Страница 25 из 131
— На плацдарм высадились красноармейцы и противотанковая батарея…
— Мы выстояли…
— Пусть Леся так и передаст генералу Шаблию: «Выстояли! Встретились с частью регулярной армии!..»
Партизаны высыпали по горсти земли на могильный холмик. Подняли над головами автоматы, пистолеты, винтовки.
Прозвучали прощальные залпы.
Вздрогнули, качнулись красные гроздья рябины…
14
Тишину в машине-радиофургоне нарушал писк морзянок, стрекот телеграфных ключей и изредка нетерпеливый, тревожный голос начальника украинского партизанского штаба Шаблия:
— Не выходит на связь «ЗСТ-5-Л»?
— Пока что нет, товарищ генерал, — отвечал одно и то же старший дежурный.
Медленно шло время в напряженном ожидании. Вот уже и вечер настал. В оконце радиофургона стали заглядывать звезды.
Генерал Шаблий и полковник Веденский все время находятся возле радистов. В машине есть нары. Сейчас на них лежит полковник Веденский, читает какую-то книжку при свете маленькой электролампочки, питающейся от двенадцативольтного аккумулятора.
Генерал Шаблий сидит за столом над разостланной картой, оперевшись подбородком на левую руку. В правой — карандаш, заточенный с обоих концов, — красный и синий. Семен Кондратьевич помечает на карте взятые партизанами переправы, плацдармы, места боев на берегах Днепра, Десны и Припяти. На карте уже двадцать пять таких пометок — двадцать пять захваченных у врага переправ.
В марте Шаблий проявил настойчивость, убедил Верховного Главнокомандующего передать партизанскому штабу Украины полк транспортной авиации с опытными в ночных полетах летчиками. Эта авиация необходима была, чтобы переправить за Днепр радистов, инструкторов-минеров, разведчиков и сотни тонн груза — автоматы, боеприпасы, противотанковые ружья, минометы, орудия, несколько тысяч мин замедленного действия, медикаменты. Такого количества самолетов не было ни у одного территориального партизанского штаба — бои на Украине в 1943 году имели важное стратегическое значение для всего хода войны.
— Как «ЗСТ-5-Л»? — еще раз напомнил Шаблий радистам.
— Пока что нет, товарищ генерал, — развел руками старший дежурный.
Шаблий с нетерпением ждал выход в эфир Леси Тулиной. Как только она сообщит, что плацдарм удержан и передан регулярным войскам, можно считать, что партизаны Украины выполнили в основном свою задачу.
Семену Кондратьевичу вспомнилось, в каких сложных, трудных условиях начинал работу партизанский штаб в июне сорок второго года, когда противник остановил наступление Юго-Западного фронта на изюмо-барвинковском направлении и сам развернул хорошо продуманное и подготовленное контрнаступление на восток, к Дону, Волге, на Северный Кавказ. Тогда их поддержал сам Верховный Главнокомандующий. А в мае сорок третьего он приказал ему и полковнику Веденскому вылететь к партизанам, чтобы разработать тактику борьбы с фашистами во время действий Красной Армии на Курской дуге и во время наступления на Днепр.
Они полетели в тыл врага. Встречались с командирами партизанских групп, отрядов, соединений, с рядовыми бойцами. Объясняли им, что любая партизанская тактика приемлема, если она эффективно помогает Красной Армии на фронте громить немцев. Главные враги для партизан не карательные отряды, а регулярные войска гитлеровцев, эшелоны, которыми перебрасывается живая сила и техника противника на фронт. А поэтому одинаковое право на существование имеет и диверсионно-разведывательная группа из десяти — двенадцати бойцов, и отряд из сотни бойцов, и соединение из одной-двух тысяч партизан. Партизанские зоны — это базы, с которых отряды должны выходить в рейд к железнодорожным узлам на Правобережье Украины, чтобы перерезать вражеские коммуникации.
Ради будущих взаимодействий с армией он добился снабжения партизан еще одним эффективным видом оружия — рациями. Теперь, подобно фронтовым частям, существует радиосвязь и между соединениями партизан и между отдельными отрядами.
— Нет позывного «ЗСТ-5-Л»? — снова спросил Шаблий у старшего дежурного радистов.
— Нет, товарищ генерал…
— Слушайте внимательно. Не провороньте.
Наконец радист доложил взволнованным голосом:
— В эфире «ЗСТ-5-Л»! Дождались! Правда, Лесю плохо слышно.
Шаблий встал из-за стола, подошел к радисту.
