Черноводье

— Нет, я живой, — ответил я, присаживаясь на деревянный ящик рядом с ложем.

— И как же ты здесь очутился? — спросил капитан, облокотившись на дощатую переборку.

Я покачал головой, давая понять, что вопрос слишком сложный.

— Я совершил большую ошибку, — проговорил я через силу. — Когда бросил вас и поверил… им. Еле ноги унес.

Капитан сочувственно поцокал языком.

— И что ж теперь? — спросил он.

— Теперь помогу вам выбраться отсюда и дойти до Тарсина, — сказал я.

— Какой там Тарсин! — он махнул рукой. — Надо всех Мучеников молить, чтобы эта посудина могла хотя бы в Крюстер вернуться — грузить ее товаром и думать теперь нечего.

Мы помолчали немного.

— Ладно, пусть в Крюстер, — ответил я, хотя сердце при этом легонько кольнуло. Дорога, ведущая к Кире, в который уже раз делала крюк и возвращала меня назад. — Но я помогу вам выбраться отсюда.

— Тебе повезло, что днем сюда попал, — проговорил Дрикер, откашлявшись. — Ночью они тут так и кишат. Сожрали бы.

— Есть какой-то план? — спросил я. — Как вы думаете отсюда уходить?

Старый капитан начал, было, смеяться, но после двух усмешек, больше похожих на всхлипы, его лицо побледнело и сморщилось, словно он отхлебнул лимонного сока.

— Никакого плана нет, — ответил он, откашлявшись. — Через пару дней должен быть прилив. Если мы до него доживем и заделаем пробоину, то… может быть… очень не факт… но возможно, он снимет нас с мели и позволит уйти. Но надежда слабая.

— А вы заделывать начали? — уточнил я.

— Начали, — кивнул он. — И закончили. Два дерева срубили, а дотащить до отмели не смогли. Повылазила из-под земли какая-то погань с клешнями… Туну и Ару сожрала, еще двое еле ходят после укусов. Я вот… загибаюсь тут…

Мои ладони невольно сжались в кулаки.

— С поганью этой я разберусь, — твердо сказал я. — Нужно, чтоб люди вытащили бревна.

— Да поди их сам уговори теперь, — скривился капитан. — Нос высунуть боятся.

— Значит, до прилива еще дня два? — уточнил я.

— Если не меньше, — тихо ответил капитан. — Вода уж начала прибывать, но пока понемногу только. Если не успеем к этому времени, точно нам всем…

Следующие несколько слов потонули в болезненном кашле, но можно было не сомневаться — ничего оптимистичного в них не было.

— Ладно, — кивнул я и стал загибать пальцы. — Значит, сначала вытащить бревна, что вы спилили.

— И еще пару срубить не мешало бы, — кивнул капитан. — Тех двух, поди, не хватит.

— Хорошо, — я мысленно добавил это в список дел.

Когда я впервые увидел «Вестницу» на мели, у меня опустились руки, положение показалось мне безвыходным. Но то, что даже пессимисту Дрикеру спасение казалось возможным, придало мне сил. До сих пор плывший по течению, я вдруг почувствовал, что моя судьба в моих руках. Только я могу спасти и себя, и этих людей, за меня этого никто не сделает.

— Значит, дальше пилим бревна на доски, — продолжил я.

— Ага, — кивнул Дрикер. — Хорошо, что мы тогда по совету твоему плотника на рее не повесили. Без него бы туговато пришлось. Досок бы еще напилили, а вот саму пробоину заделывать — тут ему виднее, как лучше.

— Да уж, — согласился я. Презрение к Гарве во мне никуда не делось, я все еще считал его ублюдком. Но после всего. Что произошло, после того, какую роль во всем этом сыграла Лана…

Я вспомнил, как она дрожит и отплевывается, называя Гарву болванкой. Мне стоило догадаться уже тогда. Мне стоило с самого начала держать с командой Ника ухо востро. Я думал, что три года скитаний по деревням сделали меня циником, а сам купился, как мальчишка.

— Вот и все, делов — начать и кончить, — резюмировал капитан, устраиваясь на тюфяке и стараясь не потревожить рану. — Дальше нас просто снимет с отмели море. Или не снимет.

Я поднялся с ящика, сжав кулаки.

— Снимет обязательно, — сказал я. Отчего-то я сам теперь в это верил. — Ну, я пойду. Нужно все до темноты успеть.

— Ступай, — устало проговорил Дрикер. — Пусть тебе Мученики помогают.

И я отправился вверх по трапу, навстречу тускло мерцавшему свету.