Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 32 из 57

– Спасибо тебе за помощь, Уригал, – прошептал Карса. – А теперь смотри!

Он еще навалился на дверь и расширил щель. Придерживая дверь рукой, Карса выбрался наружу. Подождав, когда вылезет Ном, юноша осторожно вернул дверь на место и вдавил гвозди в скобы петель. Жестом он велел низиннику оставаться на месте. Тот понимающе закивал. Теблор переложил прут в правую руку и стал подкрадываться к столу.

Из троих стражников Сильгара его мог заметить только один, да и то краешком глаза (двое других сидели к нему спиной). Но стражник смотрел только на узор выпадающих костей.

Почти весь путь до стола Карса прополз. А затем вскочил и бросился на одного из охранников. Прут ударил низинника в шею, а мощный кулак теблора обрушился ему на череп. Вскоре Карса умертвил и второго стражника. Третий глядел на него, изумленно открыв рот и не веря своим глазам. Великан с размаху всадил ему в горло окровавленный прут и несколько раз повернул. Стражник рухнул со стула и откатился к входной двери, стукнувшись мертвой головой о косяк.

Швырнув на стол теперь уже ненужный прут, Карса склонился над одной из своих жертв и стал снимать оружейную перевязь.

– Похоже, сам Худ должен бояться уридов, – пробормотал изумленный Ном.

– Чем болтать, лучше бери себе оружие, – бросил ему Карса, переходя к другому трупу.

– Возьму, как же иначе, – усмехнулся низинник. – Теперь надо решить, куда мы побежим. Малазанцы наверняка подумают, что ты двинулся обратно в свои края, и попытаются перехватить тебя по дороге к перевалу. У меня есть друзья, и они…

– Я никуда не собираюсь бежать, – сердито перебил его Карса.

Длинные мечи стражников, висящие теперь у него на плече, и впрямь казались детскими игрушками. Покосившись на прут, Карса решил, что дополнительное оружие не помешает. Торвальд Ном вопросительно глядел на своего освободителя.

– Беги к своим друзьям, низинник. Я еще не закончил здесь. Тебе это только на руку. Низинникам и малазанцам будет со мной достаточно хлопот. Я сполна отомщу за Байрота Гилда и Делюма Торда.

– Только не обессудь, что сам я потом не сумею отомстить за твою смерть, Карса Орлонг. Ты и так уже совершил невозможное. Задерживаться в городе – это сущее безумие. Я бы посоветовал не испытывать терпение судьбы. Один раз она тебе улыбнулась, а в другой запросто может ударить наотмашь. Или ты забыл, что город наводнен малазанскими солдатами?

– Иди своей дорогой, низинник.

Торвальд Ном немного помешкал, а затем шагнул к двери.

– Дело твое, Карса Орлонг. Я в любом случае благодарен тебе за освобождение. Моя семья будет поминать тебя в молитвах.

– Шевелись. Я не собираюсь тут долго торчать. Давай, ты уходишь первым.

Торвальд Ном молча достиг двери. Подняв засов, он слегка приоткрыл ее и осторожно выглянул наружу, а затем исчез в темноте, полной дождя и ветра. Шлепанье босых ног подсказывало уридскому воину, что низинник направился куда-то влево.

Карса знал: предрассветная тьма обманчива. Не успеешь оглянуться, как мрак начнет рассеиваться. А до того, как станет совсем светло, он должен многое успеть.

Улица, на которой он очутился, была довольно узкой. Справа, шагах в двадцати, Карса увидел дом, в верхнем окошке которого мерцал тусклый свет. Мечи низинников – это несерьезно. Ему нужно раздобыть что-то более подходящее. И вдруг Карса сообразил, где нужно искать. Ну конечно же, у охотников за головами! Из слов Дамиска он понял, что их лагерь находится где-то неподалеку. Так вот почему у тех низинников было столько трофеев! Там наверняка есть теблорское оружие. И возможно, что-то из одежды. А главное – там остались уцелевшие низинники. Нужно исправить допущенную оплошность, и поскорее.

Подойдя к лагерю, Карса узнал следы их с Байротом славного набега. Многие домишки стояли пустые, с настежь распахнутыми дверями. Подступы к ним были завалены горами обломков. Юноша присмотрелся и заметил чуть поодаль совсем нетронутую хижину. Похоже, там внутри кто-то был.

