Тайная девушка

К. М. Станич

Тайная девушка

Серия: «Академия Адамсон для парней — 1»

Переводчик: Lana.Pa

Редактор: Настёна

Обложка: Wolf A.

Вычитка: RyLero4ka

Переведено группами Золочевская Ирина || Б. Б. Рейд и Джасинда Уайлдер || Переводы книг (+18)

Примечание автора

***Возможные спойлеры***

«Тайная девушка» — это обратный гарем, роман о хулиганах из старшей школы. Что именно это значит? Это означает, что у нашей главной героини, Шарлотты Карсон, к концу серии будет как минимум три любовных увлечения. Это также означает, что в какой-то части этой книги любовные интересы буквально запугивают Шарлотту, хотя, если вы читали другую мою серию «Богатенькие парни из Подготовительной Академии Бёрберри», эта серия гораздо более лёгкое чтиво. Эта книга никоим образом не оправдывает издевательства и не романтизирует их. У любовных увлечений в этой истории действительно есть причина для их поступков, и они пытаются загладить свою вину к концу первой книги.

Любые поцелуи/сексуальные сцены с участием Шарлотты, она же Чак, происходят по обоюдному согласию. Возможно, эта книга и о старшеклассниках, но я бы не назвала их детьми. Персонажи своеобразные, эмоции реальны, нецензурная лексика широко используется. Есть несколько случаев употребления алкоголя несовершеннолетними, сексуальные ситуации, упоминание о возможном самоубийстве второстепенного персонажа и другие сценарии для взрослых, хотя серия остается довольно беззаботным чтением.

Шарлотта поначалу была немного капризной, но я надеюсь, что вы будете рядом, наблюдая за развитием её характера.;)

Никто из главных героев не младше шестнадцати лет. У этой серии будет счастливый конец в третьей и последней книге.

Глава 1

Это меньше похоже на школу, а больше на замок.

Я стою на краю лужайки перед Академией Адамсона для парней и пытаюсь вспомнить, каково это — дышать. Оранжевые, красные и жёлтые листья кружатся вокруг лодыжек моих брюк, когда я чуть повыше закидываю сумку на плечо и иду дальше по извилистой дорожке к служебному входу.

Мой отец идёт недалеко от меня, проклиная случайные капли дождя, падающие нам на головы. Он отпирает дверь, жестом приглашает меня войти, а затем закрывает её за собой.

— Почему бы тебе не спуститься в кафетерий, не найти местечко и не устроиться? — спрашивает папа, пытаясь улыбнуться мне. Я хмуро смотрю на него. Я всё ещё злюсь. Я, вероятно, буду злиться до конца года, потому что…

— У меня болит грудь, — выпаливаю я, и он заливается ярко-красным. — И бинты перетягивают мои соски.

— Шарлотта, — огрызается он в ответ, протягивая руку, чтобы потереть лоб. — Могу я напомнить тебе, что это была твоя идея, а не моя. Это первый день, и ещё не слишком поздно передумать.

— Нет, спасибо, — язвительно отвечаю я, поворачиваюсь и выхожу из кабинета в коридор. От яркого калифорнийского солнца, пляжей и бикини до… этого. Морозный воздух, кучи склизких опавших листьев и школа для парней, которая хочет поэкспериментировать надо мной. Я здесь всего две минуты, и мне это уже не нравится. Там, в Санта-Крузе, у меня были друзья, парень и страсть к серфингу. Здесь, в… где мы снова? Всем-насрать, Коннектикут?

Коридоры здесь похожи на пещеры, с каменными арками и кирпичными стенами, окнами из тонкого витражного стекла и мозаичными полами. Все учителя чопорные и одеты в костюмы, в отличие от моей последней школы, где большинство сотрудников ходили в шортах и кроссовках.

У меня сжимается грудь, когда я открываю школьную карту на своём телефоне и направляюсь в кафетерий. Судя по всему, Адамсон получала всевозможные награды за своё школьное питание. Всё оно экологически чистое, и в основном выращивается в теплицах на заднем дворе. Здесь есть даже курятник, в котором все студенты обязаны работать в течение двухнедельной смены. Ага, совсем не жду этого с нетерпением.

