Страница 2 из 4
- Эй, парень! Да-да, ты, щуплый гусеныш, подойди-ка сюда!
Нехотя поднявшись с земли, Генри отряхнул потрепанные штаны от песка и, поравнявшись с говорившим, поприветствовал мужчину.
- Чем могу помочь, мистер?
- Для начала — возьми-ка вот это. – путник поставил перед Морганом свою ношу, разогнулся в спине и с крайне недовольным выражением лица уставился на безуспешные старания юноши взгромоздить на плечи сундук. – Да, слыхал я, что люди в Западном Крае хлипкие, но чтобы до такой степени...Яра меня раздери*! – когда после очередной попытки добро мужчины с грохотом рухнуло на землю, он грубо отпихнул Генри, вновь поместил багаж на спину и гневливо вперился в парня. – Надеюсь, ходишь ты лучше. Значит так, в этом богами забытом месте найдется таверна или что-нибудь в этом духе? А то в городе за постой близ порта дерут втридорога. Я бы и бесплатно не остался! Да там воняет также, как и на любом другом корабле, что в плавании месяца четыре!
- В часе ходьбы отсюда есть постоялый двор на утесе.
Генри показал в направлении «Северного Ветра», в душе надеясь, что неприветливый человек откажется лезть наверх с тяжелой поклажей и поскорее уйдет.
В ответ мужчина хмыкнул и, подняв голову к серому небосводу, со знанием дела сказал:
- Хорошо, как раз доберусь до дождя. Веди.
Моргану ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Коротко кивнув, Генри повел путешественника по протоптанной не одной сотней ног тропинке к своему дому, украдкой то и дело поглядывая на мужчину. Довольно высокого роста, крепко сложенный незнакомец с большими красными ладонями и обветренным, загорелым да угрюмым лицом никак не походил на торговца или охотника за легкой наживой, коих в Торнвуде по весне всегда непозволительное множество. Широкие шаги вразвалку и забавное покачивание из стороны в сторону выдавали в путнике лет сорока пяти человека не просто знакомого с морем, а водившего с ним дружбу явно не один год. Богатые на седину темно-коричневые волосы до плеч, квадратное лицо с тяжелой челюстью и не менее тяжелым взглядом глубоко посаженных карие глаз, лохматая борода, выцветшая, местами протертая до дыр одежда, острая сабля на поясе да несколько золотых монет на коротком шнурке на шее. В ту минуту Генри мог поклясться всеми Богами, что рядом с ним вышагивал вовсе не обычный моряк.
По дороге юноша выяснил, что обращаться к мужчине надо «мистер Ларри Райдер» или не иначе как «капитан». На вопрос о его корабле тот грубо потребовал никогда больше об этом не спрашивать, если парень хочет получить достойную плату за постой. Добравшись до постоялого двора, Морган представил гостя матери, а потом — помог затащить сундуки на второй этаж, где женщина и велела разместить моряка.
На следующий день мистер Райдер довольно быстро освоился в стенах «Северного Ветра», отчего уже к вечеру, изрядно захмелев, принялся неприятно поражать и без того нечастых посетителей своим на редкость развязанным поведением. Маргретта с нескрываемым беспокойством наблюдала за тем, как постоялец раскладывал новую колоду карт перед полноватым и азартным мужчиной, просадившим моряку за последний час с десяток то́рперов*.
- Зачем ты привел его сюда? – ухватив за руку проходившего мимо сына, запричитала она, – Неужели не нашлось другого места для этого..., - от громогласного смеха Райдера женщина на миг осеклась, – господина.
Генри повел плечом, поглядев на игроков.
- Знаю, но он обещал хорошо заплатить.
Внезапно оппонент «капитана» в расстройстве чувств ударил по столу, рассыпаясь в ругательствах, а Маргретта с досадой вскинула руки к потолку.
- Клянусь всеми Богами, если так пойдет и дальше, то я сама ему заплачу за то, чтобы он убрался отсюда! Этот человек нас разорит, Генри! Разорит!
Женщина бросила негодующий взгляд на присвоившего себе проигранные деньги моряка и, пробормотав что-то на своем языке, продолжила обслуживать гостей. Генри же, подумав хорошенько, принял решение покончить с безобразием «капитана» хотя бы на сегодня; к тому же количество выпитого мужчиной уже начало брать над ним верх.
- Мистер Райдер, пойдемте наверх. Время позднее, пора спать.
