Белая радуга

– И что за приказ такой отдал Седой, что это его сразу выдало? – Эн вернул разговор в прежнее русло.

– Седой связался с лидерами "Заточенной косы" и продал им информацию о твоей смерти.

– Что? – не поверил Эн.

– Трудно сказать, о чем он думал. По-видимому, его нервы не выдержали близости финала, и он потерял контроль над собственными действиями. Трудно сказать. Может быть, он испугался твоего внезапного появления. Седой становился все большим параноиком в старости, пугался нашего наблюдения, изобретал разные уловки...

– А почему его могло испугать мое появление? – прервал Эн размышления Ножа.

– Смешно сказать, но, вероятнее всего, Седой решил, что ты прибыл с инспекцией. "Эффект ревизора". Временами "верхи" отправляют инспекторов, которые выдают себя за переведенных из другого корпуса агентов. Цели их визитов:

– определить, насколько полезны те или иные структуры;

– проследить, справляются ли работники Системы со своими обязанностями и не злоупотребляют ли местные руководители своим положением;

– ну и выявить затесавшихся шпионов, естественно.

– И Седой решил, что я здесь по его душу, потому что во время работы по сети приметил что-то подозрительное, – продолжил мысль Эн. – Что ж, я могу и правда оказаться инспектором.

– Можешь, – согласился Нож, жестом отдавая приказ.

Охранники открыли огонь. Несколько вспышек озарили пространство. Стены и стол покрылись выжженными точками.

Стрелявшие перезарядили оружие и застыли с невозмутимыми лицами.

– Славный фейерверк, – оценил Эн. Ни один выстрел не пришелся по нему.

– Когда ты умрешь? – прямо спросил Нож.

– Вот так? Без цветов и конфет? Следующий вопрос будет о моих интимных связях? – раз опустошив автоматы охранников, Эн заметно осмелел. – Это личное, а мне даже не выдвинули обвинения.

– Твоей даты нет в архивах, – проигнорировал реплику Нож. – Видимо, Седой постарался. Не представляю как. Но кто его знает. Может заметал следы или вроде того. Очевидно, Седой сообщил "Заточенной косе" неверную информацию и не хотел, чтобы обман раскрыли. Ему нужно было посадить тебе на хвост камень потяжелее, пока он проворачивал последние, перед смертью, операции.

– Операции?

– Мы считаем, что раз Седой умер раньше, чем мы его поймали, его миссия прошла успешно, и последствия не заставят себя долго ждать.

– Я не могу сказать свою дату, – ответил Эн.

– Что ж, твое право, – согласился Нож. – Но и мы не сможем гарантировать тебе спокойствие и безопасность.

– Само собой, – Эн собрался покинуть душное помещение. – Я могу идти?

– Можешь. О новых задачах тебе сообщат отдельно. Используй время для отдыха пока.

Эн поднялся со стула. Стул опасно накренился: одним из автоматных выстрелов ему пробило ножку.

– Вы обвиняете Седого, – заметил напоследок Эн, – а его последним заданием был поиск Троицы, пособников Хаоса.

– Троица никогда не работала на Хаос, – объяснил Нож. – Это группа внесистемных хулиганов, но настоящего вреда от них немного.

– Кто же они?

– Тебя интересует кто-то конкретно? Наше время уходит...

– Дракон, например.

Нож молчал шесть секунд.

– Дракон прибыл с Востока. У них там, известно, раньше начались эксперименты с телепортацией, чем у нас, и Дракон прибыл уже поврежденным.

– Уже поврежденным? Так не Система виновата в его травме?

– Точно не наш корпус, – заверил Нож.

– Игрок что-то вынюхивал прямо в этом здании, – продолжил Эн. – Пострадала стеклянная стена перехода...

– Незначительный урон, – сказал Нож. – Можешь сам убедиться по пути отсюда: стена давно лучше прежней. И стекло крепче. А насчет проникновения... Что скрывать, десятки внесистемных граждан пробираются в Систему тем или иным способом. Карл Урфин, например. Но это бессмысленная война одиночек. Их оперативно отлавливают и отсылают обратно или сажают в тюрьмы, они не могут добиться никакого положения в обществе. Истинный вред для Системы не приходит снаружи. И тебе бы стоило это знать, Эн.

Эн согласно кивнул, развернулся, подождал, пока охранники неторопливо подвинутся, вышел.

– Не самая удачная полоса в моей жизни, – пробормотал агент.

Он заглянул в пострадавший переход, отметил чистоту, порядок и значительно более крепкое стекло. Затем вернулся в изъеденный огнем кабинет начальника. Роботы спешно приводили помещение в прежний вид. В приемной на диванчике сидела испуганная секретарша.

– Вы сказали, у меня есть свой кабинет? – уточнил у нее Эн.

– Да... – дрожа, пролепетала она. – Прямо... и налево... Там много электронных устройств... Мимо не пройдете.

– Много электронных устройств? Спасибо, – поблагодарил Эн.

– Пароль... "Кукла на веревочках"... – добавила она и разрыдалась.

На мягкий ковер посыпались слезы.

Эн не стал выяснять, зачем ему пароль.

Он вышел и быстро нашел свое место. Самое яркое пятно на всем этаже. Эн "попросил" открыться замок, включил компьютер, приподнял в воздух микросхемы и вошел в кабинет.

Постоял недолго.

Быть может, это помещение станет его новым домом. Когда-нибудь. Но не сегодня...

Развернулся резко на каблуках. Микросхемы попадали на пол. Прошел по коридорам обратно в сгоревший кабинет, мимо по-прежнему плачущей женщины, мимо роботов-уборщиков... К чудом уцелевшему аквариуму. Закатал рукав кофты, погрузил руку в воду, распугивая рыбок, – ночь у них явно не задалась. Нащупав деревянную фигурку затонувшего корабля, Эн нашел секретное отделение, достал "карту сокровищ".

Записка была покрыта рельефными точками.

Эн опознал шрифт Брайля, не имевший практической ценности из-за имплантов и отсутствия у агента собственных тактильных сенсоров, но служивший намеком, что послание адресовано ему. Импланты расшифровали текст, Эн считал информацию.

"Набор из пяти дат? Любопытно..."

Запрос в архив не прояснил картину: все даты относились к прошлому. Смерти в эти дни были, как и во все остальные, но умершие оказались ничем непримечательными бродягами, без роду и племени, половина даже не состояла в Системе.

Эн скомкал записку, бросил ее под пылесос электронного уборщика.

Седой, что вы пытаетесь сказать нам?

Запомнил даты для дальнейшего анализа.