Белая радуга

– Ха-ха, – Еж искренне развеселился. – Боги и игра в камни. Воистину.

– Вы не согласны? Вы едите сейчас благодаря Системе. У вас есть на это время, есть средства и есть продукты.

– И верно, – скорчив шутовскую гримасу, подтвердил Еж. – Для кого, к примеру, пашут на своей земле фермеры, если не для меня? Ведь вся их продукция сгниет без потребителя.

– В Системе ничего не пропадает без пользы, – возразил Эн, отметив на столе наличие помидоров, огурцов и картофеля.

– Ага, верно. Вот и сельское хозяйство скоро уничтожат за ненадобностью. Лишь по молодости Система не может уследить за всем.

Продукты принялись распадаться на отдельные ингредиенты. Эн запутался в восприятии сахара, муки, соли, витаминов, затем – жиров, белков, углеводов. Ему показалось, что мясо, овощи, хлебные изделия и алкоголь включают незначительное содержание орехов. Затем поступила информация об энергетической ценности продуктов.

Еж неожиданно преобразился. Он избавился от костей и объедков, напустил на себя солидный вид. Пододвинув следующее блюдо, воспользовался столовыми приборами для неторопливой еды.

– Мне удалось дать вам пищу для размышлений, не так ли? – важным тоном заговорил Еж. – Мы живем в эпоху движения мысли. Посмотрите, вокруг нас сплошные философы! Художники, водители, начальники крупных организаций. Каждый норовит поделиться своей мудростью. И все болтают, болтают. Одну чушь. О ненастоящих вещах. Вы же знаете, как говорят в народе? "Легко придумать зеленое солнце; трудно создать такой мир, где это солнце выглядело бы естественно". Однако в том же народе мало кто задумывается, что мы, персонажи, вынуждены жить со своим зеленым и совершенно неестественным солнцем, лишь по прихоти какого-то автора.

Эн понял, что Еж начинает его утомлять.

– О чем вы? – требовательно спросил агент.

– Я? – рассмеялся Еж, пододвигая к себе "мясо мутировавшей коровы на дольке ананаса". – Я тяну время, мистер. Неужели не очевидно? Я буду тянуть время, пока не съем все эти замечательные продукты, а потом попытаюсь сбежать. Ведь Седой умер. Умер. И никто меня больше не прикроет, никто меня не спасет. Конечно, мы готовились к этой смерти. Все мы. Седой сказал нам свою дату. Честно выдал. Нас он не дурил, в отличие от системных.

– Вы служите Хаосу? – догадался Эн. Он ощутил внутреннее напряжение. Кажется, свое собственное.

– Мы не такие уж плохие, – скривился Еж. – Что вы так молвили грубо – "Хаос"? Мы ведь не представители мирового зла какие-нибудь. Просто люди противоположных взглядов. Впрочем, вам, – лицо Ежа на мгновения стало маской подлинной мерзости, и каждое слово он буквально выплюнул в сторону Эна: – вам... настоящей машине, точной, умной... Истинной Системе... этого... все равно... не... понять.

– Я ничем не повредил вам пока, – напомнил агент.

– Да мне противна сама идея вашего существования, – признался Еж. – Это "ложное милосердие". Что вы живете наперекор самой Жизни. Еще сильнее угрожая ей, чем Система.

– Вы не правы, – уверенно сказал Эн. – Я агент Системы, и, как вся Система, ничем не угрожаю жизни. Система ищет компромиссы с природой и культурой. Она чтит традиции, уважает человеческую личность и строит лучшее будущее. Она хочет добиться такого устройства человечества, при котором каждое последующее поколение будет жить дольше предыдущего и будет жить счастливо. В мире.

– Ага? – крякнул Еж, проводя рукой по своим коротким взъерошенным волосам. – Этого хотел Седой. И кто он? Шпион Хаоса! Разгильдяй! Бездельник! Философ! – заметно успокоившись, толстяк вновь стал выглядеть цивилизованно, чем немало поразил Эна. – Система? Система взорвет все к чертовой матери и даже не задумается о последствиях. Они, там, каждый день едят так, как я сегодня. И люди для них – еще одно развлечение в скучной, долгой жизни...

– О чем вы? – устало повторил свой вопрос Эн.

Еж доел мясо с ананасом. Приступил к оставшимся фруктам и к сладким десертам.

