Близнецы по разуму

— Не знаю. Это важно?

— Не знаю, — повторил за ней Кир, — но посуди сама: очень многие считали, будто Диман нарочно подставил меня под стайра. С чего бы вдруг? Он не первый провафливший вызов полицейский и точно не последний попросивший напарника о прикрытии от начальства. Но! Если некто позвонил тебе сразу, если не до ранения, получается…

— Твое убийство было спланировано заранее.

— Или обоих: меня и фанга. Непростого, замечу, фанга.

— И непростого тебя.

Кир фыркнул.

— Не спорь. Мне со стороны виднее, — сказала Лерка.

Кир пожал плечами.

— Мне кажется, при правильном стечении обстоятельств и желании ваш треугольник можно было бы повернуть каким угодно образом, — предположила Лерка: — Например, ветеран конфликта вместе со стайром прекращают существование не последнего, как ты выразился, фанга. Или фанг… а никто, думаю, не ждал от него благородства, кидает на месте преступления спасшего его человека или…

— Остановись, — попросил Кир.

— Я-то остановлюсь, но, если бы выгорело, ни о какой совместной работе людской и фангской полиций и речи не шло бы. Несмотря ни на какие усилия и авторитет Вик-Викеча.

— Викентьича, — поправил Кир.

— Вас хотели расколоть, не понял еще? Заранее.

— Но зачем звонить тебе?

— Для гарантии? — Лерка задумалась. — Ну, допустим, тебя бы схватили те же стайры. Они могли некоторое время продержать тебя на сангри. Достаточно, чтобы ты наговорил на камеру любую сказку про кровожадных нелюдей, а заодно и покаялся. Мол, вставай, страна огромная, сплотись против кровопийц проклятых.

Кир припомнил клоуна из утренней передачи, визжащего по поводу демонов и скорого (если не уже) прихода антихриста.

— Я не стал бы.

— А если бы они схватили меня?

Кир скрипнул зубами.

— После того звонка я сама не своя стала. Если бы сразу после него мне не позвонили из клиники…

— А тебе звонили?

— А, по-твоему, нет? Если бы мне не объяснили, какую именно заразу я могу принести, после чего все лечение пойдет насмарку, если бы не показали и не рассказали, я дневала бы и ночевала у твоей палаты.

— Антибактери… — начал было Кир.

— Не в них дело! Эмоциональный фон тоже значит немало, а в твоем случае в нем все и заключалось. С сангри просто не бывает, на ходячие манекены по ящику посмотри.

— Значит, не только у меня пунктик по поводу так называемых элит и телеведущих?

— Не только ты видишь нежизнь в омоложенных лицах.

— Эмоциональный фон… Вот ведь…

— И, насколько, знаю, сейчас ты со мной говоришь тоже благодаря Доку. В нашей семье только у тебя есть пунктик по поводу кровососущих, — Лерка прищурилась, чуть прикусив нижнюю губу и высматривая нечто невидимое на его лице. — Вернее, был.

— Диман звал тебя ведьмой, — зачем-то ляпнул Кир.

Лерка рассмеялась.

— Он льстил мне. Хотя… если есть вампиры, почему бы не водиться ведьмам и колдуньям?

— Голубым феям и розовым единорогам…

— Не находишь, что после слияния все возможно?

— Не дай бог!

— Какой именно бог? — уточнила Лерка.

Кир махнул рукой. А потом отвлекся от ее лица, скосил взгляд и не удержал под контролем мысленный вопль.

«Приблизишься — убью!» — высказывание вырвалось инстинктивно, все нутро скрутило, и находящийся в десяти шагах и явно направлявшийся к ним Ки-И-ас резко остановился, словно налетев на невидимую стену.

Когда Лерка обернулась, фанг исчез, а Киру стало стыдно. Очень. И потому что Ки-И-ас был коллегой, и поскольку не пил крови, и вообще-то вынес его из подъезда: не горящего, но задымленного. И все время, которое Кир приходил в себя, сидел рядом!..

Глава 14

— Здравствуйте.

Лерка обернулась, кивнула древнейшему фангу Москвы и целому Арх-Ри, выглядящему семнадцатилетним юношей. Док ответил светлой улыбкой, по-фангски приподняв уголки губ, не показывая зубов.