— Постарайтесь принять! И скорее расшифруйте!
Семен Кондратьевич нервничал. Ему не давало покоя предчувствие какой-то беды. «Неужели партизаны не удержали плацдарм? Неужели отступили, не выстояли? Как же долго расшифровывают радиограмму!..»
— Товарищ генерал! Наши в девятнадцать часов встретились с пехотинцами Тринадцатой армии генерала Пухова! — доложил радист и уже тише добавил: — Здесь еще фраза про девушку. Должно быть, вы ее знаете, поскольку Тулина обращается к вам лично…
— Какая девушка? — прервал радиста Шаблий. — Что там о ней? Читайте!
— «Погибла соседка Софии Шаблий — восемнадцатилетняя Таня…»
Семен Кондратьевич прижал руки к груди: сердце забилось с перебоями. «Вот оно, предчувствие…»
В машине запахло валерьяновым корнем. Полковник Веденский открыл пузырек с лекарством, наклонил над жестяной кружкой, стал отсчитывать капли…
15
Десна несла свои воды в Днепр тихо, величаво, даже как-то слегка игриво, будто понимала, что на ее берегах уже нет ни одного вражеского солдата.
Майборский подъехал к Десне на машине «бантам» следом за танками. «КВ» и «тридцатьчетверки» остановились среди верб и осокорей, возле озерец, вобравших в себя ясное небо. Прижимая к груди перебинтованную руку, Майборский выбрался из машины, подошел к воде.
Через Десну сновали несколько лодок и один небольшой паром — они перевозили людей, орудия, ящики с боеприпасами. Паром мог удержать даже автомашину-полуторку или три запряженные повозки. Неподалеку красноармейцы вязали из бревен плоты. По обоим берегам стояли зенитки, задрав кверху стволы. На высокой сосне зенитчики, будто аисты, свили себе гнездо — наблюдательный пункт, откуда подавали сигналы о приближении вражеской авиации.
На лодках Майборский увидел и своих танкистов. Они не спешили ни на тот, ни на этот берег — задержались посередине реки: жердями мерили дно и втыкали вехи. А целая толпа босоногих, в трусах танкистов месила глину под развесистой вербой.
Ныли заняты работой и другие бойцы — макали тряпки в автол и складывали в кучу.
Еще ночью Майборский советовался с механиками-водителями, интересовался у них: смогут ли пройти танки по дну реки. Для «Т-34» нужны тридцатитонные, а для «КВ» и «зверобоев» шестидесятитонные паромы. Таких паромов на Десне нет, и еще неизвестно, когда они придут, — все средства брошены для переправы танков на Букринский плацдарм.
«Пройдут!» — сказал уверенно механик-водитель Сидоров с подбитого танка «5-я застава».
До войны Сидоров испытывал тракторы на Кировском заводе, танк знает хорошо. На него можно положиться.
«Если мы не попробуем, то это сделают другие танкисты, которые придут сюда вслед за нами, — добавил капитан Тернистый. — Удастся нам — опыт передадим другим, и время будет выиграно!..»
«А если не удастся… — вздохнул Майборский. — Что тогда?..»
Он посмотрел на капитана Тернистого, который стоял в новом комбинезоне, с планшеткой и пистолетом на боку возле танкистов, месивших глину под вербой. Вспомнил слова командира стрелкового корпуса Мартисяна: «Жаль брат Виктор, что «лапти» не летают».
«Да, танки не летают, но через широкие, глубокие лужи проходят запросто. На Десне глубина двухметровая. Вода накроет и башню танка. Но двигатель должен выдержать, если обороты все прибавлять и прибавлять. Лишь бы вода не залила выхлопную трубу, не потекла в щели… Законопатить все дырки тряпьем, обмазать глиной, и можно попробовать. Ты прав, дружище, «лапти» не летают, но «крокодилами» могут стать на несколько минут…»
Майборский подошел к своему «КВ» «Капитан Тулин», положил здоровую левую руку на борт. Давно не писал он Лесе Тулиной. Да и куда было писать? В оперативную группу партизанского штаба генерала Шаблия? Но весь штаб еще не передислоцировался из Москвы. А Леся, наверное, где-нибудь на одном из плацдармов на Днепре. Ничего, скоро она узнает и об их недавнем бое, и о знамени над танком, носящем имя ее отца Павла Тулина. Узнает, как помогло им это знамя в решительную минуту схватки с танкистами Гота. Сколько было пережито в том бою! На следующий день он заметил, что седых волос прибавилось вдвое. Да, еще один такой бой, и поседеет совсем.