Проскальзывая в большие двойные деревянные двери, я обнаруживаю, что комната пуста, если не считать одинокого парня в углу, склонившегося над тарелкой с пшеничной кашей, или овсянкой, или чем-то ещё. Он поднимает взгляд, когда я вхожу, поправляет наушники, а затем снова опускает взгляд на открытую книгу, лежащую рядом с его тарелкой.

На мгновение моё сердце замирает, и я останавливаюсь прямо в дверях, держа в руках рюкзак и протягивая руку, чтобы коснуться своих недавно подстриженных волос. Там, в Калифорнии, они были длинными, светлыми и роскошными. Теперь они… подстрижены в таком занудном, андрогинном стиле — длинные спереди и сверху, короткие по бокам и сзади. Они еще и вьющиеся от природы, поэтому, если я их не выпрямляю, они падают локонами мне на лоб и выглядят ещё короче. В сочетании с моими чёрными очками в толстой оправе (обычно я ношу контактные линзы), блейзером безразмерного размера и спортивной лентой, которую я обмотала вокруг груди, я не думаю, что кто-нибудь посмотрит на меня дважды. Стратегический ход с моей стороны — выбрать место рядом с мусорными баками. Надеюсь, никто не сядет рядом со мной, и я смогу пережить завтрак, не вступая в неловкий разговор. Моя единственная цель здесь — убедить мою мать, которая живёт в Лос-Анджелесе, позволить мне переехать к ней. Я всё ещё буду в пяти часах езды от моего парня Коди и моей лучшей подруги Моники, но это лучше, чем сорока четырёх часовая поездка, как сейчас.

Бросив рюкзак на стол, я опускаю локти и затем провожу ладонями по лицу. Я абсолютно без макияжа, так что это не имеет значения. Опустив руки на колени, я оглядываю комнату, отмечая блестящие деревянные столы, восстановленные деревянные полы и люстры, сделанные из… оленьих рогов. Мм… Не совсем моя эстетика.

Я оставляю сумку там, где она есть, и направляюсь к стойке, сканируя свой студенческий билет, и беру поднос. Может, это и кафетерий, но еда выглядит аппетитной. Я привыкла к холодным хлопьям, упаковкам овсянки и сухим кексам на школьный завтрак. Здесь подают омлет, свежие фрукты и даже смузи. Признаюсь, я слегка впечатлена.

Это чувство длится ровно до того момента, как кафетерий заполнился студентами.

Я единственная девушка в этой школе, первая ученица в новой интегрированной учебной программе Адамсона, но я не собираюсь быть их подопытным кроликом. Мой папа называет это социальным прогрессом; я называю это экспериментом с неизвестными результатами. Здорово, что академия хочет иметь смешанный гендерный состав. Я имею в виду, что это же не шестнадцатый век или что-то в этом роде? Школам для парней больше нет места, особенно когда большинство людей признают, что гендерные нормы — это нелепые социальные конструкции.

И всё же я совсем не пионер, не активист или что-то в этом роде. Мне нравится заниматься серфингом весь день, валяться на пляже с книгой, а потом читать, пока не загорятся огни на набережной. Мы с друзьями останавливались и покупали корн-доги за семьдесят пять центов и содовую за доллар, а потом шли домой, строя планы на завтра. Каждый день был событием, всегда было что-то такое, что можно было ждать с нетерпением.

Но здесь…

В похожей на пещеру комнате раздаётся множество криков, приветствий и виднеется море блейзеров, кардиганов, слаксов и галстуков. Я тону в своём тёмно-синем пиджаке, кремовом галстуке и белой рубашке. Я попросила, чтобы мне сшили форму примерно на два размера больше, чем следовало бы. Пиджак свисает с моих плеч, и ткань скрывает мою грудь и бёдра. Я абсолютная инкогнито.

— Ну привет.

Два голоса окружают меня одновременно, и я подпрыгиваю, когда по обе стороны от меня садится пара парней.

Глядя на них обоих, сразу становится очевидно: они однояйцевые близнецы.

Супер высокие, супер худощавые, супер красивые однояйцевые близнецы. О-о-о. Мои щёки вспыхивают румянцем, а сердце начинает бешено колотиться. Симпатичные мальчики — моя слабость. Например, из меня получился бы худший главный герой в книге, потому что я бы просто влюблялась в каждого. Ну хорошо, я бы хотела каждого. Я слишком скептична, чтобы верить в настоящую любовь или что-то подобное. По крайней мере, не сейчас.