За пределом

— А почему это я первая?! — возмутилась Сирень.

— Потому что я так сказал, — с нажимом произнёс я, заставляя её сдаться. — Нырнёшь в полуприсядь и сразу к стене прижмись, чтоб в случае чего не попала под мою пулю.

— Ну да, по тебе-то не промахнёшься, — буркнула недовольно она и была права. Я действительно был побольше её и куда менее вёрткий.

— Открывай, — кивнул я и, когда дверь передо мной отворилась, забросил туда светошумовую.

Закрыли, дождались взрыва, и Сирень смазанной тенью нырнула туда. Через пару секунд у меня в рации раздалось:

— Чисто.

Я ровно так же нырнул за дверь и едва кубарем не скатился со ступенек, случайно запнувшись. Что, кстати говоря, не уберегло меня от того, что я растянулся на полу в конце лестницы, звякнув автоматом о бетон. У стены слегка удивлённо и грозно на меня смотрела Сирень.

— Толстый, ты чего, рехнулся?

— Запнулся, — пробормотал я. — Давай боковые проверим сначала.

Сказано — сделано. Сюда выходило всего пять дверей.

И мы с Сиренью, не ленясь, проверили каждую. Меньше всего нам хотелось, чтоб при взятии нашего общего знакомого кто-нибудь из его подручных выскочил и выстрелил нам в спину. К тому же, я был просто уверен, что Стрела не выглянет из своего кабинета, потому что никто бы не стал идти неожиданно в атаку. Первая и основная реакция на подобное развитие событий — забиться поглубже в своё убежище, держать оборону и нос не показывать. Когда есть шанс отсидеться за железной дверью, идти на куда больший риск и бросаться в атаку было бы наихудшим решением… в сознании многих. Хотя именно такое решение и может увеличить шансы на выживание. По крайней мере, это было бы неожиданно.

Помня о полиции, мы быстро обыскивали одно помещение за другим. За одной из дверей оказался туалет. За другой небольшая комната отдыха, где, видимо, развлекались члены банды. Ещё две были небольшими каморками, где хранили разные вещи: от алкоголя до банальной одежды с рынка и каких-то швабр.

А последняя, естественно, вела в кабинет Стрелы.

Неудивительно, что она была заперта. Но и это было решаемо, достаточно приложить лишь немного креативности. И навыка взлома.

Я несколько раз был у него в кабинете. И, насколько помню, у него не было ни засовов, ни других усилителей двери, что могли бы осложнить нам жизнь — едва ли не обычная стальная пластина с замком, при этом не самым хорошим. Такой, после всего, что я вскрывал, займёт у меня пару минут, а может быть и вообще одну.

— Жди, я скоро вернусь.

Не теряя зря времени, я быстро вернулся в зону их отдыха и в скором времени нашёл подходящие для взлома скрепки.

— Целься в дверь. Вот сюда, — шёпотом я указал ей место около замка. — Как только скажу стрелять, без вопросов всаживаешь туда половину магазина.

— Зачем?

— Надо, — и принялся ковыряться в замке. По идее, дверь была совсем не толстая, и бронебойная пуля должна была взять его.

Это было плёвым делом. Ровно до того момента, когда я почувствовал сопротивление, а в следующее мгновение шпильки не соскочили назад, как если бы кто-то с обратной стороны закрывал дверь обратно.

— Стреляй.

Сирень без какого-либо промедления разрядила длинную очередь, оглушив меня на одно ухо. Пули весело щёлкали об металл, добавляя довольно специфический и звонкий звук к грохоту. И мне показалось, что сквозь эту канонаду звуков я услышал чей-то вскрик боли. Очень надеюсь, что это так и есть. И пусть меня немного откинуло назад в продвижении к цели, это не стало для меня проблемой.

Всё равно через минуту щелчок замка пригласил меня внутрь этой комнаты. Стоило мне его услышать, как я тут же отпрыгнул в сторону, вздёрнув автомат. Но никто не выскочил, никто не попытался нас контратаковать.

Ну что ж…

Я кивнул Сирени, после чего достал светошумовую. Как только она открыла дверь, отскакивая в сторону, я тут же забросил туда гранату. Секунда-другая, и всполох света блеснул из дверного проёма, словно эта дверь вела в рай. Хлопок ударил по ушам, как сигнал к штурму, и Сирень первой нырнула в дверной проём. Она же первой и получила.

