Страница 5 из 25
Вообще-то Полоз старался избегать новых знакомств и пустопорожних бесед – сказывалось природная осторожность и недоверие ко всему, что движется; да и орденская выучка заставляла всегда и со всеми держать себя настороже. Но этот новый знакомец смог как-то сразу расположить к себе старого вояку и сумел втереться к нему в доверие. К тому же, он ни о чем не расспрашивал, а только сам все болтал без умолку. Серый в предвкушении длинных и скучных рассуждений о товарообороте, ценах и видах на прибыль поначалу даже заскучал и уже совсем, было, приготовился, сославшись на неотложные дела, ретироваться при первой же подходящей возможности, как вдруг пустопорожний разговор неожиданно повернулся в интересное для него русло.
До этого момента воевода просто сидел, пил дармовое вино и слушал мягкий и какой-то по-особому певучий голос рассказчика, скучая в ожидании паузы в бесконечном монологе словоохотливого купца. Но собеседник, вопреки всем ожиданиям Полоза, повел разговор не о товарах и прибылях, а о тех местах, в которых ему приходилось бывать по своим торговым делам, о народах, населяющих эти земли, об их обычаях и нравах. А поскольку торговлю свою он, как выяснилось, вел в основном с Беловодьем, то и сказки его были об этих Змеем забытых краях. Когда-то давным-давно Полоз готовился идти походом на эти края, и поэтому при первом же упоминании о Белой горе он весь сразу же собрался, протрезвел и обратился в слух.
И, чтобы не сидеть безмолвным истуканом и хоть как-то поддержать беседу с новым знакомцем, Серый вскользь обмолвился, что, дескать, земли-то там богаты и обильны, да вот только пути туда прямоезжего нет, а кругом, через имперские земли, – слишком долго, затратно и хлопотно. За морем и телушка – медная полушка, да перевоз золотой империал. И вот тут-то собеседник его и ошеломил:
– Как же, – говорит, – не быть прямому пути в Беловодье, если я сам уже давно этим самым путем хожу?
И карту, забери его Змей, показал, и срисовать ее позволил (за немалые, кстати, деньги!), и все дорожные приметы и вешки в подробности описал, ведя свой рассказ при этом так, как будто бы знал, что Серый уже давно и безуспешно разыскивает этот самый путь. Не для забавы какой разыскивает или своей прихоти ради, и уж конечно не для личной славы или обогащения – нет! Имеется у него давняя заветная мечта – организовать великий поход на Восток, дабы просветить светом истины местных варваров и подвести их, недостойных, под отеческую руку великого Змеиного Братства, дабы отринули они свои глупые суеверия и зажили в мире и довольстве, сыто и счастливо в мягких объятиях колец Мирового Змея. С этой благочестивой мыслию Серый Полоз и провалился в тяжелый хмельной сон.
А на утренней заре его, еще похмельного, безжалостно выдернул из теплого спальника посыльный от Великого Полоза. А как выдернул, так сразу же вручил воеводе пергамент с приказом, заверенным множеством грозных подписей и печатей. Из послания этого следовало, что ему, Серому Полозу, предписано препроводить этого самого гонца на осенний Змеиный Клуб, дабы тот смог самолично и изустно изложить сему почтенному собранию послание от главы Ордена. Дескать, дело касается Великого Исхода, а посему не терпит отлагательств и должно быть незамедлительно рассмотрено Советом Ордена, невзирая ни на какие немощи Великого Полоза. Важность же сообщения такова, что «оно не может быть доверено бумаге, а может быть передано только изустно».
Личность посыльного никаких сомнений не вызывала, к тому же, полностью исключала вероятность какого-либо подлога. Ведь когда-то давным-давно Серый Полоз сам нашел этого вьюношу, тогда еще болезного доходягу, в глухой, Змеем забытой болотной деревушке. Он же тогда провел обряд и самолично принял его в орден, а затем уже целых семь лет наставлял мальца на Пути Воина. Серый лично присутствовал на его посвящении, и по его протекции оный послушник стал келейником самого Верховного. Тогда, помнится, у него еще не было имени, а только номер, но сейчас он назвался Амфибием. Впрочем, просил в личном общении его так не называть. Ну и как тогда, спрашивается, к нему обращаться? Обнялись, посидели, подумали, вспомнили былое и сошлись на его детском, еще семейном имени Лютик.
Сразу же вышли в путь. А чего было дожидаться-то? Погода хорошая, ветер попутный, команда в сборе, времени с запасом – полный вперед!
