Страница 10 из 25
Орден Великого Змея вложил много сил и средств в достижение Великой Победы, и никакой, даже самый яростный злопыхатель ни в чем не посмел бы его упрекнуть. Орден послал на эту битву свои лучшие силы: флот, пехоту, осадные орудия; все инженеры Объединенной Армии, как один, либо принадлежали к Братству Змея, либо прошли подготовку у его инструкторов. Вот только ни одного своего мага-василиска орден не прислал, совершенно справедливо указав своим союзникам на то, что тогда на все время военной компании будет некому охранять орденские поселения от нападений нежити и зверолюдов.
Но поскольку всем было доподлинно известно, что остров Черных Пирамид был прибежищем самых мерзких колдунов и чародеев со всего света, то все боевые маги – от седобородых старцев до безусых учеников – были призваны для прикрытия основных ударных сил на суше.
И вот теперь Серый Змей стоял на борту своего флагмана – «Морского Дракона» – и ломал голову над тем, как бы ему при полном штиле и не имея на борту ни одного «ветродуя», вести боевые действия против боевых галер острова Черных Пирамид, на которых, как известно, магов было больше, чем гребцов. Его тягостные раздумья прервал грозный сигнал боевого рога и звонкий задорный женский голос:
– Эй, земноводные! Вам, случайно, облакопрогонник не нужен?
К флагманскому драккару почти вплотную подошла боевая ладья из числа тех, которые так любит местный сброд, гордо именующий себя то повольниками, то ушкуйниками. На носу подошедшей ладьи нарисовалась интересная троица. Впереди, на самом носу, стоял настоящий великан, вооруженный длинным, в полторы руки мечом, в плаще, искусно сшитом из шкуры белого медведя так, что голова зверя служила воину шлемом. Слева от него блестела золоченой чешуей доспеха красивая медноволосая воительница с наглыми зелеными глазами, вооруженная коротким мечом и роговым луком, убранным в расшитое бисером налучье. А справа от верзилы-главаря притулился совершенно невзрачный с виду седой мужичок в простом холщовом рубище с грубым джутовым мешком. «Судя по всему, этот последний и есть облакопрогонник, – подумал Змей. – А ушкуйник и паляница – скорее всего, пара, но не муж и жена: у невров мужние бабы на войну не ходят. Хотя кто их, варваров, разберет…» Он и на этот раз не ошибся: седой мужичок вздохнул, попрощался с веселой воинственной парочкой, как-то неловко обнявшись напоследок с каждым из них, затем перебросил свой мешок на палубу «Морского Дракона» и прежде, чем ему протянули трап, легко перепрыгнул с ладьи на борт драккара.
В море они вышли на веслах. Чародей – или как там его? – вел себя тихо. Ни в чем, правда, не помогал, но зато и не путался под ногами, а главное – никому особо не мешал, а только бродил по кораблю, что-то бормоча себе под нос. Осторожно так ходил, ступая своими босыми ногами по дощатой палубе, как будто не по гладкому дереву идет, а по острым камням, и все оглаживал ладонями палубу и борта драккара, как наездник успокаивает не в меру ретивого коня. Серый хотел было остановить чудака да поговорить с ним по душам, дескать: «Отдохнул, мил человек? Пора бы и честь знать! Воины одоспешены да, к тому же, целый день на веслах сидят. Не ровен час – бой у нас, а они уставшие… Может быть, пора бы уже и ветерок попутный организовать, а не от безделья всякой дурью маяться?»
Но тут заиграла боевая труба: враг! Все-таки некроманты решили идти на прорыв с востока! На то время, пока суда перестраивались из походного порядка в боевой, Змей потерял из виду странного чародея, а когда заметил опять, тот уже возился с завязками своего дерюжного мешка. Наверное, собирался достать из него крылья летучей мыши, или волосы шлюхи, вымоченные в крови девственницы, или еще какие-нибудь колдовские штучки. Хорошо еще, что не дрожит от страха да, забившись под скамью, не ходит под себя с истерическим плачем навзрыд!
Мужичок, между тем, наконец-то справился с завязками мешка и начал извлекать его содержимое на белый свет. Тут и вовсе началась потеха! Змей Великий! Смешно было даже смотреть на то, как этот нелепый огузок напяливает на себя доспехи воина! Неужели он и правда собирается идти в бой? Или просто стрел вражеских боится? Смех, да и только! Но в это самое время корабли противника подошли на дистанцию прямого выстрела, и всем сразу же стало не до веселья.
