получасовое ожидание значительно легче. Но Кравцова только ассистировала, а «Изобильная» оказалась не такой раскованной, какой казалась на первый взгляд, поэтому показалась из примерочной кабинки только после того, как выбрала подходящий вариант. Впрочем, обвинить ее в неблагодарности я бы не смог при всем желании — каждый раз, когда я оплачивал покупки, она мило краснела и рассыпалась в благодарностях. А после того, как Настя уговорила ее переодеться в новый комплект, даже поцеловала. В щеку. И призналась, что первый раз в жизни принимает подарок не от ближайшего родственника…
…В «Атлант» вернулись за сорок минут до начала вечерней тренировки. Я проводил девушек в зал и ушел переодеваться. А когда вернулся, попал, как кур в ощип — раздухарившаяся Джинг, успевшая сбегать за инструментами, взяла меня в оборот. И почти четверть часа то слушала пульс, то тыкала тоненькими, но на удивление сильными пальчиками в самые неожиданные места, то выкручивала суставы. Впрочем, каждая манипуляция выполнялась настолько уверенно и привычно, что я не сопротивлялся. Более того, согласился проходить аналогичные тесты во время тренировки. А без пяти пять на пороге зала появился Алферов с целой толпой помощников, и мне стало не до досужей болтовни — я был отправлен разминаться, а после завершения стандартного комплекса дал забинтовать себе руки, натянул шлем и поднялся на ринг.
Начал с наработки входа в ударную зону противников разного роста и с разной длиной рук. Сначала ограничивался одними перекрываниями от встречных джебов и перемещениями вперед-в сторону. После завершения первого круга и возвращения к первому противнику добавил одиночные удары по защите. И, в конечном итоге, добрался до коротеньких связок процентов на семидесяти от «крейсерской скорости».
На четвертом круге добавил к ударам рук лоукики. Но просаживал их только тогда, когда как следует маскировал. На пятом Алферов дал команду ассистентам сосредоточиться на прихватывании ударов ноги, и мне стало значительно веселее, так как ребята были опытными, набитыми и ели свой хлеб не зря. Тем не менее, я все-таки умудрялся пробивать им и внутренние, и внешние части бедер.
На шестом круге начал играть с уровнем ударов нижними конечностями — через два раза на третий одновременно с джебом незаметно подтягивал «заднюю» ногу и с передней всаживал мидлкик. Иногда с продолжениями в виде кроссов, хуков и апперкотов. При этом удары, конечно же, особо не акцентировал, но защита все равно пробивалась, и парни потихоньку набирали разнообразных плюх.
Где-то через полтора часа после начала тренировки Дмитрий Петрович дал страдальцам возможность как следует отдохнуть, ненадолго «одолжив» меня Джинг, а потом отправив к тяжелым мешкам и вымахаться. А последний час целиком и полностью посвятил спаррингам с постоянно меняющимися задачами и противниками. На этом этапе начал сдавать и мой двужильный организм — да, отправив на канвас очередное тело весом за сотню килограммов, я лишь обозначал продолжение атаки. Но этих «приседаний» и «отжиманий», идущих фоном к ударной технике, было настолько много, что деревенели икры и сбивалось дыхание. В общем, до «десерта» — скоростной работе по лапам — я добрался уже «хорошеньким». Поэтому выдержал от силы минут десять-двенадцать, переступил через пару естественных пределов возможностей и все-таки сдох. Окончательно и бесповоротно. Тут Алферов, собственноручно доводивший меня до кондиции, разорвал дистанцию и пробормотал что-то ободряющее. Потом передал меня в руки китаянки, поблагодарил парней за помощь и отправил их переодеваться.
Забавно, но вернуться в более-менее нормальное состояние мне помогла Джинг: вцепившись в оба запястья и слушая пульс, она смотрела на меня со все усиливающимся одурением, раз за разом порывалась что-то сказать, но не находила слов!
— Если ты так переживаешь из-за вечерней прогулки, то очень зря: я вернусь в норму от силы часа через два и выполню обещание… — хрипло пошутил я, когда восстановил дыхание.
— Ты вынослив, как дракон! — пропустив мои слова мимо ушей, еле слышно выдохнула она. — Но зачем так уродоваться?
Я посмотрел на все еще трясущиеся пальцы и пожал плечами:
— Как ты недавно выразилась, «Тем, кто хочет жить, приходится вертеться…» А я хочу жить не абы как, а хорошо.
Все время, пока я тянулся, «Императрица» о чем-то сосредоточенно думала. Когда встал с татами и поплелся по направлению к дверям раздевалки, догнала и практически приказала сразу после душа явиться в массажный кабинет. А там оторвалась на славу: сначала размяла все тело до состояния киселя. Затем утыкала иглами и превратила в огромного ежа. И закончила экзекуцию небольшим выяснением отношений:
— Пока ты мылся, Настя показала мне два твоих последних боя и несколько боев лучших бойцов «Овердрайва». Скажу честно — меня трясет до сих пор. Причем не только от страха, и от продемонстрированного тобою мужества. Но раз ты уже принял решение и идешь по этому Пути, то я приложу все силы, чтобы сделать его чуточку комфортнее и короче. В общем, можешь на меня рассчитывать.
— Спасибо. Чертовски приятно слышать… — расслабленно выдохнул я. — Кстати, ты не в курсе, где сейчас Кравцова?
— Тут я, тут! — сварливо отозвалась личная помощница. — Сижу в удобном креслице, любуюсь колосящейся нивой из хвостовиков игл и думаю, что оберегать твою тушку от домогательств нашей китайской подружки было не обязательно, ибо в таком состоянии к тебе не подобраться!
— Тьфу на тебя, болтушка! Джинг, она шутит.
— Пусть! — грустно усмехнулась китаянка. — Шутки без второго дна радуют в разы больше, чем до смерти надоевшее двуличие…