Страница 11 из 25
И прыгнул, раскинув руки, как крылья! Прыгнул вперед и вверх – в пространство, где уже сгущались грозовые тучи, крутили свои спирали беспокойные вихри и проблескивали огненные зарницы. Уже потом, после боя, на берегу, за кружкой доброго пива многие воины утверждали, что это сам «Морской Дракон» помог магу взлететь и даже задал траекторию полета. Что они, дескать, сами почувствовали толчок палубы и посыл от могучего корабля. Может быть, так все оно и было, но сам Серый Змей ничего такого не почувствовал.
А то, что случилось потом, он будет помнить всю свою жизнь. Потому что дальше время остановилось. Строго говоря, никакого «дальше» уже просто не было и быть не могло.
Колдун прыгнул в небо и, как альбатрос перед штормом, зависнув между небом и морем, парил на воздусях. Но завис не только он один: Змей с удивлением наблюдал, как морские брызги застыли перед самыми его глазами. Исчез ветер, хотя паруса были по-прежнему полны. Не трепетали расправленные знамена, и все вокруг как будто бы замерло, затаилось и затихло в ожидании окончания полета человека.
«Но ведь я все это наблюдаю, обдумываю, даю свою оценку! А значит, движение мысли сохранилось, – подумал Серый. – Я мыслю, следовательно, я существую! Да и зрачки мои вращаются, ведь я вижу не только то, что прямо передо мной, но и парящего над морем мага, и вражеские корабли, что, как привязанные, неподвижно замерли внизу».
Только на флагманской триреме чернокнижников, прямо посреди верхней палубы, все еще копошились какие-то люди в черных балахонах с капюшонами. Отсюда, сверху, они казались большими черными крысами, суетливо делящими свою добычу. Стоп! А почему это они внизу, а мы наверху? «Морской Дракон» летать не может (во всяком случае, не так высоко), да и корабли противника стоят спокойно, как будто приклеенные к глади моря. «Они на море, и мы на море, но мы находимся выше, чем они… Все это может означать только одно: мы стоим на гребне волны, – подытожил свои наблюдения Серый Змей. – Только это, должно быть, очень большая, просто гигантская волна».
Сколько длилось это безвременье, никто точно сказать не сможет: может быть, что и вечность, а вроде бы так и всего ничего… Как описать остановившееся мгновенье? Кто хотя бы раз ступал по Кромке, тот поймет.
А тем временем парящий в небе колдун медленно свел свои ладони над головой и нырнул вниз – как казалось, прямо в морскую пучину. Сиганул «рыбкой» – ну прямо как безрассудный мальчишка с речного обрыва в глубокий омут! Но Серый Змей со своего места прекрасно видел, как в своем полете чародей несколько раз перевернулся и мягко, словно кот на лапы, опустился на палубу вражеского флагмана, прямо в центр круга, образованного фигурами в черных балахонах. Здесь он, ни на одно мгновение не прекращая своего движения, размахнулся руками так, словно это были и не руки вовсе, а какие-то кожаные плети, волчком закружился внутри магического круга, вихрем прошелся по палубе и…
И тут послышался резкий хлопок, как будто лопнула Ткань мирозданья или же наоборот – сошлись воедино две скалы, намертво закрыв собой брешь, в которую до того утекала Река времени.
И сразу же все вокруг засуетилось: ветер подул, флаги затрепетали, море ударило в лицо Змея солеными брызгами, а драккары понеслись так, словно у них и правда отрасли крылья. Огромная белая волна перенесла драккары Змеиного Братства через триремы некромантов, плавно опустив их на морскую гладь перед самым строем вражеских кнорров и, остановив свой стремительный бег, всею мощью обрушилась на вражеские триремы, смяв их корпуса, как яичную скорлупу. На поверхности моря остались качаться на волнах лишь щепки да какие-то обрывки ткани – как наглядное напоминание о закате былой мощи владык морей и океана, как сами себя называли хозяева острова Черных Пирамид.
