Страница 12 из 26
– Слава богу! На кольчуге нет ни единого разрыва, щит мы заменим. Вон как прошелся своим лансом, хоть и тупым, мессир Бушар! Эх, славно Вы, Ваше высочество, отделали своего соперника! – Приговаривал, проверяя экипировку принца, оруженосец. После недавнего нагоняя от Людовика Ромуальд стал, более внимательно, следить за своим «языком».
– Да, кстати, как тебе его кольчуга и все остальное вооружение? – Поинтересовался Людовик у Годфруа, признанного «модника», прозванного принцем так после случая с новомодным шлемом и желтым сюркотом. Он стоял рядом с Людовиком.
– Кольчуга, как успел разглядеть во время мимолетного разговора с мессиром де Монморанси, у него отличная, трехслойная, скованная из мелких колечек, не стесняющая подвижность, скорее всего, сделана в Италии. – Со знанием дела ответил Годфруа.
– Вот её ты передашь от меня в подарок нашему самому глазастому из рыцарей, то есть себе. Ты сегодня, как я услышал из разговоров прислуги возле палаток, сильно порвал свою старенькую кольчугу. Она тебе ведь в пору, не так ли, Годфруа?
– Истинно так, Ваше величество! В самый раз, они ведь практически одной комплекции будут с мессиром Бушаром… – кивнул головой рыцарь.
– Сам, наверное, еще хочешь поучаствовать, а? – Подмигнул глазом принц.
– Да… – вздохнул Годфруа.
– Ничего, завтра и твое время придет! Верь мне! – Хлопнул его по плечу Людовик.
– Надеюсь! – улыбнулся Годфруа. – А какой вы щит возьмете?
– Посмотри этот, может, он не треснул, как-то неохота менять победные вещи…– уклончиво ответил принц.
– Э, Ваше высочество! Да Вы, никак, стали суеверным…вот дела! – Хитро усмехнулся Годфруа.
– Ага! Ты теперь мне, при случае, обкури его у какой-нибудь ведьмы! – захохотал Людовик.
– Прости господи! Ну и понесло же нас куда! – перекрестился набожный рыцарь.
– Ладно, скажи мне лучше, кем бы нам заменить нашего славного Ромуальда, посвященного сегодня по воле герцога в рыцари? – Спросил у Годфруа принц.
– А вон, видите… возится возле Вашей лошадки оруженосец, – показал Годфруа в толпу суетящейся возле коня принца прислуги, – ну, такой в синей куртке…
– Вижу… и что?
– Это Анри-Лотарингец. Он серв Вашего батюшки, родом из Лотарингии… его еще ребенком король Филипп, Ваш отец, привез из своего похода к границе Империи. Сирота. А уж как он в седле держится и оружием владеет, загляденье!
– Серв говоришь…. Это ничего. Твои предки ведь тоже были недавно сервами, теперь стали свободными слугами моего отца. – Сказал принц. – После турнира напомни мне о нем, что-нибудь придумаем…
Второй день турнира закончился благородным конфузом…. В финал вышли принц и мессир герцог Гильом Аквитанский, граф де Пуату. Соперники разъехались по углам ристалища, потом разом, словно договорившись, на полном скаку выбросили свои лансы, подъехали друг к другу и… обнялись!
Судьи, герольды и распорядители турнира ничего не смогли предпринять, кроме того, что объявили победителями турнира в тьостах двух рыцарей. Его высочество, Людовика, принца короны, и мессира Гильома, герцога Аквитании и графа Пуату.
Венчал окончание второго дня турнира большой пир, где на почетном месте сидели двое победителей тьостов. Среди всеобщего шума и веселья герцог наклонился и сказал на ухо Людовику:
– Смотрите, принц, как бы наш сегодняшний «жест» завтра не вышел нам обоим боком!
– Не понял, о чем это Вы? – Заинтересовался принц.
– Ну, как же! Мы сегодня выиграли на двоих просто уйму денег. Кстати, с Вами успели уже рассчитаться? – Хитро улыбнулся Гильом.
– Да… почти… – ответил Людовик.
– Вот и со мной тоже… почти…
– Многие горят желанием отыграться завтра в одиночных видах пешего боя. А некоторые, – герцог Гильом перевел взгляд на край длинного стола, где находились Монморанси, Мёлан, Кресси и Муши, – горят желанием отыграться, как я слышал из достоверных источников, позднее… на Ваших землях, или монастырях.
