Страница 25 из 35
Инфанта отчаянно искала союзника в лице брата, ведь лучше него никто не мог повлиять на отца.
— Вообще-то вурдалаки и есть темные. Просто одни, поддавшись Тьме, превратились в чудовищ, а другие смогли сохранить человеческий вид, — наследник не обращал внимания на сестру, разглядывая новенькую служанку, которая вошла в столовую, чтобы убрать грязные приборы.
— Эйден, не умничай! Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Никто из них не соблюдает законы Смерти, и лишить жизни другого человека им ничего не стоит. Они могут подставить подножку нам в любой момент и втянуть в войну! О чем отец только думает, связываясь с Амхельном?
— Наверное, о будущем нашего города? — пожав плечами, наследник допил кофе. — Хорошо, хоть кто-то из нас думает о чем-то, кроме себя.
Джен ненавидела, когда Эйден примерял на себя роль хладнокровного Правителя, словно она — глупая пустышка.
— То есть, хочешь сказать, что я — безответственная и ничего не понимаю в политике?
— А разве это не так?
— Нет, не так! Но разве мое мнение кто-нибудь слушает? Разве меня хоть раз пускали на собрание Совета? Ведь все, на что я способна — это строить глаза богатеньким болванам, которых один за другим приводят в замок!
— Ты же знаешь, что со времен Нив Мора женщин не допускают к политике. Да и что ты там забыла, в большинстве своем там скука смертная… Хотя вчера было довольно занимательное представление, — усмехнулся Эйден, посмотрев куда-то в сторону, вспоминая вчерашний прием, а затем взглянул на сестру. — Но даже тогда ты умудрилась улизнуть.
Слегка прищурившись, Джен уже приготовилась обороняться от очередного обвинения в попытке испортить репутацию семьи, блуждая по городским барам. А брат словно ждал ее реакции, испытывая ее своим молчанием. Он ничего не знал о ночной прогулке, иначе давно бы «прижал» ее. Неужели перквизитор Керро все-таки сдержал обещание и не сдал Эйдену?
— Мне кажется, отношения папы с Советом стали чересчур напряженными, — высказалась Дженнифер. — Бэзил Касадо и Грегори Хейст позволяют себе слишком много. А главное папа должен понимать, что СОВС — не я, их не заткнешь строгим голосом и злобным взглядом, а вступать в открытую конфронтацию с ними слишком опасно. Хотя, кажется, сам Смерть на нашей стороне, я бы все отдала за возможность увидеть, как Хейст сегодня посмотрит в глаза отцу.
С каждым новым словом речь девушки становились все грустнее и тише, а на последних словах и вовсе медленно вздохнула.
— Признаться, я тоже с нетерпением жду этого, — задумчиво кивнул Эйден с улыбкой на лице. — Но Джен, ты же знаешь, на Совете присутствуют только главы семей и их ближайшие доверенные лица.
На секунду показалось, что ей удалось достучаться до брата, поэтому Дженнифер решила не отступать.
— Да отец скорее простит Совету вчерашнюю выходку, чем допустит меня на собрание! Кроме тебя больше никому не обязательно знать, что я там. — заговорщически шептала Джен и, наклонившись к Эйдену, подмигнула.
Он рассмеялся, порой не в силах отказать младшей сестре.
— Ох, ты невыносима! Держи, — он выудил из-под длинной зеленой рубахи веревку с переливающимися на свету кристаллами и передал один из них сестре. — Только поторопись, ты должна прийти первой и спрятаться, чтобы тебя никто не увидел. И без глупостей! Не вздумай выдать себя, иначе нас обоих отправят в чертоги Смерти!
— Эйден, я уже говорила, что ты все-таки не самый худший брат на свете? — просияла Дженнифер и, схватив кристалл, тут же кинулась прочь из столовой.
Преодолевая длинные серые коридоры замка, младшая Эфрейн мысленно предостерегала себя от двух самых главных ошибок — не захихикать посреди собрания, когда отец будет чихвостить других советников, и не уснуть от скуки. В обоих случаях брат больше никогда не поведется на ее уговоры.
На этой мысли она вылетела во внутренний двор замка. Здесь, между донжоном и крепостной стеной, за которой скрывались городские улицы, раскинулся зеленый сад, а уже за ним, перед самыми воротами находился консисторий — купольное строение с круглым залом, где Совет вместе с Правителем решал судьбу Мармиати-Ай.
Сжимая в кармане бежевых брюк заветный кристалл-ключ, Джен боялась упустить возможность, наконец, стать частью чего-то большего и решила срезать путь через стрельбище отца. Обычно и туда ей была закрыта дорога, но лишь ради ее же безопасности. Но вот-вот начнется собрание, а значит здесь никого не должно было быть. Инфанта взглянула на часы, у нее оставалось всего пять минут, и на дежуривших здесь стражей она не обратила внимания.
— Инфанта Эфрейн! — крикнул кто-то из них, но Джен на бегу размечталась, как Эйден, взойдя на престол, разрешает ей стать частью Совета.
— Пли! — эта фраза словно пробудила от сна наяву.
Повинуясь инстинкту, Дженнифер резко остановилась. Ровно за секунду до того, как перед ней просвистела стрела, с треском воткнувшись в повисшего на столбе зомби.
— Какого Всадника… — только и успела выдохнуть инфанта, с ужасом осознав, что могла погибнуть.
Тут же донеслась пара-тройка возмущенных и испуганных голосов, приближающихся с разных сторон сада.
— Сумасшедшая! Тебе что, жить надоело? — слева, откуда прилетела стрела, спешил парень в белой рубашке и строгой серой жилетке. По виду обычный напыщенный аристократ, как правило такие ходили с древними книгами в руках или бокалом вина, но этот грозно закинул увесистый арбалет на плечо.
— Что⁈ — опешила Джен от такого обращения, оглядев его с ног до головы. — Кто тебе разрешил стрелять здесь в людей среди бела дня⁉
— Среди бела дня? А разве на закате можно стрелять в людей? — ухмыляясь, он так хмурил брови над острым носом, что походил на хищную птицу. Если не считать арбалета, парень выглядел вполне безобидно, но Джен ощутила холодок по коже.
— Инфанта Эфрейн, вы в порядке? Слава Смерти! — подбежал охранник, который и пытался остановить ее ранее.
Услышав имя возможной «жертвы», незнакомец опустил арбалет вниз и побелел буквально на глазах.
— Прошу простить за такую оплошность, — он тут же сделал учтивый кивок головой. — Меня заверили, что это место будет закрыто от внезапного вторжения.
— Кто вообще дал тебе право находиться на стрельбище моего отца? — Дженнифер негодующе отбросила с лица выбившуюся прядь черных волос.
— Ваш отец и позволил, — незнакомец уверенно усмехнулся. — Еще раз прошу…