Вынужденная связь

Я хочу сразу же обратиться обратно, но Дракон не позволяет мне снова овладеть собой. Вместо этого он перемещает Триггера, пока не укладывает мужчину прямо к ногам нашей Привязанной, выдыхая воздух через огромные ноздри и глубоко вдыхая запах маленькой крохотной женщины, которая принадлежит нам.

Такой образ мышления немного пугает.

Грифон делает шаг вперед и кивает. — Он звучит как узы. Как узы Оли и Дрейвенов. Дракон звучит так же.

Ну, черт.

— Ты принес мне подарок? Мне нравится. Вкуснятина. Сильные души — мои любимые, — говорит моя Привязанная, и по ухмылке на ее лице становится ясно, что она не лжет.

Она поднимает обе руки над бессознательным телом, и ее глаза приобретают то потустороннее сияние, которое появляется у нее во время работы. Вы ничего не можете увидеть, когда она вырывает душу, кроме того, как тело слегка дергается, испуская свой последний вздох, Эйфория на ее лице, когда она принимает этот уровень силы, — прекрасная вещь.

Мой дракон хочет поохотиться.

Он хочет найти больше подобных существ, чтобы принести их к ее ногам в жертву нашей любви, принести ей все, чего она только пожелает.

Все.

Грифон стонет себе под нос. — Господи, мать твою. Если их будет еще больше, и нам придется их сдерживать, нам пиздец.

Глава 25

Оли

Я мало что помню о нашем путешествии обратно в Убежище, только мои узы, радостно пожирающие душу внутри меня. Мне известно, что теперь, разобравшись с Триггером, мы в намного большей безопасности. Единственная плохая вещь, чертовски ужасная вещь, это то, что мы не смогли вернуть Ансера, главную причину, по которой ребята ушли в первую очередь.

Все чувствуют себя побежденными.

Мы прибываем домой как раз в тот момент, когда солнце снова встает, и я ощущаю ту изнуряющую усталость, которая возникает после тяжелой работы всю ночь и после особенно долгого дня. Мне нужно приличное время понежиться в ванне и поспать хотя бы три дня. То, что мои узы находятся в процессе жевания, означает, что, хотя я уверена, что голодна, я никак не могу переварить пищу прямо сейчас.

Гадость.

Когда мы добрались до Норта и Атласа, у Норта было несколько ожогов, но в основном он остался невредим, благодаря Дару Атласа, прикрывавшему его. Мои узы легко исцелили его и для пущей убедительности влили в него немного дополнительной силы душ.

Я могу сказать, что Атлас злится на себя за то, что не смог полностью прикрыть его, особенно после того, как увидел полностью сформированного дракона Гейба. Эти двое стали своего рода друзьями, которые к тому же немного излишне соперничают друг с другом. Я сжала его руку, используя нашу мысленную связь, чтобы напомнить ему, что Норт жив, и это главное.

Норт отказался от немедленного дебрифинга, что было для него очень необычно, и вместо этого нашел квадроцикл, чтобы погрузить меня в него и отвезти обратно в дом, таким образом мне не пришлось преодолевать все расстояние пешком. Должна признаться, что за этот поступок я полюбила его еще больше.

Каждый дюйм моих ног болит, напоминая о том, сколько миль я прошла прошлой ночью.

Я устала и немного раздражена к тому времени, когда мы въезжаем в полузаконченный гараж, готовая привести себя в порядок и вырубиться нахрен. Норт подхватывает меня на руки, как только я выхожу из машины.

— Разве ты тоже не устал как черт? Я вполне могу дойти до своей комнаты, не нужно убиваться, доставляя меня туда.

Мужчина приподнимает мой зад немного выше и бормочет: — Ты исцелила меня, и теперь я чувствую себя так, словно только что проснулся после лучшего отдыха в своей жизни. Позволь мне позаботиться о тебе, Привязанная.

Он так и делает.

Менее чем за три минуты он заводит меня в дом и усаживает в ванну, вода нагревается до идеальной температуры пара, а вокруг меня медленно поднимаются пузырьки. Я стону, откинувшись назад и погружаясь в воду. Мои руки и ноги довольно грязные, покрыты коркой грязи и бог знает чем еще, но Норта это не волнует, когда он раздевается и забирается внутрь.