– Спасибо, дорогой герцог. Ваша искренняя дружба – честь для меня…
– Просто часто бывает так, мой друг, что интересы власти…. Ну, да не будем сегодня о серьезном! – Улыбнулся Гильом и, встав, громко произнес на весь зал:
– Приношу извинения мессиру герцогу Бургундии за то, что испросил соизволения у принца Людовика уступить мне право скрестить ланс с мессиром Оттоном! Прошу также весь зал свидетельствовать мне, что мессир Бушар де Монморанси, бросив вызов принцу, сам приравнял себя к высшему рангу дворянской иерархии Франции, что само по себе большая смелость и наглость! – В зале поднялся небольшой шум и оживление. Герцог продолжал. – Я, естественно, в хорошем смысле, но ежели мои слова нанесли кому-либо из присутствующих сеньоров обиду, готов в любое удобное время, уже с боевым лансом и мечом, доказать правоту своих слов!
Зал притих, ожидая развязки. Герцог же продолжал:
– Сегодня, во время турнира, я наблюдал за ходом схваток. Находясь в прекраснейшем настроении, я сочинил небольшую сирвенту назидательного и сатирического характера. Её я и хочу представить сейчас, если зал не возражает, Вам на утеху.
Виконт де Бурж встал и произнес:
– Просим Вас, герцог Гильом!
Зал подхватил, зная способность герцога к веселому сочинительству сирвент и басен.
Гильом улыбнулся, развел руками, прося присутствующих сеньоров успокоиться, и, дождавшись тишины, начал в стихах рассказывать свою новую сирвенту. Смысл ее сводился к спору свиньи и соловья, изобиловал кучей шуток эротического характера, которые особенно нравились гостям турнира, вызывая приступы оглушающего хохота. Между строк было понятно, кого имел в виду герцог в роли свиньи.
После окончания сирвенты зал долго хлопал и просил герцога исполнить еще что-нибудь из его творений, но Гильом ответил:
– Я считаю, что на сегодня достаточно! Сеньоры, прошу меня простить, несколько устал!
Людовик заметил, что среди гостей не было видно Монморанси с кузеном, графом де Мёлан, Гуго де Кресси и Дрё де Муши. Он махнул рукой и весело включился в разговоры собравшихся рыцарей за столом. Наступал третий день турнира…
Он не знал причину их спешного отъезда.
Вечером, к графу Роберу подошел неизвестный человек, который протянул графу небольшое письмо. Граф взглянул на свиток. Большая королевская печать Завоевателя красовалась на ней. Робер быстро вскрыл письмо, пробежал его глазами и кивнул. Неизвестный человек в костюме зажиточного горожанина поклонился. Это был Гуго де Биго младший. Он вышел из общей залы, среди всеобщего веселья и шума никто не заметил его прибытия и передачи письмо графу де Мёлан.
Робер де Мёлан о чем-то быстро переговорил с Монморанси, Кресси и Муши, после чего все четверо покинули в спешке дворец. Спустя небольшое время, они уже мчались на своих быстрых конях из Буржа…
VII ГЛАВА.
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ТУРНИРА В БУРЖЕ.
Бурж. 26 августа 1100 года.
Всю ночь Людовику мешала спать, недосказанная герцогом Гильомом Аквитанским, фраза о друзьях, врагах и интересах власти.
«Что же он хотел все-таки мне сказать, прежде чем осёкся?»– Размышлял принц. Он плохо выспался и проснулся в несколько разбитом состоянии. Людовик наскоро умылся, сотворил обязательную молитву и позавтракал безо всякого аппетита, чем вызвал море переживаний у своей прислуги, сразу же забеспокоившейся, не заболел ли, случаем, принц. Людовик ворчливо отогнал от себя всех, оставив лишь одного Годфруа де Леви, которому с каждым днем доверял всё больше и больше.
– Скажи мне, Годфруа, как тебе показался мессир герцог Аквитанский? – Неожиданно спросил его принц, задумчиво чертя небольшим кинжалом на деревянных досках стола какой-то узор.
– По правде сказать, не пойму я его никак, Ваше высочество. Иногда мне кажется, что преданней и бескорыстнее вассала надо еще поискать, а иногда… – ответил Годфруа, разведя руками в стороны.