Он ел осторожно и нежно, как не мог и самый воспитанный посетитель ресторана.

Эн наблюдал за подобными, почти волшебными превращениями с хорошо скрываемым удивлением.

– На твоем месте, парень, – грустно и с неожиданным пониманием сказал Еж, – я бы напился, а потом умер. Не просыхать до самой даты – моя мечта, – он взмахнул рукой, словно приглашая присоединиться к трапезе. – Но перед этим, – вдруг задумался Еж, – я бы нашел книгу.

– Книгу? – переспросил Эн.

– Да, – язык Ежа начал заплетаться. – Нет у меня таких способностей. А ты бы мог.

– Мог бы что? – продолжал допытываться Эн.

– Ну, книгу, – Еж догадался, что опьянел, и попытался сосредоточиться на предложении. – Ту самую, которую автор написал когда-то. Тот фантаст... Как ж его звали? Асн... Ашс... – толстяк замахал лапой. – Неважно... Все в той книге о нас есть. А следовательно, можно прочитать, что будет. Такой прогноз самой Системе не снился. Потому что автор о нашем будущем написал. Многие авторы в те времена о будущем писали: Дик, Брэдбери, Шекли... Но о нашем – только тот автор! Как ж его звали?

– Вы бредите? – догадался Эн.

– Я? – возмутился Еж. – Я пьян. А книга – это чистая правда. Мне рассказывал товарищ. Наше время наступило уже. Поэтому и события из книги должны начать исполняться, как вам кажется? – он ловко вытянул и зажевал дольку лимона. – Что ты ходишь как саперная собака? – накинулся толстяк на проходящего мимо официанта. – Я уже все заказал, а убирать мои объедки нельзя!

– Еж, – попытался вмешаться Эн. – Еж, спокойно, – агент протянул руку с целью приземлить привставшего обжору назад в кресло.

Но из-под груды грязной посуды Еж вдруг достал механического кролика.

Эн проклял свое восприятие. Ахнули посетители ресторана. Замер в нерешительности официант. "Пьяные парни" прервали концерт.

– А? Съел, ага? – расхохотался Еж агенту в лицо. – А ну стоять всем! – громко объявил он на все заведение. – Этот кролик начинен по самые уши! До своих дат будете конечности собирать!

– Еж, – попытался воззвать к разуму Эн. – Это бессмысленно. Ты никого здесь не убьешь. Все эти люди умрут не сегодня.

– Ага, – Еж затравленно огляделся, но посетители ресторана благоразумно молчали и не предпринимали никаких действий. Многие с невозмутимыми лицами продолжали есть. Выходки очередного психопата их не беспокоили.

Еж задышал тяжело. Сопение вырывалось из его носа. Жирные пальцы безжалостно сжали уши игрушки. Кролик, судя по взгляду, полностью смирился с судьбой и теперь безвольно болтался в воздухе.

В другой руке Ежа незаметно появился пульт дистанционного управления. Толстяк направил его на Эна и понажимал на кнопки.

– Еж, – мирно и вкрадчиво продолжил Эн. – Это бесполезно. Давай вернемся в Систему. У тебя талант. Ты отлично справляешься с роботами. Я уверен, тебя вылечат и вернут к работе.

Еж пыхтел и жал на кнопки. С каждым нажатием внутри Эна переворачивалось что-то. Эн не выдавал своих переживаний, но его восприятие полностью сосредоточилось на пульте. Пульт не сразу поддался влиянию агента, но вскоре прекратил реагировать на манипуляции хозяина, перейдя под контроль имплантов Эна.

– Ты никого не убьешь сегодня, – повторил Эн.

– Да... Никого... – Еж оскалился и зашипел. – А как насчет тебя?

Эн потерял контроль на мгновения, а хитрый толстяк, воспользовавшись паузой, возобновил набор зловещей комбинации.

– Ведь твоей даты нет в архивах, а? – Еж запыхтел, торопясь ввести код. – Думал, я не знал, да? Ха-ха!

Эн хлопнул по столу ладонью.

Пульт вырвался из потных пальцев Ежа и попал в ближайшую супницу. Кролик резко выдрал свои уши и улетел в окно, со звоном выскочив на темную улицу, где продолжил движение по прямой до первого мусорного бака.