Он скользит в ванну позади меня, его тело занимает больше половины пространства, и вода становится опасно близка к переливу. Я жду, что мой Привязанный будет суетиться по этому поводу, как всегда перфекционист, но он сосредоточен исключительно на одном — на мне.

Это особое удовольствие — быть в центре внимания Норта Дрейвена и его навязчивых идей.

Ничто в ванне не исцелило мое тело и не омолодило меня, но при ощущении кожи Норта, скользящей по моей собственной, мои узы оживляются в груди. Они покидают остатки души, оставляя ее в безопасности где-то в районе моих почек, пока они не будут готовы вернуться к ней, и затопляют меня, пока я не позволяю им снова взять верх, отдаваясь волнам желания, которые они испытывают. Мы разделяем пространство в моей голове, хотя узы берут верх над нашими движениями и тем, что мы говорим. Я все еще могу чувствовать и переживать все происходящее рядом.

— Что тебе нужно, Привязанная? — спрашивает Норт, и мои узы поворачиваются в его объятиях лицом к нему.

Его больше не беспокоят глаза пустоты, больше не беспокоят последствия того, будет ли мне больно от того, что мои узы делают с ним. Честно говоря, я хочу того же, что и он.

Я хочу больше.

Норт кивает, то ли услышав мои узы, то ли это просто является частью его осведомленности, но он обхватывает мою шею одной из своих рук и притягивает меня в собственнический поцелуй. Такой поцелуй, который не оставляет сомнений в том, кому я принадлежу, кто меня целует или кто собирается поклоняться мне, как богу, которым я являюсь.

Его свободная рука медленно скользит вниз по моему телу, поглаживая и пощипывая, вымучивая вздохи и стоны, которые он хочет услышать. К тому времени, как он достигает моей киски, я прижимаюсь к нему, отчаянно нуждаясь в большем трении.

Его член твердый и тяжелый между моих ног, идеальной длины для некоторого трения, когда я скольжу своей киской по нему. Его рука тянется к моей заднице и направляет мои бедра, двигая меня именно так, как он хочет.

Вода плещется о край ванны, но мои узы это нисколько не волнует, так как они снова целуют Норта. Прикусывают его губу до крови, нетерпеливые и требовательные.

«Дай мне то, чего я хочу».

— Тогда скажи мне, чего ты хочешь, Привязанная. Ты должна сказать это.

Я чувствую разочарование уз, то, как они тянут его за узы, чтобы добиться своего, но Норт держится стойко и отказывается уступить их требовательности.

— Скажи мне, Привязанная.

Мне хочется взвыть от мрачного, повелительного тона, который он использует. Я хочу подчиниться ему и обнаружить, что меня грубо трахают о твердую поверхность где-нибудь в доме, что он показывает нам обоим, насколько действительно контролирует ситуацию.

Моим узам нравится демонстрация силы.

Они наклоняются вперед, пока мои губы не соприкасаются с его губами, и шепчут: — Трахни меня сейчас, или я пойду и найду одного из других моих Привязанных, кто овладеет мной вместо тебя.

Он поднимает меня, встает одним плавным движением и выходит из воды, нисколько не беспокоясь о том, что с нас повсюду капает. Я обхватываю его ногами, чтобы чувствовать себя в безопасности в его объятиях, и это движение приближает мою киску к тому, чтобы быть пронзенной его горячим, пульсирующим членом.

Его глаза мерцают под резким освещением ванной, то голубые, то черные, то снова голубые, пока его узы пытаются вырваться на поверхность. Я хочу сказать ему, чтобы он выпустил их, чтобы наши узы были вместе, потому что они провели целую вечность таким образом, а затем были разлучены, но мои узы не дают мне говорить.

Слишком занятые тем, что пытаются соскользнуть вниз на член Норта.

Он сдергивает полотенце с вешалки и ведет нас в спальню, движение его ног еще больше опускает меня вниз, в результате чего кончик его члена проникает в мою киску, скорее дразня, чем принося облегчение.