Шестой Дозор

Однако сейчас, когда в госпитале был пациент, к тому же человек, пострадавший от Темного, у входа посадили охранника. Аркадий, недавно начавший работать в Дозоре, раньше был школьным учителем. В полном соответствии с ожиданиями окружающих он утверждал, что охотиться на упырей — куда легче, чем вести физику в десятом классе. Я его, конечно, знал — как и всех, обучавшихся в Ночном Дозоре за последние годы. Он меня — тем более.

Но у входа в госпитальный комплекс я, как положено, остановился. В соответствии с какими-то своими представлениями о подобающей форме для охранника Аркадий был в строгом синем костюме (что в принципе логично), но при этом еще и встал из-за стола (к счастью для охраны, паранойя у нас не достигла той степени, чтобы заставлять охранников стоять с заклинаниями на изготовку), осмотрел меня в обычном мире и Сумраке и только после этого открыл дверь. Все по инструкции. Я бы тоже так себя вел еще лет пять назад.

— Кто там с девочкой? — спросил я.

— Иван. Как обычно.

Иван мне нравился. Был он не просто целитель, а целитель-врач. Вообще-то у Иных человеческая специальность и магическое призвание совпадают редко, например, военные почти никогда не становятся боевыми магами. Но вот целители, как я по своей жене знаю, большей частью — врачи.

А врач он был хороший. Начинал еще земским врачом в конце девятнадцатого века. Работал где-то в Смоленской губернии. Там и был инициирован, стал Светлым, но с профессией врача не расстался. Был и в смоленском Дозоре, и в пермском, и в магаданском — жизнь его помотала. После Второй мировой даже осел в Австрии и там прожил десять лет — тоже работая врачом, потом жил в Заире, Новой Зеландии и Канаде. Потом вернулся в Россию и пошел в московский Дозор.

В общем, и жизненного опыта, и врачебного у него было хоть отбавляй. Да и выглядел он так, как положено врачу, — плотный, лет сорока пяти — пятидесяти на вид, седоватый, с короткой бородкой, в строгих очках, непременно в белом халате (в сумеречном образе — тоже) и со стетоскопом на груди. При виде его дети радостно кричали «Айболит!», а взрослые начинали честно выкладывать свой анамнез.

Единственное, чего он не любил, — это обращения по имени-отчеству. То ли за рубежом привык откликаться на «Иван», то ли была еще какая-то причина.

— Рад видеть, Антон. — Целитель встретил меня у входа в палату, выйдя из своего кабинета. — Тебе поручили?

— Да, Иван. — Я мимолетно подумал, что наш разговор какой-то очень формальный, будто сцена из дурного романа или паршивого сериала. Вот еще надо спросить, как чувствует себя девочка… — Как себя чувствует девочка?

— Уже неплохо. — Иван вздохнул. — Пошли, чаю выпьем, что ли? Она пока спит.

Я глянул сквозь стеклянную дверь. Девочка и впрямь лежала под одеялом, закрыв глаза. То ли спала, то ли делала вид. Проверять, даже незаметно для нее, магически мне показалось неправильным.

— Давай, — сказал я.

Чай Иван пить любил, причем самый банальный: черный с сахаром, лишь иногда с ломтиком лимона. Но чай этот был неизменно вкусен, каких-то необычных незнакомых сортов, но при этом без травок, которые так часто любят сыпать в чай пожилые люди.

— Я однажды встречал человека, который кидал в чай лепестки герани, — сказал Иван, наливая заварку. Он не читал моих мыслей, он просто был достаточно стар и опытен, чтобы понять, о чем я думаю. — Гадость была жуткая. К тому же эти лепестки его медленно отравляли.

— И чем кончилось? — спросил я.

— Умер, — пожал плечами целитель. — Машина сбила. Ты хотел расспросить про девочку?

— Да. Как она?

— Уже все в порядке. Ситуация была не критическая, доставили вовремя. Девушка молодая, крепкая. Поэтому я не стал переливать кровь. Усилил гемопоэз, поставил капельницу с глюкозой, провел успокоительное заклинание и дал валерьянку с пустырником.

— Зачем и то и другое?

— Ну, она сильно была напугана. — Иван позволил себе улыбнуться. — К твоему сведению, большинство людей, на которых кормится вампир, пугаются… Основная опасность была в большой кровопотери, шоке и морозе. Она могла потерять сознание, упасть где-нибудь в темной подворотне и замерзнуть насмерть. Хорошо, что вышла к людям. Хорошо, что ее привезли к нам — меньше работы по зачистке. А так — здоровая крепкая девочка.

— Полицая не обижайте, — попросил я. — Это наш полицай. Хороший!

— Я знаю. Водителю память подтер.

— Водителю можно…

Пару минут мы просто гоняли чаи. Потом Иван спросил:

— Что тебя тревожит? Банальность же. Вампир с катушки слетел. Но хоть не убивает никого…

— Там есть одна странность, — уклончиво сказал я. — Если без деталей — у меня есть основания полагать, что это один знакомый мне вампир.

Иван нахмурился. Потом спросил:

— Это… Константин Савушкин?

Я вздрогнул. Ну да. Конечно. История с той вампиршей и случилась давно, и шума особо не наделала. Светлана, Высшая, затмила собой парочку незадачливых вампиров и едва не сожранного ими пацана. А вот про Костю, ставшего Высшим и едва не обратившего в Иных всех людей в мире, знал каждый Иной.

— Нет, Иван. Костя погиб. Сгорел. Совсем другая история, другой вампир… вампирша. Скажи, ты не сталкивался с тем, чтобы вампиры оживали?

— Они и так ожившие мертвецы, — спокойно сказал целитель.

— Ну да. В какой-то мере. Но вот чтобы упокоили вампира — а он ожил?

Иван задумался.

— Кажется, что-то слышал, — неохотно признал он. — Поспрашивай в архиве, быть может, в прошлом что-то случалось… Кстати, о прошлом. Я тут один сериальчик посмотрел, про коллегу своего. Про Мишку.

— Какого Мишку? — спросил я.

— Ну, про Булгакова же! — сказал Иван таким тоном, что стало понятно — он говорит о человеке, знакомством с которым очень гордится.

А я и не знал, что Иван был близок со знаменитым писателем. Может, он причастен к тому, что Булгаков начал писать всяческую мистику и фантастику?

— Похож?

— Есть что-то, — к моему удивлению, сказал Иван. — Занятно сняли, никогда такого от бриттов не ожидал! Молодой паренек играл — начинающий, наверное, но очень старался. С таким удовольствием Мишку вспомнил! А вот другой сериал глянул…

Ему хотелось поговорить — и не о вампирах. На работе он явно скучал.