Страница 239 из 240
[ Экстра III ] Глава 108. Сон длинною в жизнь
В камере было весь день темно, а толстый слой сена не шел ни в какое сравнение с пронизывающим холодным воздухом каменного пола.
Крысы рылись в сене, и вдруг их головы столкнулись с рукой. Они открыли пасть и вгрызлись в нее.
Цзин Шао был разбужен укусом крысы и прихлопнул ее тыльной стороной ладони.
Му Ханьчжан, спавший на другой стороне, проснулся и увидел, как Цзин Шао сражается с крысой.
Цзин Шао обернулся, чтобы посмотреть на него, коридор камеры был освещен факелами, горящими в ночи, и тусклый свет отражался от странно теплого человека в углу. Он не мог не придвинуться к нему поближе, неся в руке крысу, чтобы показать ему:
- Я поймал это, теперь у нас есть мясо, чтобы поесть.
Му Ханьчжан нахмурился, глядя на крысу, не представляя, как они могут готовить поесть, поэтому он не собирался продолжать с ним эту тему:
- Если принц не может заснуть, почему бы ему не поговорить немного с этим подданным ...... кхе ...... – сказал и снова закашлялся, его тело уже не было в порядке, в тюрьме их заперли без каких-либо лекарств, а зеленая каменная плита и холод ночью часто провоцировали судороги, и его ноги часто чувствовали вспышки боли.
Цзин Шао подошел увидев как он снова кашляет, привязал крысиный хвост к гвоздю стены и прислонился к нему:
- Это ...... если тебе холодно, прислонись ко мне.
Хотя его не было дома целый год, он знал о плохом состоянии здоровья Ванфэя, и в любом случае, он был достойным супругом, и с ним не стоило обращаться слишком грубо.
Му Ханьчжан покачал головой и посмотрел на красивое лицо Цзин Шао покрытое щетиной, которое уже не было таким ярким, как раньше, а его прекрасные глаза теперь были тусклыми. Обида, накопившаяся за эти годы, странным образом рассеялась, в конце концов, Цзин Шао тоже был несчастным человеком.
- Ваше Величество, взгляните, - Му Ханьчжан поднял руку и указал на место на потолке комнаты.
Эта камера была полностью сделана из камня, и даже потолок не был исключением. Когда Цзин Шао проследил за рукой, он увидел щель в потолке, через который пробивался лунный свет. При свете факела он был очень слабым, но рядом с Му Ханьчжан он мог ясно видеть немного звездного неба.
Цзин Шао удивленно посмотрел на это место и продолжал двигаться к Му Ханьчжану пока не оказался рядом с ним, дабы видеть небо отчетливо.
Глубокое рубиново-синее небо просачивалось из этой маленькой щели, как будто в нем была бесконечная красота, и Цзин Шао не мог перестать жадно смотреть на него, не в силах моргнуть:
- Такое красивое ночное небо, оно не хуже того, что я видел в пустыне.
- На что похожа пустыня? - прислонившееся тело было очень теплым, облегчая боль в теле, поэтому Му Ханьчжан не двигался, прислонившись к стене из кирпича и рассматривая небо.
- Пустыня настолько бесконечна, что можно пройти сотни миль без людей, - вспоминал Цзин Шао свою молодость и не мог не скривить губы, - тогда я преследовал вождя гуннов, гнался за ним всю ночь с тремя тысячами конницей, и единственным звуком во всей пустыне был стук копыт....
- В то время принц, должно быть, никакого страха не имел в своем сердце, - Му Ханьчжан посмотрел на глаза Цзин Шао, в которых появился след нежности.
- Да, в то время, когда я был молод, я совсем не знал страха, я просто умел сражаться! Даже если бы у меня было всего 3000 кавалерии, я бы не побоялся столкнуться с 50-тысячной армией гуннов...... - Цзин Шао сделал паузу в разговоре и спокойно глядел на него:
- Ты хочешь что-то сказать?
Му Ханьчжан наклонил голову и посмотрел на маленький кусочек звездного неба:
- Ваше Величество был бесстрашным в молодости, теперь обе его руки пустые и свободные, о чем еще беспокоиться.