- Спать? А-а-а...да, наверно, так будет лучше. – запнувшись о ножку стола, мужчина было повалился на пол, но совладав со своим телом, выровнялся и склонился к уху поддерживавшего его юноши, — Твоя мать явно не рада мне, парень. Ха-ха-ха, но я знаю, кто меня просто ненавидит, – с этими словами Ларри Райдер круто повернулся к посеревшему от злости соратнику по недавней игре, – ты погляди на эту жирную свинью. Зуб даю, он просадил деньги жены или любовницы, поэтому и сидит с такой кислой рожей. Знай он цену деньгам, вовремя остановился бы или не садился бы за мной за один стол и вовсе.
Генри и шага не сделал, как моряк, отпихнув его, двинулся к мужчине. Схватив опешевшего за грудки, Райдер протянул его через стол к себе и, повалив на пол, не жалея сил несколько раз пнул беднягу по ребрам. Да так, что от криков боли у молодого Моргана пробежали мурашки по телу.
- Что ты можешь знать о деньгах, жирная скотина? Знаешь, что мне приходилось делать за горстку монет, драный сукин сын?! Знаешь?!
- Мистер Райдер, хватит!
Выкрикнув фамилию постояльца, Генри встал между моряком и его жертвой, что есть силы отпихивая «капитана». Наконец, ему вместе с другим мужчиной удалось оттащить разбушевавшегося гостя, и пока Маргретта успокаивала остальных, юноша завел «капитана» в отведенную ему комнату, где помог лечь на хлипкую кровать. Повалившись на спину, Ларри Райдер положил одну руку на лоб и уставился в темный потолок.
- Извинись завтра за меня перед своей матерью, хорошо? – от удивления Генри оторвал взгляд от сапог, что стягивал с моряка, думая, не ослышался ли, – Она неплохая женщина, приятель, живет как умеет, никого не обманывает...правда, держит у себя в доме всякий сброд.
- Обязательно, мистер Райдер.
- И вот еще что, парень, – мужчина повернулся на бок, открыл прикроватную тумбочку и достал оттуда три серебряных аранира*, – с завтрашнего дня докладывай мне обо всех судах, что заходят в порты или стоят там. Слышишь меня? – испытующе заглянув в лицо Генри, мистер Райдер вложил плату в ладонь юноши, – обо всех без исключения. А вздумаешь врать, – в темных очах моряка зажегся недобрый огонек, а пальцы крепко сомкнулись вокруг запястья Моргана, – перережу глотку тебе и твоей матери.
- Я вас понял.
От этих слов «капитана» мальчишке стало совсем не по себе; пробормотав слова благодарности, он поспешил оставить мужчину. Даже на улице ладонь его еще жгли треклятые монеты, а сердце — жестокие слова моряка. Чутье подсказывало Генри, что мерзавец не врал, угрожая расправиться за неповиновение; его устами говорил не приличный господин одного из двенадцати королевств, а зверь в людском обличье. И это отчетливо было ясно по его нечеловеческому взгляду исподлобья. После недолгих раздумий Генри решил все-таки не испытывать терпение Ларри Райдера и, покрутив монеты в руке, со вздохом сунул их в карман.
«Ничего страшного ведь не произойдет, если я буду просто докладывать ему о кораблях, правда? Подумаешь, делов-то; он же не просит следить за кем-нибудь.»
На вопрос себе, а сделал бы это Морган за хорошую плату, юноша раздраженно тряхнул головой и, ковырнув носком ботинка грязь у порога дома, вернулся внутрь. Был ли то глас совести или страх наказания за сие действо, но Генри точно уверился в одном — ничем подобным он заниматься не станет ни за какие богатства.
На протяжение всей последующей недели Генри честно выполнял поручение Ларри Райдера, частенько задумываясь о сути наказа моряка. Странным казалось юноше и то, что сам «капитан» выходил к морю крайне редко, предпочитая часами наблюдать за подвижной водной гладью с утеса, а в городе бывал и того реже. Эти наблюдения заставляли Моргана с настороженностью относиться к нахождению моряка под крышей «Северного Ветра» и в тайне считать дни до его ухода. Однако, сказать то же самое про мистера Райдера никак нельзя было: смекнув, что от выставления за дверь его спасает только острая потребность семьи Морган в деньгах, он тут же воспользовался ею. На многие его «прегрешения» в виде кутежа, частых попоек, беспрестанной ругани и отсутствия маломальского уважения к ней Маргретта скрепя сердце закрывала глаза в обмен на столбик серебряных монет. Так это продолжалось ровно до одного довольно примечательно инцидента, случившегося в первых числах мая.