Танос

Не найдя быстро ответа, Итон на какой-то момент отдался течению времени, его зрение затуманилось, а разум попытался успокоиться. Осталось недолго. Зараза, демон, сидящий внутри, был его освобождением. Итон знал это. Всё должно было случиться много лет назад, но гордость не позволяла ни ему, ни Василиосу, ни Таносу потерпеть неудачу.

Они были решительно настроены усмирить существо, яростно бушевавшее внутри него. Уверены, что смогут побороть тьму. Но сейчас она доминировала, как никогда прежде. Итон больше не мог её контролировать. Не мог удерживать, даже ради Таноса. Он понял, что время пришло.

Утвердившись в своём намерении, Итон попытался сфокусироваться на обстановке, и когда окружающие предметы обрели очертания и резкость, он заметил, что в комнате происходит что-то ещё.

Слышались тихие вдохи и хриплые стоны, словно кто-то был в агонии, и… — да, вот снова! — определённо рык Таноса, который Итон узнал бы где угодно.

Он пробежался глазами по комнате и очень быстро нашёл их. Напротив, возле стены стоял Танос и, склонив голову, пылко кого-то целовал. В этом не было сомнений.

Итон увидел ногу Таноса, стоящую между двумя другими, широко расставленными на полу. Судя по движению его бёдер, младший вампир открыто наслаждался тем, что делало его тело. Итону не нужно было видеть второго участника процесса за широким торсом Таноса. Он и так знал — это третий, Парис.

Итон закрыл глаза и внимательно прислушался к происходящему. Отчаянное желание волнами исходило от мужчин, набросившихся друг на друга подобно животным. В воздухе начал разливаться сильный запах секса и тестостерона, смешанных с эротическим напряжением. Это стало последней каплей — зубы Итона удлинились, а ноги сами собой подняли его вверх.

Старейшина открыл глаза и позволил себе заглянуть в разум того, кто настолько сильно возбудил Таноса. Увиденное поразило.

Лицо в видении человека узнавалось с трудом. Это был не его Танос. Да, это был вампир, нашедший его в офисе Элиаса. Тот самый, кто недавно наорал на него, а потом сломал ему шею. Но суровая правда — Итон знал её как тогда, так и сейчас — была в том, что тот вампир, который стоял сейчас у стены напротив и на которого смотрел человек, больше ему не принадлежал.

Когда пришло осознание реальности и ответ на вопрос «почему» стал предельно ясен, вся ревность и обида отвергнутого, испытанные в коридоре возле покоев Таноса, всплыли на поверхность, и Итон дал волю своему чудовищу.

Из его груди вырвался мощный яростный вопль. Танос резко обернулся и, увидев старейшину, закрыл своим телом, как щитом, стоявшего позади человека. При этом движении когти у Итона удлинились, а злость стала сильнее.

— Мой Танос. Похоже, теперь ты защищаешь кого-то другого, — прорычал Итон, заметив тяжёлое дыхание и эрекцию младшего вампира. — Что ж, думаю, мы скоро увидим, как далеко ты зайдёшь в своей привязанности.

— Итон, не делай этого.

— Почему? Разве не ты недавно умолял меня принять тебя обратно? Если ты говорил серьёзно, значит, этот выбор будет для тебя очевиден.

— Итон…

Танос сказал что-то ещё, но было уже поздно. Итон теперь понимал лишь два слова: «напасть» и «убить».

ГЛАВА 27

Аласдэр перенёс Лео прямо в Зал, зная, что Василиос уже там. Двери Зала обычно были опечатаны, внутрь могли попасть только три старейшины и те, кому они разрешили доступ. Но сегодня печать изменили по двум причинам. Во-первых, чтобы не впустить Итона, и во-вторых, чтобы внутрь смогли пройти члены главного совета.

Так что проблем с перемещением не было.

Младший вампир понимал, что нельзя терять ни минуты и нужно сразу показать их старейшине найденное в книге Лео… Стоп, он что, действительно подумал о Василиосе как об их старейшине?

Глянув на Лео, который секунду назад материализовался рядом, одетого в джинсы и стильную рубашку-поло небесно-голубого цвета, Аласдэр улыбнулся одними губами и понял, что ответ у него есть.

Да, именно так он и подумал. Раньше он считал себя частью «нас», но теперь совершенно точно подумал о себе, как части «их». Как одного из трёх.

— Вы вернулись, — вместо приветствия проговорил Василиос, который сидел на одном из трёх тронов, стоявших на помосте.

Старейшина был одет в церемониальный наряд для официальных встреч: пиджак в стиле ампир с высоким черным воротником и идеально сшитые брюки. Аласдэр очень надеялся, что Василиос встанет. Ему всегда нравилось, насколько царственный вид придавал этот костюм старейшине с его безупречными пропорциями.

Услышав мысли младшего вампира, Василиос поднялся на ноги, понимающе ему улыбнулся и, спустившись с возвышения, направился в их сторону. Аласдэр с удивлением отметил, что реакция Лео на подошедшего к ним мужчину была похожа на его собственную.

— Вы же понимаете, что в ближайшие минут пятнадцать у нас будут гости?

При этих словах Лео тряхнул головой, пытаясь освободиться от чар, которые, казалось, всегда опутывали его в присутствии Василиоса. Аласдэр же просто кивнул.

— Хорошо. Потому что сегодня мы должны будем рассказать о ситуации и обсудить её. А это означает, что ты, agori, — Василиос глянул на Лео, — должен быть одет более соответствующе, хм, мне.

Лео окинул себя взглядом и нахмурился:

— Я выгляжу не так уж и плохо. Кроме того, мы спешили. Джинсы — лучшее, что мне удалось быстро найти.

Василиос выгнул бровь, и Аласдэр снова удивился бесстрашию, которое проявляла их добыча в отношении его и Василиоса. Большинство съёживалось от страха, когда в комнату входил кто-нибудь из них, но у Леонида Чейпела оба вампира, как и их способности, не вызывали ничего, кроме любопытства. Лео был очарован куда больше, чем ожидалось вначале, и теперь, после создания уз, Аласдэр чувствовал, что это очарование трансформировалось во что-то намного более серьёзное. И эта безграничность эмоций Лео начала вызывать схожую реакцию как у него, так и у старейшины.

— Прости нас, Василиос, но Леонид прав. У нас такой вид, потому что в его квартире мы нашли вот это. — Аласдэр протянул книгу «Герои, боги и чудовища греческой мифологии», и когда Василиос взял её, продолжил: — Страница двадцать семь особенно занимательна.

— Что это? — спросил Василиос, пролистывая книгу.

— Это подарок. На мой день рождения. От Элиаса, — ответил Лео.

Услышав это, Василиос остановился и поднял глаза на Лео:

— Говоришь, что книгу подарил тебе он?

— Да. Мы втроём пошли выпить в…

— «Паскудник», — подсказал Аласдэр и пожал плечами, когда Лео к нему повернулся. — Я увидел тебя впервые в ту ночь.

— Правда? А я думал, что первой была ночь у меня в спальне. То есть ты следил за мной? Несколько недель? Ого…

— Продолжай, Аласдэр, — велел Василиос. — Уверен, что Леонид будет очень польщён, узнав, что ты не для каждого станешь прятаться в темноте.

— Я видел, как в ту ночь ты вышел из паба, — продолжил Аласдэр и слегка улыбнулся, несмотря на всю серьёзность происходящего. — Это был твой день рождения, и ты сказал Элиасу по телефону, что сбегаешь, потому что твоя добродетель была в опасности.

Когда Лео удивлённо открыл рот, Аласдэр протянул руку и, одним пальцем приподняв подбородок, закрыл его.

— В ту ночь я шёл за тобой до самого дома. И каждую ночь после этого был там, удивляясь, почему не могу держаться от тебя подальше.

Дыхание Лео ускорилось, и когда Аласдэр шагнул к нему, Василиос заметил:

— Похоже, ómorfo mou agorí, это чувство взаимно.

— Я не знал. Почему я не чувствовал тебя? — спросил Лео, и его лицо залилось краской.