Цзин Шао был ошеломлен на мгновение, впервые взглянул серьезно на своего супруга. Несмотря на то, что он долгое время находился взаперти и его описание было несколько убогим, он все же не мог скрыть гордость литератора, похожего на гибкий бамбук, который казался даже сильнее его, человека, сражавшегося в песках. Холодный воздух вошел в его легкие, заставив все его тело слегка задрожать.
Цзин Шао посмотрел на худое тело, прислонившееся к холодной стене и свернувшееся в клубок супруга, и внезапно почувствовал душевную боль, осторожно протянул руку и обнял кашляющего человека:
- Я согрею тебя.
Тело в его руках было настолько тощим, что его было трудно удержать, а рука, прикрывающая его губы, была настолько тонкой, что была почти похожа на кожу с костями; с синими венами, проступающими под бледной кожей выглядело немного уродливо.
- Почему ты такой худой?
Не дожидаясь ответа Му Ханьчжана, из пустой камеры раздался резкий звук - это, должно быть, ходил тюремщик с ключом. Посреди ночи, если бы не было никаких важных дел, охранники не бродили бы с ключами. Цзин Шао тут же обнял мужчину и лег на землю, зарывшись лицом в его длинные волосы и спокойно наблюдал за ситуацией за дверью.
Тюремщик с факелом и двое мужчин в черном за ним остановились перед их камерой и, увидев, что двое мужчин внутри все еще спят, обменялись взглядами. Тюремщик постучал в железную дверь камеры и сказал саркастическим тоном:
- Ваше Высочество принц Чэн, два господина из министерства карательных мер пришли задать несколько вопросов.
- Императорским родственникам не разрешается представать перед судом посреди ночи в тюрьме, Ваше Высочество будьте осторожны, - Му Ханьчжан, которого сжимали в объятиях, тихо предупредил.
Цзин Шао нахмурился и сел, но не отпустил человека из своих объятий, обратился холодным голосом:
- Пёс, принц еще должен спать, мы можем поговорить об этом завтра!
Тюремщик открыл дверь камеры и впустил двух мужчин:
- Раз принц отказался признать свою вину, так почему бы нам не допросить Ваше Высочество сегодня?
Цзин Шао инстинктивно почувствовал опасность и быстро встал, защищая человека позади себя:
- Если вы хотите допросить принца или ванфэя, покажите указ отца с печатью.
Тюремщик мрачно улыбнулся и ничего не сказал. Когда двое мужчин вошли, они быстро отступили, заперли дверь камеры на три или два щелчка и быстро ушли.
Двое мужчин выхватили из рукавов два ножа и бросились вперед.
Му Ханьчжан сжался в углу, чтобы не создавать проблем для Цзин Шао.
Цзин Шао схватил нож, крутанулся и с громким стуком ударил ногой мужчину о железную дверь, другого откинул назад и ударил его ножом в грудь, но вдруг почувствовал холод за спиной, когда холодный воздух от лезвия пробил воздух, он яростно развернулся, но поймал теплое тело.
- Ханьчжан! - Цзин Шао смотрел широко раскрытыми глазами, как короткий клинок вонзился в тело Му Ханьчжана, и из него хлынула кровь! Он уже всё потерял, Му Ханьчжан был последним, что у него было, теперь и егособирались отнять у него. Невозможно, этого не может быть!
- Ааа...
Цзин Шао взревел в гневе, злобно пнул человека в угол, подпрыгнул и сильно вонзил нож в своей руке в грудь человека в черном, одного ножа было недостаточно, затем добавил еще один, только чтобы убить его залитыми кровью глазами.
- Ханьчжан, Ханьчжан, зачем ты это сделал ...... - Цзин Шао обнял побледневшего от боли мужчину, этот человек пытался заблокировать удар ножом, который был предназначен для него – безответственного недостойного мужа. Цзин Шао повернул голову к двери и гневно закричал:
- Кто-нибудь! Кто-нибудь!
- Нет ...... нет! - Цзин Шао резко сел задыхаясь.
- Что случилось? - Му Ханьчжан был разбужен и встал в оцепенении, увидев, что лицо Цзин Шао выглядит неважно, он сразу же пришел в себя и протянул руку, чтобы помочь ему: