Страница 46 из 64
Невьянцев еще раз подивился памяти этого человека. В конце бессонной ночи помнит о каждом! Он ответил:
— Ланговой ищет связи с Куксенко. Пока от него известий нет. Шабров помогает нам как может. Он дважды видел. Грачева на станции Пограничная, опознал его по фотографии. Но Шаброву пока не удалось лично познакомиться с Грачевым или хотя бы проследить, с кем он встречается.
— Это понятно. Грачев умелый конспиратор. Но все же вы подскажите Шаброву, чтобы он попытался быть понастойчивее. Сейчас для нас очень важен выигрыш времени.
Невьянцев ушел. На улице стало совсем светло. Появились пешеходы. Дерибас стал писать приказ пограничным частям:
«Обстановка на дальневосточной границе требует от всех бойцов и командиров пограничников еще большей выдержки, зоркости, бдительности, железной дисциплины и неуклонного проведения установленного пограничного режима. Еще выше должна быть боевая готовность каждой заставы, всех боевых сторожевых кораблей и катеров на речной и морской границе. Т. Дерибас».
Прочитал написанное, посмотрел на часы: пять часов утра. Подумал: жена и дети в Москве не спят. Там всего десять часов вечера. А у московских чекистов самый разгар рабочего дня! Но мне уже пора. Вышел в приемную, передал дежурному бумагу и сказал:
— Размножьте и разошлите пограничникам. Я пошел спать.
* * *
Ланговой продирался сквозь таежные заросли с двумя напарниками. Упругие ветви маньчжурской аралии и лимонника цеплялись за одежду, словно пытались стащить ее с людей. Совсем недавно прошел сильный ливень, промочил насквозь все: куртки, штаны, рюкзаки, шапки. Ноги скользили в сапогах, куда просочилась вода. Раскисшая земля чавкала под ногами.
Можно было бы остановиться, развести костер, просушить одежду и обувь. Но Ланговой не имел права задерживаться, так как были получены данные, что Куксенко со своей бандой намерен перейти границу и укрыться в Маньчжурии.
По расчетам Лангового, до села Романовки, где должен начаться первый этап задуманной операции, оставалось совсем немного. Наступали сумерки, а до темноты он хотел попасть в село.
Спутники Лангового совсем выбились из сил, но он настойчиво шел и шел по намеченному пути, ориентируясь только по одному ему известным приметам. Время от времени подбадривал своих товарищей: «Уже близко. Вон и сопка с изогнутым кедром, осталось совсем немного!»
Наконец вышли на опушку леса и сразу увидели огоньки. В нескольких избах были освещены окна.
— Ну вот! — Ланговой остановился, перевел дух, дал возможность передохнуть остальным. — Теперь начинается главное!
Через несколько минут они стояли возле крайней избы. От Невьянцева Ланговой знал, что здесь живет человек, который оказывал помощь Куксенко.
Первый этап задуманной операции заключался в том, чтобы расположить к себе этого человека и от него узнать, где скрывается Куксенко и как его можно найти. От этого этапа зависело: удастся ли установить связь с Куксенко, поверит ли Куксенко Ланговому, и многое другое, очень важное для чекистов.
Ланговой тихо постучал в окошко. Внутри дома что-то упало, кто-то задвигался. Вскоре отворилась дверь, и мужчина предложил:
— Войдите. — Так просто, словно он кого-то ждал.
Ланговой и его спутники вошли в сени, положили на пол свои промокшие рюкзаки. Рядом, прислонив к стене, поставили охотничьи ружья, вытерли ноги о половик. Хозяин стоял у двери и пропустил всех в комнату.
— А кто вы?
— Да как вам сказать? — уклончиво ответил Ланговой. — Мы честные люди. Нам бы просушиться и чего-нибудь поесть.
— Не богат я, — опустив глаза к полу, проговорил хозяин.
Ланговому показалось, что он разочарован: ожидал прихода других. Это был мужчина, возраст которого определить трудно. Выглядел он опрятно: борода и усы расчесаны, волосы на голове приглажены. Одет в ладную куртку, из-под которой выглядывала чистая ситцевая рубаха. Указав на деревянную скамью, он сказал:
— Садитесь.
Путники уселись на скамью, которая стояла рядом с длинным деревянным столом, тщательно выскобленным. Напротив — большая русская печь. Сбоку от печи — полки с посудой.
