Тайная девушка

— У меня нет микропениса, — выдавливаю я из себя, хотя недавно сказала Черчу, что он у меня есть. Потому что, я имею в виду, у меня есть клитор. Тем не менее, это задевает меня за живое, и Рейнджер это видит. Ему нравится мучить меня. — И вообще, пошёл ты.

Я показываю ему средний палец, но он только смеётся, и я настраиваюсь на долгий путь, на целых пять часов, когда меня дразнят и тыкают пальцем. Всего через десять минут один из близнецов — я не вижу, кто именно — бросает мне за шиворот кубик льда, и я начинаю выть и молотить руками, пытаясь вытащить его из одежды.

Придурки.

В конце концов, я засыпаю, пропуская первый перерыв в туалет. Когда я всё-таки просыпаюсь, мне кажется, что я сейчас описаюсь, я смотрю в окно и снова и снова считаю до ста, чтобы сохранить хладнокровие. Когда мы всё-таки останавливаемся, я выскакиваю и бегу в уборную.

— Это женский туалет, придурок, — говорит Спенсер, хватая меня за руку в последнюю минуту и увлекая на мужскую сторону. Мои щёки горят ещё до того, как мы входим, и я вижу весь Студенческий совет с членами в руках, писающих в писсуары.

О, нет. О, боже, нет.

В Адамсоне тоже есть писсуары, но есть и множество частных кабинок. Я просто запираюсь в ванной комнате для инвалидов, у которой есть дверь и замок, и всё получается просто отлично.

Прямо сейчас я в панике.

Моим глазам предстаёт гораздо больше пенисов, чем я когда-либо хотела увидеть, и я вырываю руку из хватки Спенсер, мчусь к единственной кабинке в комнате и запираюсь там.

— Ух ты, Карсон, к чему такая спешка? — Спенсер кричит, но мне всё равно. Я действительно не хочу видеть, как парни писают, и мне действительно, в самом деле нужно сходить самой. Надеюсь, они просто подумают, что я, знаете ли, сижу на корточках по другим причинам.

Я вздыхаю с облегчением, заканчиваю и направляюсь к выходу, чтобы обнаружить Рейнджера, смотрящего на меня со странным, настороженным выражением лица. Я делаю паузу, и мы оба просто стоим в тишине, глядя друг на друга. Близнецы переводят взгляд с нас на Черча, который сильно хмурится.

— Ты только что… — начинает Рейнджер, но его лучший друг уже хватает его за руку и тянет к двери.

— Давай не будем торчать в вонючем туалете для отдыха дольше, чем это необходимо. — Он ведёт Рейнджера к двери, но темноволосый придурок поворачивает голову и смотрит на меня, пока дверь за ним не закрывается. Спенсер давно ушёл, так что теперь остались только я и близнецы.

— Это было близко, — молвлю я, облегчённо выдыхая и прикладывая руку к груди. Братья обмениваются взглядами, а затем снова поворачиваются ко мне.

— Он раскусил тебя, — говорят они, указывая на меня.

— Это не так. — Я встаю и вальсирую к раковине, чтобы вымыть руки. Близнецы следуют за мной, прикрывая меня с обеих сторон.

— Да, это так, — говорит мне Тобиас, моргая своими большими зелёными глазами. — Будь осторожна, Шарлотта. Как только он зацикливается на чём-то, он становится похож на долбаного аллигатора. Он будет грызть и держаться изо всех сил.

— Я его не боюсь, — отвечаю я, и Мика вздыхает, ведя нас обратно к лимузину.

Оставшуюся часть поездки Рейнджер просто смотрит на меня, слегка нахмурив брови, как будто он чем-то озадачен.

— Чак, — наконец произносит он, пробуя это слово на вкус. — Это что, сокращение от чего-то, Карсон? — я смотрю прямо на него в ответ, напряжение в лимузине растёт с каждой проеденной милей.

— Это сокращение от Чарли, — отвечаю я, и он приподнимает идеально изогнутую чёрную бровь, глядя на меня.

— Ага. Понятно. — Снова тишина. — Ты единственный сын своего отца?

— Его единственный ребёнок, — соглашаюсь я с улыбкой, мои очки сползают с лица. Я позволяю им висеть там и кутаюсь в толстовку, желая, чтобы Рейнджер смотрел куда угодно, только не на меня. Близнецы и Черч продолжают пытаться отвлечь его, но он зациклен.

Росс и Спенсер совсем не обращают внимания.