Дальше все пошло своим чередом. Очень хорошо пошло: казалось бы – живи, радуйся, да дело делай, но не было покоя Серому Полозу. Никак не шел у него из головы тот самый разговор с говорливым купцом о загадочном Беловодье. Ведь вот же она – река Белая, плещется себе всего-то в метре под ногами. Расстояние от ранее намеченного в маршрутном плане поворота на запад до речки, указанной на карте, – всего три седмицы хорошего хода! Даже если он и не отыщет той реки на указанном месте или не сможет войти в ее устье, то даже тогда, чтобы вернуться назад, на прежний маршрут, и уложиться в отпущенный срок, времени у него будет более чем достаточно. И главное – никакого риска не было: места вокруг спокойные. По правому берегу Белой – так и вовсе тишь да гладь, даже зверолюди – и те не водятся, не говоря уже о ком-то более опасном. Клан Волка, что искони верховодил в этих краях, так и не смог оправиться после Великой Битвы Народов и давно уже канул в небытие. Оставалось, правда, некое Речное Братство, о котором столько говорят в последнее время… Ну так это ведь и вовсе никчемный народец! Обычная шайка разбойников – гроза селян и трусливых купцов. Боевой корабль такому сброду не по зубам: обойдут за сотню гребков, да и мир у нас с ними. Какого ящера еще опасаться?
Эти мысли не оставляли Полоза в покое ни днем, ни ночью. Они жужжали в его голове, как рой рассерженных ос, не давая воеводе никакого роздыха, пока наконец-то не подвигли его на принятие решения. Да и как тут, скажите на милость, устоять, если на кону – дело всей твоей жизни? И поэтому когда «Серый дракон» подошел к столице Речного Братства – Вольному городу, Серый Полоз отменил заход на волок и направил снеккар дальше – вверх по реке Белой, положив тем самым начало длинной череде событий, последствия которых не только изменили всю последующую историю Белогорья, но и оказали огромное влияние на судьбы многих людей и народов всего послепотопного мира.
И опять все пошло на удивление тихо и гладко. Попутный ветер раздувал парус, погода стояла теплая и ясная, население настроено доброжелательно, все вокруг было спокойно и благостно. Даже несмотря на возникшие было опасения и сомнения в подлинности карты, безымянная речка, помеченная на пергаменте, нашлась быстро и точно в указанном месте. И устье у нее было хорошее – чистое, песчаное, без топляка. Берега, правда, обрывистые и болотистые, но что с того?
Все земли, лежащие на запад от реки Белой, представляли собой край сплошных топей и болот, перемежаемых лесами, речками, озерами и пустошами. Главное было в том, что короткий путь существует! Осталось только пройти по нему и выбрать место для постройки первой крепости. А там!.. Великий поход на Восток наконец-то начинал обретать реальные очертания и претворяться из очень завлекательной, но смутной идеи в ясный план конкретных действий.
У Серого Полоза даже захватило дух от восторга при виде открывающихся возможностей. Воистину, Великий Змей опять обратил на него свой благосклонный взор!
«Серый дракон», убрав парус, осторожно, на веслах закрался в устье безымянной речушки. «Надо бы дать ей имя, – рассеянно подумал Полоз, с подозрением озирая крутые, поросшие густым лесом берега. – А ведь очень даже подходящее место для засады. Будь здесь сейчас вражеские стрелки, то мы были бы у них точно как на ладони, а нам стрелять вверх было бы совсем несподручно… Надо бы высадить на берег следопытов: пусть разведают обстановку и заодно присмотрят место под будущее городище». Но никакого вражеского присутствия не наблюдалось, все вокруг было по-прежнему тихо и безмятежно.
Серый Полоз был опытным воином. Он не раз водил боевые дружины в сражения и никогда (ну, почти никогда) не проигрывал своих битв. И не в последнюю очередь ему способствовало в этом его особое, никогда не изменявшее чутье на опасность. Вот и сейчас он мог бы поклясться на чем угодно, что ничто вокруг не указывало на засаду: птички и прочая лесная живность вели себя спокойно – так, как и должно было быть в этих безлюдных краях. На глазах у всего отряда чета оленей спокойно вышла на мелководье к водопою и ушла только после того, как они подплыли к ней на бросок копья. И все-таки, повинуясь скорее тому самому внутреннему чутью (тому самому, которое никогда его не подводило), чем голосу рассудка, Серый отдал приказ: всем воинам надеть шлемы, лучникам натянуть тетивы и разобрать колчаны, а одному из телохранителей-ящеров – занять место подле гонца, «от всякой на море случайности». И, как показали последующие события, опасения воеводы оказались ненапрасными, а все приготовления – вовсе не лишними.