Страница 29 из 58
Бентли обнимает меня за плечи.
— Что тут такого? Я не думаю, что в нашем выпускном классе есть хоть один человек, который не видел сисек в какой-то момент.
Откуда он взялся?
Я вздергиваю подбородок.
— Ну, я не видела их сисек, и была совершенно счастлива, что бы все так и осталось!
Бентли наблюдает за двумя девушками, пока они целуются.
— Как бы я ни презирал этих шлюх, должен признать, что они устроили хорошее шоу.
Эйнсли гримасничает и выражает мою мысль.
— Фу, Бент. Они ведут себя как порнозвезды.
— Именно это я и имел в виду, — Бентли смеется.
— Боже, похоже, они действительно наслаждаются друг другом, — замечаю я. — Я не знала, что Пейтон увлекается девушками.
— Это не так, — говорит Бентли. — Я думаю, что они делают это наполовину ради внимания, а наполовину потому, что им это нравится.
Мои брови приподнимаются.
— Молли?
Он кивает.
— Одно и то же.
— Ха, — я бы никогда не назвала Пейтон наркоманкой.
Бентли, кажется, читает мои мысли.
— Пейтон — любительница наркотиков из белых воротничков. Она думает, что трава — это для бездельников, — он закатывает глаза. — Но кокаин, таблетки или Молли полностью соответствуют ее изысканным стандартам.
— Думаю, мне нужно выпить, — я пытаюсь вырваться из руки Бентли, но он снова притягивает меня к себе.
— Черт возьми, малышка. Что на тебе надето? — он осматривает мое тело с ног до головы, задерживаясь на моих обнаженных бедрах и выпирающем декольте. — И почему я так долго не замечал? Ты в полной заднице, когда твой парень приедет сюда, и я имею в виду это в буквальном смысле. Он не сможет держать свои руки подальше от тебя.
Неа. Я не собираюсь это представлять. Может быть, если я повторю это в голове достаточное количество раз, это сработает. Да, мне определенно нужно выпить.
— Где он вообще? — спрашивает Эйнсли. — Рид сказал, что они будут здесь к десяти.
Бент пожимает плечами.
— Не знаю. Почему у тебя руки пустые? Давайте выпьем, дамы.
Мы втроем заходим внутрь и заказываем напитки у бармена. Мне — водку с клюквой, Эйнс — отвертку, а Бентли — бутылку пива. К тому времени, как мы выпиваем третью порцию, мы все уже на краю временного танцпола, покачиваемся под музыку.
Когда через динамики начинает звучать «Dark Side» Бишопа Бриггса, Бентли хватает мой красный стакан и ставит его на ближайшую поверхность.
— Иди сюда, крошка.
Когда он тащит меня в центр извивающихся тел, я встречаюсь глазами с Эйнс. Она поднимает свой бокал и понимающе улыбается. Последние два раза, когда мы с Бентли танцевали вместе, я оказалась запертой в комнате голышом с ее братом. Я вздрагиваю, пытаясь подавить воспоминания.
Бент притягивает меня спиной к себе, обхватывая рукой мою талию. Мы двигаем бедрами в такт чувственному ритму, теряясь в нем. Моя жизнь не вращается вокруг танцев, как это происходит с Эйнсли, но это все равно одно из моих любимых занятий. Закрыв глаза, сосредоточившись на ритме, я позволяю музыке управлять моим телом. Это один из редких моментов, когда я не думаю, а просто делаю.
Танцы с Бентли — это совсем другая история. Этот парень умеет двигаться, что я не могу не связывать с сексом. С ним я скорее настраиваюсь, чем отключаюсь. Я замечаю каждое прикосновение. Каждую лирику. Каждый вздох. Больше всего я осознаю дихотомию между моим телом и мозгом.
Мой мозг знает, что я веду его за собой. Я знаю, что Бент испытывает ко мне чувства, которые переходят территорию дружбы, в то время как мои заканчиваются дружбой. И еще, есть часть, в которой я раздражаю Кингстона каждый раз, когда меня соблазняет его лучший друг. Я не хочу вбивать клин между ними, но с каждым днем все больше и больше кажется, что так оно и есть.