Дальше последовала атака с ходу, начавшаяся для союзного флота не очень удачно. Белая волна, подхватив флагман объединенных морских сил – «Морской Дракон», вклинила его между двумя кораблями островитян. Драккар крепко зажало обломками, к тому же, с вражеских галер полетели абордажные крючья, а за ними, вонзаясь острыми крюками в палубу, упали «вороны», сразу же лишив судно всякой возможности маневра. По мосткам «воронов» загрохотали вражеские латники, намереваясь ворваться на палубу флагмана с двух сторон и, зажав команду драккара в железные клещи, сходу отправить ее к Морскому хозяину. Счет шел на мгновения. Лучники и гребцы обрушили на абордажные команды врага лавину стрел, камней и дротиков, но их действия не были согласованы, а посему и проку от них было немного.
Над змеиным воинством нависла реальная угроза боя на две стороны, окружение и поголовное истребление превосходящими силами противника. Серый кликнул боевого ящера и указал ему рукой на правый абордажный трап. Сам же, построив напротив левых мостков стену щитов, скоординировал стрельбу лучников и пращников, переключив их внимание с вражеских латников на гребцов и стрелков.
Пока он раздавал команды, боевой ящер сумел остановить атаку на правом фланге. Вооруженный железной палицей в полторы руки, он просто перебил ноги первому ряду атакующих, и те, ползая по дощатому настилу и путаясь в конечностях своих товарищей, мешали им развернуть полноценную строевую атаку. Яша же, возвышаясь над этой кучей-малой из человеческих обломков, словно цапля над болотом с копошащимися лягушками, спокойно выцеливал самых шустрых и валил их точным ударом в голову, как быков на скотобойне, ухитряясь при этом еще и уворачиваться от вражеских копий. От удара его палицы, откованной в виде кулака с зажатым ножом, не спасал никакой доспех. Серый воочию наблюдал, как под ударом стального кулака лопнул, словно яичная скорлупа, прочный стальной шлем, разбрызгав свое содержимое на добрую сажень вокруг.
А вот на левом фланге ситуация складывалась не в пользу змеев. Воины некромантов, построившись черепахой, медленно и неуклонно продавливали оборону. Двигались они складно, во всем чувствовалась сноровка и долгая серьезная подготовка. Коротко звучала гортанная команда, и копья с длинными стальными втулками разом, словно тараном, били в одну точку, пробивая в стене щитов очередную брешь. Заделывая прорехи в своем построении, змеи понемногу, шаг за шагом, пятились назад, и было очевидно, что уже недалеко то время, когда латники некромантов пробьются на палубу «Морского Дракона». Чтобы исправить положение и спастись от разгрома, нужно было срочно отвлечь врага, переключить его внимание и выиграть время, необходимое для перестроения рядов. Резервов у Серого Змея не было, и потому змеиный вождь, вопреки всем установленным правилам и параграфам устава, вступил в схватку самолично.
Схватив боевое копье, он оттолкнулся им от палубы драккара и прыгнул на верхний ряд щитов черепахи противника. Теперь, сверху, ему был хорошо виден весь вражеский строй, включая и стоящего у мачты командира. Поэтому Змей, не замедляя движения, пробежал вперед по полю щитов и с разбега метнул копье в грудь воеводы некромантов, пригвоздив его, как жука, к дереву мачты. Продолжая свое движение, Серый скатился со щитового поля и, совершив кувырок вперед, сразу же снова оказался на ногах – один в окружении десятков врагов. Стоять на месте было смерти подобно, и поэтому доблестный воин, не мешкая ни минуты, выхватил меч и начал свое кружение, свивая и развивая вихревые кольца в танце змеи.
Поскольку своей задачей Серый ставил внесение сумятицы в ряды врага, он атаковал только бездоспешных лучников и иных бойцов вспомогательных подразделений, не завязываясь ни с кем в поединки и не размениваясь на обмен ударами. «Как можно больше раненых, как можно больше крови и хаоса!» – таков был его сегодняшний девиз. Но черные латники быстро оправились и, спрятавшись за стеной строевых щитов, начали понемногу теснить Змея, постепенно лишая его пространства для свободного маневра и выжимая к борту галеры с явным намерением столкнуть храбреца за борт. А его воины, несмотря на то, что часть их противников отвлеклась, переключившись на угрозу с тыла, все еще не могли продавить черепаху некромантов. Серый уже приготовился прыгать за борт, как вдруг услышал яростный рык, от которого даже у него захолонуло сердце. Это боевой ящер вдруг неожиданно для себя заметил, что он уже не защищает, как должен, своего вождя, и более того – этот самый вождь скоро отправится на корм рыбам.…