Это были настоящие боевые триремы – десяток огромных морских крепостей с боевыми, окованными медью таранами. Верхние палубы были заполнены вооруженными до зубов воинами, суетящимися вокруг баллист и абордажных воронов. Вся эта армада надвигалась на объединенную флотилию союзников, скользя по морским волнам при полном попутном ветре подобно тому, как голодный удав надвигается на кролика, причем этот глупый кролик еще и сам лезет прямо в пасть.
За триремами шли более мелкие суда, по своему водоизмещению и оснастке примерно такие же, как и боевые корабли первой линии объединенного флота союзников. А в первой линии стояли драккары Братства Змея: десять прекрасных боевых кораблей, которым, судя по всему, было не суждено пережить этот день. Никакого сражения не будет: триремы их просто сметут, сомнут, раздавят, разнесут на мелкие щепки и без задержки пройдут дальше. К тому же, враг шел при полном попутном ветре, а паруса союзников висели, как стираное белье на веревке в портомойне. Пора было подбодрить воинов и как-то подготовить их к неминуемой смерти.
– Слышь, Змей, отдай своим приказ сушить весла, – услышал Серый за своей спиной спокойный и уверенный голос. – Будет тебе сейчас попутный ветер! И вообще все будет хорошо. Давай иди к своим людям, скажи им, чтобы крепче держались за скамьи.
Змей резко развернулся на пятках, желая как можно строже осадить зарвавшегося глупца, отчего-то вздумавшего отдавать ему приказы на его же корабле, и встретился глазами с облакопрогонником. Под безмятежным взглядом этих пронзительных серых глаз его гнев вдруг куда-то испарился, да и сам Серый сразу же совершенно успокоился и взял себя в руки. Он вдруг и правда понял – или, скорее, внутренне осознал, что теперь уж точно все будет хорошо. А странный колдун молча развернулся и неторопливо пошел на нос драккара, негромко насвистывая какой-то донельзя знакомой мотив старинной детской песенки.
«Нельзя свистеть на палубе – накликаешь шторм!» – хотел было осадить глупую сухопутную крысу Серый Змей, но сразу же осекся и прикусил язык. Зачем понапрасну беспокоиться? Ведь ясно же, что все будет хорошо.
Он отдал необходимые команды, а знахарь, между тем, неспешно продолжал свой путь к резной голове «Морского Дракона». Он уже не насвистывал, а напевал-нашептывал, да как-то ритмично, на вдохе-выдохе, покрикивал-посвистывал:
На море на Окияне, на острове на Буяне,
стоят три дуба зеленыих.
Под теми тремя дубами зелеными —
цари всем ветрам, цари вихорям.
Уж вы, батюшки, ветры буйные,
батюшки вихоря сильно-могучие!
Не ходите вы и не крушите вы
ни горы вы, да ни долы вы!
И ни темныя леса, и ни быстрыя реки и урочища,
и не черныя грязи досуха!
И не пригибайте прутья-ветки к матушке сырой
земле, не губите вы все лодьи – корабли мои!
И так вы, батюшки, ветры буйные, ветры восточные,
западные, северные да южные!
Вы сослужите мне службу верную и неизменную…
И вдруг ветер и в самом деле переменился, стал вдруг попутным и разом наполнил собою паруса! Воины убрали весла и стали готовиться к битве, а корабли легко заскользили по глади моря. Это было удивительное зрелище: две армады двигались навстречу друг другу, и у каждой при этом был свой попутный ветер!
А чародей, продолжая свое песнопение, легко и непринужденно, как на прогулке по летнему саду, взбежал на самую резную голову «Морского Дракона» и замер там, широко раскинув руки в стороны. На нем был неплохой, явно сработанный на заказ анатомический кожаный доспех с затейливыми бронзовыми накладками – из тех, которые до сих пор пользуются заслуженной популярностью у легионеров с побережья Срединного моря. Шлем, панцирь и поножи с наколенниками выглядели почти так же, как и обычные, а вот наручи были несколько длиннее обычных легионерских и защищали не только предплечья, но и прикрывали тыльную сторону ладони и пальцы до самых ногтей. Облакопрогонник – а то, что это был именно он, теперь уже ни у кого не вызывало сомнений, – немного постоял «крестом» на резной голове дракона, и…