К тому времени, как мы добираемся до домиков — этого живописного места посреди леса, называемого Сумеречным ночным лагерем — я выскакиваю за эту чёртову дверь, подальше от Рейнджера и его нервирующего взгляда.

Близнецы догоняют меня, и всю нашу группу пропускают в здание первыми, чтобы проверить, что там с едой. Всё было доставлено и красиво расставлено, декорации в комнате словно из сказки. На этих гигантских деревянных подставках стоят большие букеты роз, перевязанные огромными бантами из широких сверкающих лент. Над головой — огромные балки из грубого дерева, задрапированные живыми гирляндами, с потолка свисают пышные цветы.

— О, — бормочу я, останавливаясь и поднимая взгляд на гигантскую люстру, освещённую настоящими свечами и придающую комнате мягкое сияние. Им помогает в этом высокий камин на стене рядом со столиками с едой и напитками. Он такой высокий, что я могла бы стоять внутри него, если бы не ревущее пламя. — Здесь так красиво.

— Правда? — спрашивает Рейнджер, и я подпрыгиваю. Близнецы переглядываются, а затем обходят меня с обеих сторон, оттаскивая подальше от мудака-вице-президента Студенческого совета.

— Я же говорил, что он тебя раскусил, — шепчет Тобиас, когда они отводят меня в сторону, позволяя толпе просачиваться через парадную дверь. Рейнджер, похоже, полон решимости последовать за нами. То есть до тех пор, пока не открывается задняя дверь и не начинают просачиваться девушки.

И не просто девушки, а как целое стадо супермоделей.

У меня отвисает челюсть, а глаза расширяются.

Святое. Дерьмо.

Мой отец стоит возле задней двери, болтая с пожилой женщиной, которая, как я предполагаю, может быть директрисой Академии Эверли. Он не замечает меня здесь, стоящую в тени, одетую в огромную мешковатую толстовку с капюшоном, джинсы и кроссовки. А кто бы это заметил? Я внезапно чувствую себя ущербной и немного нервничаю. Мой взгляд мечется между двумя близнецами, возвышающимися надо мной, почти как стражи. Мне это нравится. Но я также не питаю никаких иллюзий, что они — или любой другой член Студенческого совета Адамсона — будут проводить со мной много времени, когда все эти великолепные девушки будут хлопать ресницами, глядя на них.

— Привет. — Чей-то голос привлекает моё внимание, и я оказываюсь лицом к лицу с соблазнительной рыжеволосой девушкой, её карие глаза прикованы ко мне. — Я Астер. Я не помню, чтобы видела тебя здесь в прошлом году…? — она замолкает и лукаво улыбается мне, протягивая руку, чтобы поиграть с прядью вьющихся волос у меня на лбу.

— Я только в этом году начал учиться в Адамсоне. Я учусь на третьем курсе, младшекурсник, называй это как хочешь. — Я улыбаюсь, и её щеки заливаются румянцем. Оба близнеца ухмыляются и обмениваются взглядами поверх моей головы.

— Чак холост, — говорят они оба, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Астер. — Только что расстался с девушкой.

— О, правда? — Астер щебечет, заметно оживляясь. О-о-о. О нет. Нет, нет, нет.

— На самом деле я не ищу… — начинаю я, но она всё равно протягивает руку и хватает меня за руку, увлекая за собой на танцпол. Она много хихикает, затаскивая нас в толпу, которая только что образовалась между камином и зоной отдыха. Музыка громко гремит из динамиков, и Астер начинает кружиться вокруг меня.

— Я люблю занудных парней, — говорит она мне, улыбаясь, кладёт руки мне на плечи и переплетает пальцы у меня на шее. Я решаю просто смириться с этим — что в этом плохого? — и, кроме того, может быть, это отвлечёт Рейнджера от меня.

После пары танцев Черч манит меня от задней двери скрюченным пальцем, и я следую за ним по дорожке, мимо лодочного сарая, к причалу, который тянется в неподвижную чёрноту небольшого озера. Близнецы уже там, вместе с Рейнджером и Спенсером.

Там ещё есть несколько девушек.

Мой рот сжимается в тонкую линию, когда мы направляемся туда, где они сидят, и присоединяемся к ним на расстеленных одеялах. По кругу ходит бутылка алкоголя, а также косяк.

Я сажусь между близнецами и замечаю, что все три девочки, сидящие напротив меня, пристально смотрят на меня.