— Да мы заплатим, вы не беспокойтесь… Как вас называть?
— Зовите меня Силантием. Сейчас спрошу у хозяйки. — Хозяин вышел в другую комнату и вскоре вернулся.
— Утолить голод, может, что и найдется… И просушиться можно, сейчас я истоплю баньку.
— Истопить-то истопи, да мыться мы не будем. Только одежду просушим, а рано утром уйдем. И на том спасибо.
Хозяин хотел было выйти, но Ланговой его остановил:
— Скажи, пожалуйста, чекисты далеко?
— Вам нужны чекисты? — В голосе хозяина беспокойство.
— Да нет, я просто интересуюсь.
— Были тут недавно. Три дня, как ушли. Сейчас в Троицком.
— Это далеко?
— Верст десять… А вам к ним? — повторил свой вопрос хозяин.
— К ним-то к ним, да не очень. — Ланговой усмехнулся. — Ты смотри, чтоб о нас никто… Понял?
— Да нет, что вы! — Силантий замахал руками. — Сейчас принесу поесть и все сделаю.
«Гости» сняли промокшую одежду, развесили ее сушиться в баньке. Сытно поели. Спать легли на сеновале. Наутро Ланговой спросил у хозяина:
— Сколько мы тебе должны?
— Сколько дадите…
— Полсотни хватит?
— Спасибо.
— А с собой можешь продать?
— Могу немного.
— А порох, снаряжение?
— Чего нет, того нет…
— Как же быть? Ведь без этого в тайге долго не проживешь.
— Купите в другом селе.
— Нельзя нам в село. Сам говоришь, что там войска ОГПУ… Голова кругом идет. Может быть, ты купишь?
— Мне много не дадут. Да и подозревать станут.
— Как же быть? Ведь пропадем в тайге.
Хозяин посмотрел на лес, окруживший стеной небольшое село, на тяжелые черные тучи, наползающие опять на верхушки деревьев.
— Может быть, знаешь, у кого можно купить? — Ланговой не отступал. Он твердо знал, что путь к банде Куксенко проходит через дом этого человека. И найти этот путь можно только добром. Никакие угрозы здесь не помогут. Да и в планы Дерибаса не входило, чтобы Ланговой вступал в конфликт с Куксенко или его доверенными людьми. Поэтому он просил…
Хозяин еще раз внимательно осмотрел Лангового, словно увидел его впервые, и сказал:
— Тут был один человек. Не так давно. Хотя он против большевиков…
— Ну и что же? Чем он поможет?
— У них есть кое-какие припасы…
— Так они мне и дадут!
— Может быть, поделятся. Если сумеешь договориться.
— Не выдадут?
— Нет, что ты!
— Как его найти?
— Вижу, что тебе можно сказать… Идите на восток, до второго распадка. На перевале увидите небольшую китайскую кумирню, сколоченную из резных досок. От нее дорога пойдет направо вниз. Это будет верст двадцать. Потом берите южнее. Если кого встретите, спросите Мамоново болото. Там есть проход меж двух болот. А уже там ищите того человека.
— Кого спросить?
— Сам у него спросишь. Если он захочет, то назовет себя.
— И на том спасибо. Может быть, он выручит нас.
— С богом.
Ланговой и его группа вышли на тропу, которую указал Силантий. Сыро, всюду мох, папоротники, обильно смоченные дождем. Идти трудно, ноги скользят, к тому же все время приходится отмахиваться от гнуса. К середине дня поднялись на вершину невысокого хребта. Сильно устали. «Вот и маленькая китайская кумирня, сложенная из резного дерева. Идем правильно», — подумал Ланговой. Решили здесь передохнуть и подкрепиться. Присели на поваленное дерево.
Но усидеть не смогли. Тучи гнуса набивались в нос, в уши, влетали в рот. Чтобы как-то поесть, развели большой костер, в который набросали сырых веток, и под покровом дымовой завесы пообедали.
Ланговой знал эти особенности тайги и захватил с собой накомарники. Но идти в накомарниках было тяжело, они затрудняли дыхание, сковывали движение. О том, что Силантий направил их именно к Куксенко, у Лангового теперь не было сомнений: чекисты знали, что в этом районе скрывается только одна группа бандитов.