Приблизившись к дому, Карса не стал протискиваться в дверь. Он подошел к стене и что есть силы надавил на нее плечом. Стена, сплетенная из прутьев и обмазанная глиной, треснула и обрушилась внутрь. Молодой воин шагнул в проем. Проснувшийся низинник сидел на койке, очумело вертя головой. В следующее мгновение от головы его осталась лишь половина. Куски раздробленного черепа затерялись среди обломков. Забулькала хлещущая из горла кровь.

Карса огляделся. Уцелевшая часть жилища была забита сунидскими вещами: амулетами, поясами и женскими украшениями. И все же в этой куче воителю удалось отыскать пару сунидских ножей в кожаных ножнах. А еще он приметил странный предмет, уже явно не теблорский – глиняную фигурку вепря. Зверь стоял на задних ногах, упираясь в такую же глиняную подставку. Должно быть, один из низинных богов. Карса смахнул амулет на пол и наступил на него каблуком, раздавив статуэтку в пыль.

Покинув разгромленную хижину, юноша продолжил поиски. Ему во что бы то ни стало был нужен теблорский меч. Со стороны озера по-прежнему дул ветер, громко завывая и обрушивая на берег белогривые волны. И все так же с темного неба хлестали частые струи дождя.

Осмотр пяти хижин оказался напрасной тратой времени. В шестой, убив попутно двоих низинников, которые спали в обнимку под шкурой серого медведя, Карса нашел старинный сунидский меч. Там же обнаружилось и боевое одеяние непривычного покроя, но определенно теблорское, судя по размеру и письменам, выжженным на деревянных пластинах. Надевая его, Карса вдруг догадался, что эта вроде бы невзрачная, потрескавшаяся серая древесина – на самом деле кровавое дерево, за которым веками никто не ухаживал.

В седьмой хижине воитель отыскал сосуд с кровавым маслом и задержался, чтобы втереть вязкую и терпкую жидкость в изголодавшуюся древесину. Остатками масла он напоил меч. Потом Карса коснулся губами сверкающей поверхности лезвия и почувствовал знакомую горечь.

И сразу же все в нем переменилось. Заколотилось сердце, по мышцам разлился огонь, а в душе вспыхнули неукротимый гнев и такая же неукротимая похоть.

Карса не помнил, как очутился на одной из больших улиц (кажется, эта улица считалась у низинников главной). Окружающий мир виделся теблорскому воину сквозь красноватую дымку. Пахло низинниками: нос Карсы улавливал их зловоние. На глаза ему попалась окованная бронзой дверь большого деревянного дома. Юноша бросился туда. Ему показалось, что он не бежит, а летит, совершенно не касаясь ногами земли.

С дверью Карса справился за пару мгновений, очутившись в коридоре с низким потолком. Сверху доносились крики. Теблор кинулся туда и вскоре столкнулся с каким-то широкоплечим лысым низинником. У того за спиной пряталась испуганная седовласая женщина. Еще несколько мужчин (вероятно, их рабы) опрометью бросились кто куда.

Широкоплечий едва успел сдернуть со стены длинный меч в богато украшенных ножнах. В глазах хозяина жилища вспыхнул ужас пополам с недоумением. Выражение это навеки застыло на его лице, ибо уже в следующее мгновение лысая голова прыгала по полу.

Карса бросился вглубь дома. Кто-то из рабов попытался встать у него на пути, но он переломил смельчаку шею. Чутье вело теблора в помещение за закрытой дверью. Рывком распахнув ее и пригнувшись, юноша вбежал туда. За занавесками пряталась на широкой лежанке испуганная молодая низинница.

Бросив меч, Карса поднял женщину в воздух. Ее ступни ударяли ему по коленям. Тогда он пригнул ее голову и заставил вдохнуть кровавого масла, которым было густо пропитано его одеяние. Низинница отчаянно вырывалась. Потом ее голова запрокинулась, а глаза блеснули диким огнем. Засмеявшись, юноша опустил пленницу на лежанку и навис над нею.

Она рычала, как зверь, вцепившись в него длинными пальцами. Все ее тело, разбуженное кровавым маслом, требовало удовлетворения.

Низинница потеряла сознание гораздо раньше, чем Карса окончательно насытился. Ее одежда была залита кровью, но воитель не сомневался: женщина выживет. Даже те капли кровавого масла, что попали ей на тело, исцелят и зарубцуют все раны. А вот неодолимая страсть останется, причем надолго.