— Пациент скорее жив, чем мертв, — окинув Кира внимательным взглядом, сказал он. — К вечеру оправится окончательно и без моей помощи.

— Пациенту очень нужно быть на встрече, на которую он, — Кир ухватил Лерку за руку и, повернув тыльной стороной ладони к себе, посмотрел на циферблат часов, которые она почему-то упорно маскировала под браслет, — почти опоздал.

— Пациент понимает, — продолжая ту же игру, сказал Док, — что берет на себя всю ответственность, если… скажем…

— Превратится в фанга? — Кир усмехнулся. — Док, не давите мне на мозг, это невозможно.

— Невозможно давить на мозг? В виду его отсутствия? — вставила Лерка, у которой идея, похоже, не вызвала одобрения.

— Невозможности человека стать фангом, как и наоборот! — с нажимом в голосе произнес Кир.

«Но потеря сна уже возникла, — гаденько хмыкнув, заметил внутренний голос. — И Ки-И-ас однозначно выразился по поводу фангенышей, у которых именно такой график сна-бодрствования».

И упрекать фанга во лжи Кир точно не собирался. Проехали они совместно эту тему.

— Мутации вполне имеют место быть, — напомнил Док, а может, поставил диагноз.

Любой, услышав подобное, непременно испугался бы, да и сам Кир — в первых рядах. Но не сейчас. Сейчас, когда дел навалилось столько, что не продохнуть, а времени катастрофически не хватало, только идиот не оценил бы удобства потери сна без снижения функциональности организма. Гораздо хуже было, когда Кир приходил с работы и падал на диван, вырубаясь, если не прозвенит телефон, часов на двенадцать. И ведь не высыпался, сколько бы ни продрых.

— Пока они лишь на пользу, — брякнул он и заслужил вскинутые в немом вопросе брови: от Дока левую, от Леры правую. — Эм… потом. Поможете?

— Я обещал, — ответил Док спокойно, нисколько не обидевшись на усомнившегося в его порядочности человечишку. — Но хочу убедиться, что ты понимаешь и принимаешь возможные последствия.

— Так и есть! — заверил Кир.

Он, пожалуй, мог бы и отступить, но очень уж хотелось расставить точки во всех нужных местах.

— Ты не рассказывал, — встряла Лерка, то ли обращаясь к Киру, то ли к Доку — так просто и не поймешь.

— Процесс преобразования воспринимается естественным. К тому же у вашего брата гибкая психика, — с вежливой отеческой интонацией и улыбкой, которая на юном лице смотрелась более чем странной, ответил Док.

— И к чему тогда эта говорильня? — Кир опустил взгляд на циферблат, но Лерка вырвала руку и зашипела:

— Успеешь!..

— Милая барышня не испугается, если ее брат… по… отцу, — Док запнулся, рассматривая Лерку очень внимательно, снова улыбнулся, — назову это попроще: выйдет за рамки человеческих возможностей?

— С чего бы мне бояться?

Док пожал плечом:

— Я никак не могу разобраться в людях: их мыслях, эмоциях и поступках.

— Я уже говорила вам… — фангское имя Дока, которое Кир не мог запомнить при всем желании, легко сорвалось с губ Лерки, — мне неважно ни-че-го, если Кир будет здоров, выживать там, где у других не найдется ни шанса, и бегать за своими преступниками так долго, как пожелает сам. Это он у нас ветеран конфликта с тараканами и синдромами на фангской почве. Я же считаю: и среди ваших встречаются ублюдки, и среди людей. Последних видела побольше: в наш район отряды фангов не заходили, а вот банды мародеров — да. Тогда же, когда Кир доставлял неудобства представителям вашей расы, я убивала людей, хотя правильнее их было бы звать тварями. И о том не жалею ни одной минуты.

Кир вздрогнул. Он знал, что в Москве, в то время как он сам примкнул к сопротивлению, было непросто. Знал и то, что Лерка умело выживала там, где других убивали, насиловали, ломали, поманив отбросами со стола главаря и его защитой. То, что сестра не распускала сопли и нюни, не искала заступников, а сама взялась за оружие, Кир поддерживал и гордился. Нашел бы такую девушку, позвал замуж, не задумавшись, но, увы, второй Лерки не существовало на свете.

— Сочувствую, — искренне произнес Док.

Лерка пожала плечами и предложила: