Страница 72 из 82
— Но — случилось несчастье. Шахты рухнули — по вине шахтеров. Они прозевали выход газа, и после взрыва штольни обрушились. Мы прибыли туда сразу, с лекарями и всей возможной помощью — в конце концов, это были наши люди. Сразу шахтеры были благодарны. Но через пару недель, когда все улеглось, отец спросил с них за сохранность имущества — и получил в ответ озлобленные выкрики и обвинения в том, что он кровопийца. Был договор, который теперь не исполнялся — и отец был вправе требовать, чтобы штольни были восстановлены за счет коммуны шахтеров. И чтобы поставки руды продолжились. Это ведь не были обстоятельства непреодолимой силы — вроде землетрясения или войны. Они сами сотворили эту проблему, прозевав выход газа. По общему признанию! И теперь я снова задаю вопрос: если в квартире случился пожар по вашей вине- неужели домовладелец должен делать ремонт за свой счет? Предоставлять вам дополнительную квартиру, пока идут работы? Вижу, вы задумались… Жалость — скажете вы… Милосердие? Они не бедствовали, эти шахтеры. У них были накопления. Более того — они продавали малахит контрабандистам, и мы им в этом не препятствовали — контрабандисты работали на нас. И теперь шахтеры возмутились! Отказались подчиняться — и отец велел схватить их старейшин — тех, кто подписывал договор и бросить в темницу. В ответ — бунт! Они взяли в руки свои кайла и атаковали отца и его дружиников! Пятьсот против пятнадцати — каково? Когда я привел наше войско — мушкетеров, рейтар, артиллерийскую батарею — всё было кончено. Поселок горел, вороны клевали трупы моего отца и его людей. А шахтеры бежали к космопорту — вместе с женщинами и детьми. Они снова попросились под чью-то руку… Я пытался наладить дела после смерти отца, но жадные соседи откусывали кусок за куском, после взрыва на шахтах упали акции наших рудников — кто-то раздул слухи о том, что мы не соблюдаем технику безопасности. В общем — меня преследовали неудачи, а потом объявился пропавший дядя, который потребовал свою долю в имуществе… Я плюнул на всё и собрал верных нашей семье людей, наскреб сколько мог денег и решил попытать счастья в ином мире. На Ярре! И каково же было мое удивление, когда обучившись в академии и получив землю от монарха, я организовал снова прибыльное горнодобывающее предприятие, отстроил замок — и нос к носу столкнулся с конкурентами — чертовыми шахтерами с Илиона! Они тоже прибыли сюда! Вот и я припомнил им должок… А они обозвали меня последними словами и моего отца тоже, и пригрозили прикончить. И я предложил им решить дело по закону. И мы решаем его — уже пять лет. Я лично прикончил десятерых, из них двое были зарублены сегодня. Формально они победили — и я не могу требовать с них долги. Но фактически — я убиваю бунтовщиков и убийц моего отца одного за другим. И продолжу это делать.
— А местные власти? Они не против? — уточнила Кавальери. — Это ведь чистой воды кровная месть!
— Пока я не врываюсь в их убогий городишко с бластером в руках — не против.
— Не боитесь, что они сами ворвуться в ваш замок с бластерами? — сквозь стекло стакана посмотрел на барона Сью.
— Эти голодранцы? Если бы видели их убогий поселок, дощатые бараки, грязных женщин и сопливых малышей — вы бы поняли что это за народ. Плебеи! Они занимаются добычей мрамора, а выглядят так, будто до сих пор рубят уголь! Я убью их — одного за другим, одного за другим… — в глазах барона горел мрачный огонь. — Я не собираюсь спрашивать у вас — на чьей вы стороне. Вы повели себя как порядочные люди — сначала дали напиться усталым воинам, потом — помогли раненым… Я просто прошу вас не доверять этим людям, если они встретятся на вашем пути. Не проезжайте мимо Новых Шахт — вот и всё.
Дальше ужин пошел не на таких пафосных нотах, разговаривали в основном об Академии, причудах Ярра, способностях замкового повара и местах, через которые проезжали ребята на фургоне. Арман оказался довольно приятным собеседником, у него получалось иногда удачно шутить, да и в начитанности и образованности ему отказать было сложно. Самым неприятным для Виньярда было наблюдать бесконечные знаки внимания Алисе и слышать комплименты, на которые де Бир не скупился, одаривая ими девушку сверх всякой меры. И самое ужасное — ей вроде как нравилось!
Сравнивая себя с молодым бароном, Сью, с горечью мог признать, что проигрывает по всем статьям. Арман — богатый, красивый, состоявшийся мужчина, который умеет себя вести и умеет себя преподать — чего стоят только его роскошные волосы и элегантные наряды? И он, Виньярд — перекати-поле в дурацкой рубашке…
Они давно перебрались в кресла, которые заботливый Рикардо установил у самого настоящего камина. Конечно, кресло для Кавальери стояло чуть ближе к баронскому месту… Настенные проекционные панели сменили картину и вдруг раз — и вместо роскошной столовой замка они оказались в лесной сторожке, весьма похожей на берлогу егеря Панкрата.
— Лакей говорил, что ты увлекаешься геммологией, Арман… — начала Алиса.
— Да-да, у меня есть замечательная коллекция минералов и других ископаемых диковинок.
— Тогда ты должен знать о гессельгадолинах!
— О, да! Горгорианские оптические камни с уникальной структурой… Довольно редкие штучки! Но ты меня удивила — с чего бы такой девушке как ты интересоваться какими-то скучными вещами навроде оптики?
— Ну, гессельгадолины имеют применение не только в приборостроении, верно? Из них получаются прекрасные украшения! Королева Эбигайль получила такой кристалл в подарок от его величества на день свадьбы… Ей так идет эта подвеска, правда? Она необыкновенно красивая женщина…
Барон глянул на Виньярда, который как будто задремал в кресле, разомлев у огня.
— Алиса, ты — вот кто необыкновенно красивая! Я смотрю, твой приятель утомился за день… Пусть отдохнет — не будем его тревожить. Потом слуги отнесут его в комнату. Хочешь, я покажу тебе свою коллекцию минералов? У меня есть и гессельгадолины, и множество фреаголов — их кристаллическая решетка почти один в один повторяет горгорианские камни…
— Почему бы и нет? Время еще детское и спать мне совсем не хочется! — Алиса тоже посмотрел на Сью, кажется — осуждающе.
Барон встал и подал руку девушке, которая оперлась на нее и прошла с де Биром.