Дело в том, что Бентли стал мне небезразличен. Я искренне чувствую, что он может стать одним из самых важных людей в моей жизни, но не в том случае, если мы все испортим. Мы находимся на перепутье, и нам нужно решить, в какую сторону идти. Проблема в том, что мы испытываем сильное влечение друг к другу; оно ощутимо, почти так же сильно, как и мое влечение к Кингстону. Я не знаю, как достичь равновесия, а когда я танцую с Бентли, как сейчас, мне этого и не хочется.
У меня возникает момент дежа вю, когда эрекция Бента прижимается к моей спине. Мне так хочется протянуть руку назад и коснуться его, и я уверена, что он не будет возражать.
— Ты выглядишь чертовски сексуально в этом, Жас, — прошептал его глубокий голос мне в ухо, пока его пальцы заигрывают с коротким подолом моего красного мини-платья. — Я знаю, что напрашиваюсь на неприятности, но сейчас мне на это наплевать.
Мои веки трепещут, когда он вжимается в меня сильнее. Более целенаправленно. Черт, мальчик благословлен.
— Бентли… — это все, что у меня есть. Мой мозг, кажется, отключился.
— Ты даже не представляешь, как сильно я хочу содрать это платье, — его кончик пальца проводит по моей внутренней стороне бедра под растянутой тканью. — Прикоснуться к тебе. Провести языком по твоей киске.
Он так близко к моим трусикам — в этом платье это не такая уж сложная задача, учитывая, что материала совсем немного. Я такая мокрая, что атлас промок насквозь. Если бы его палец продвинулся еще на дюйм, он бы обнаружил это.
— Мы не должны, — мой голос хриплый, не очень убедительный. Я сомневаюсь, что он вообще слышит меня из-за музыки.
Бентли стонет, убирая руку и кладя ее на более приличное место. Мы зажаты в центре такого количества людей, что вряд ли кто-то видел его руку под моей юбкой. А если бы и увидел, то на этом танцполе пары занимаются гораздо худшим, так что я сомневаюсь, что им есть до этого дело.
— Ты не узнаешь, чего теряешь, если не попробуешь.
— Он твой лучший друг, — возражаю я.
Бентли проводит кончиком носа по моей шее.
— Да, и именно поэтому он знает, насколько это важно.
Я поворачиваюсь к нему лицом, но остаюсь рядом.
— А что в этом такого особенного? То, что ты хочешь трахнуть меня? Ты не совсем монах, Бент.
Он мягко улыбается мне.
— Даже близко не то, что я имел в виду, но это история для другого раза. Кроме того, я думаю, что для него будет хорошо, если мы устроим ему настоящую конкуренцию.
Я без особого энтузиазма ухмыляюсь.
— Не думаю, что Кингстон согласится.
Бентли наклоняется и прижимается губами к моему уху.
— Я знаю, что ты хочешь меня, Жас. Я готов поставить свой гребаный Порше на то, что твои трусики сейчас насквозь промокли. Твой клитор пульсирует, умоляя о внимании. Я едва успею прикоснуться к тебе, как ты уже кончишь на мой язык, — я задыхаюсь, когда его пальцы загибаются под подол моего платья, и он лижет раковину моего уха. — Дэвенпорт может думать, что у него есть на тебя права, но ты ни разу не подтвердила это. Разве это не так? Ты никому не принадлежишь?
— Я принадлежу себе.
— Именно. Так почему мы не можем…
Я впилась ногтями в его предплечья, когда почувствовала покалывание в задней части шеи. Инстинктивно, мои глаза сканируют комнату, ища причину. Когда я нахожу его, он идет к нам, как одержимый. Толпа расступается, отчаянно пытаясь избежать гнева Кингстона. Бентли напрягается, когда я поворачиваюсь и вырываюсь из его объятий.
— Черт, — бормочу я.
Когда Кингстон наконец доходит до нас, его глаза медленно путешествуют по моему телу, рассматривая мое маленькое платье и босоножки на каблуках. Его глаза такие горячие, что пламя лижет мою кожу везде, где касается его взгляд. После танцев и того, как Кингстон смотрит на меня сейчас, я понимаю, что Бентли прав. Если кто-то сейчас коснется моих бедер, я взорвусь в считанные секунды.
Кингстон еще раз осматривает меня, прежде чем впиться взглядом в парня позади меня.
— Что, блядь, происходит, Бент?
Я поднял руку, пытаясь разрядить обстановку.
— А теперь, держитесь, вы двое. Почему бы нам не…
— Рид! Что ты делаешь? Прекрати это!