Едва Сирень впорхнула в комнату, в нас ударила очередь. Я не знаю, что произошло с Сиренью, но, судя по длинной очереди, её не убило. Зато я, не размениваясь по мелочам, забросил туда ещё одну и последнюю светошумовую и, дождавшись хлопка, который вызвал головокружение даже у меня, влетел в комнату. Очередь откуда-то справа, ещё одна очередь с противоположной стороны, вспышки выстрелов, выдающие стрелка, и моя очередь от бедра веером прямо в ту сторону. Потом ещё одна очередь справа туда же, и всё.

Наш бой закончен. Этот кошмар подходил к закономерному концу.

Глава 50

Я приближался к Стреле, держа его на мушке, но вряд ли он смог бы что-либо теперь сделать. Огромная дыра в животе, откуда медленно и верно текла кровь, не меньше дыра в районе ключицы, простреленные ноги и одна из рук были его смертным приговором. Он хрипел, отживая свои последние минуты, как я надеялся, в боли, страданиях и сожалении.

Я знаю, Стрела хотел бы мне много чего сказать, много чего поведать и как следует поугрожать. Хоть он и знал, что его угрозы пусты, но всё равно бы начал это делать. Может быть из-за того, что такова природа всех ему подобных: много слов, ещё больше понтов, показухи и угроз, но дела, по сути, ноль. Лишь бы показать, насколько он крут, и не упасть в собственных глазах. А по возможности и в глазах других.

Но пусть прибережёт свой бред для своих дружков на том свете — слушать это у меня не было ни желания, ни возможности. Надо было успеть всё загрузить в машину и уехать до прихода полиции. Они, конечно, сейчас заняты, а мы закончили дело довольно быстро, но не стоило пренебрегать осторожностью. Да и глупо давать ему на это время без необходимости — ещё вытащит гранату из-за пазухи.

Поэтому, подойдя к нему, я, ни секунды не раздумывая, выстрелил ему прямо в лицо, не дав сказать и слова. Голова Стрелы дёрнулась назад, и его тело безвольно завалилось набок.

Честно говоря, в этот момент я почувствовал облегчение, словно ставил точку в этой истории. Возможно, мне придётся уехать из города, а может и из страны, но теперь это не будет проблемой. У меня были деньги, которые могли всё решить. Нет, я не собирался всё забирать себе, лишь небольшую необходимую часть. Я рассчитывал расплатиться за лечение сестры, после чего вернуть анонимно деньги вместе с флэшкой дому, а там по обстоятельствам.

Что касается злополучных денег, то они лежали в этой же комнате в углу в тех самых сумках, в которых мы их и притащили в тот самый злополучный подвал. Даже поменять мешки поленился.

Но, глядя на них, я не чувствовал радости. Столько смертей, столько проблем и горя из-за какой-то бумаги, которой люди приписывают едва ли не абсолютную ценность. А ведь и сумма-то небольшая. Всего двадцать миллионов — столько некоторые люди тратят, не моргнув и глазом. И им же жалко их отдать на лечение людей, у которых нет ни копейки…

Хотя не мне их осуждать, это уж точно. После всего, что я сделал, что натворил, мне возмущаться по этому поводу надо в последнюю очередь.

— Сирень, ты как? — спросил я, оглянувшись.

— Нормально… — она стояла, слегка согнувшись. — Пуля попала прямо в грудь.

Взглядом я нашёл его автомат… Даже не автомат, а пистолет-пулемёт, мини-узи, маленький израильский потрошитель. Он стреляет обычными пистолетными патронами, так что бронежилет Сирени смог справиться со своей задачей. Будь что-нибудь покруче, и я бы остался один из всей нашей команды.

— Тогда беги за машиной. Я сейчас подниму сумки.

Она кивнула и без лишних разговоров скрылась в коридоре. А я, бросив прощальный взгляд на труп Стрелы, подошёл к мешкам. Ухнул, поднял два мешка и потащил их наверх. Едва донёс, если честно. А таких было ещё четыре. Всё-таки шестьдесят килограмм — это вам не хухры-мухры. Дотаскал до входной двери, едва не надорвавшись, после чего начал их загружать в багажник машины, которую подогнала Сирень.