Родишь мне сына

Для меня он стал тем самым северным сиянием. Недосягаемым, манящим, опасным, но все равно неизбежным. Он был жесток и беспощаден — он просто взял и влюбил меня в себя, заставил это сделать, не спросив разрешения. И теперь я не могла уже без этого. Я словно человек, которому насильственно вкололи дозу наркотиков, и теперь я приходила за шприцем опять и опять. Не жалея вен. 

Мне хотелось быть с ним до остатка. Хотелось спать с ним, просыпаться вместе с ним в одной постели. Хотелось заниматься с ним любовью, пока есть силы. Пока ноги не накроет сладкой судорогой от усталости.  

И я хочу родить ему ребенка. Родить ему сына, как он и мечтал. Родить красивого, здорового сыночка, чтобы радовать отца. И меня саму. 

— Я хочу тебя, — шепнула я ему на ухо. — Хочу тебя сейчас. Хочу почувствовать тебя внутри. Чтобы ты меня взял. 

Мне хотелось ощутить его реакцию. Хотелось знать, что мои слова для Марата не просто белый шум. И результат не заставил долго ждать. 

— Прямо здесь? — повторил он риторически. 

Как будто с неохотой. Как будто я просила его сделать нечто необязательное, рутинное, даже скучное. Но твердеющий член, которому не осталось места в плавках, не мог меня обмануть. Он становился все толще и длиннее. Мои пальцы гладили его по все длине, но это было через ткань. А так хотелось прикасаться без одежды... 

— Нет, не здесь. 

Я нежно целовала его губы. Нарочно еле прикасалась к коже, чтобы подразнить Марата. Хотелось наслаждаться его твердостью, желанием вонзиться в меня прямо здесь, в этом огромном спортивном бассейне. Тут я раньше плавала, соревновалась с другими пловцами. Но тогда и не думала, что однажды буду соблазнять мужчину в той же воде. Только уже год спустя. 

— Ты сводишь меня с ума, — говорил Марат, буквально надевая меня на себя.  

Он упирался в мой пах и не давал уже проходу. Я не могла разжать эту стальную хватку, да и не хотела. Я желала противоположного — чтобы он вошел в меня и сделал это прямо здесь, не дожидаясь возвращения домой. Прямо в этом здании, пока Володя нянчит Марлу. Он ведь этого хочет, не правда ли? Марат только об этом и мечтает... 

— Идем в сауну. 

Я обняла его член всей пятерней и сдавила ствол пальцами — так сильно, как только могла. И услышала приятный томный вздох. Ему это нравилось. А что нравится ему, то нравится и мне. 

— Ты за это заплатишь, — говорил мне Марат, вынося меня из воды. Держа рукой под ягодицы. — Тебе придется заплатить за это. 

— Я надеюсь... — нарывалась я, не краснея. — Ловлю тебя на слове. 

Мы вошли в финскую сауну. Дверь захлопнулась, в нос ударил горячий острый воздух. Пахло деревом, немного травами. Здесь был как будто параллельный мир, если сравнивать с бассейном. Иные запахи, звук какой-то мягкий, близкий. Были слышны мельчайшие шорохи, шепот. Даже падающая на пол мокрая одежда четко отличалась на фоне тишины. 

Он обнажил свое тело и начал снимать с меня купальник. Пытался быть спокойным, но напряжение так и било ключом. Оно стояло в воздухе, я чувствовала его запах. Я хотела его быстрее попробовать на вкус.  

— Ложись, — скомандовал Марат.  

Но в этот раз командовала я. 

— Нет. Это ты ложись. 

Я давила ему на грудь одной рукой, в то время как другая гладила его стоячее мужское достоинство. Большое и твердое, гораздо больше того, что принято считать "нормальным". Но я его не боялась — оно бывало во мне множество раз. И сегодняшний день — не исключение. 

Марат не спешил поддаваться. Он хотел войти в меня без разговоров, без лишних церемоний. Его член так и просился ко мне в гости. Но я его хотела баловать губами. 

— Спасибо, что привез меня сюда, — сказала я и опустилась на колени, чтобы принять его твердую горячую головку к себе в рот.  

— О... да... 

Реакция моего мужчины была красноречива. Он сжимал и гладил мои мокрые волосы, пока я ласкала его член по всей длине. Сосала ртом, облизывала, как мороженое в жаркий полдень. Погружала внутрь как увесистый банан, который есть нельзя, но так хотелось хоть куснуть разочек. Я то надевалась на член раскрытым ртом, то снова вынимала его из себя, просто играя. Каждый раз он сжимал мои волосы в кулак и принуждал опуститься опять — чтобы я делала это снова и снова. Обнимала ствол губами. Позволяла упереться члену в горло и пройти немного вглубь, как он любил.  

Он любил, когда я делала именно так. И хоть мы не говорили о таких вещах, я изучала язык тела. За Марата говорили его мышцы, напряженные от секса мускулы. Его повадки, его желание ускориться. Сделать движения жестче, откровенней, уверенней — до самого конца. Пока есть место, до упора. 

Мои уши ласкали сдержанные стоны. Так стонал мужчина. Настоящий и сильный. Не желающий казаться слабым и чувствительным. Он мной повелевал, он обладал, он использовал меня. И только мне было известно, как он наслаждается моей самостоятельностью. Марат хотел, чтобы я была сверху — в этом заключался парадокс. Ведь он приказывал мне лечь на спину, а тем временем едва держался от желания излиться мне в лицо. От жаркого, горячего, очень тесного и страстного минета. 

— О, Лана... — намотал он мои волосы на руку и давал понять, что на пределе.  

Я довела его до той дистанции, когда внутри горит, полыхает, хочется быстро все закончить, пригвоздив меня к кровати твердым членом.  

И я не могла упустить момент. Я поднялась с колен. Пробежалась по нему губами. От кубиков пресса до самой шеи. Перебросила ногу и заняла позицию всадницы — взяла его рукой и уверенно приставила туда, где ему и место. 

— Хочу, чтобы ты это сделал в меня.  

Марат вонзил свои губы мне в грудь и с нетерпением вошел в меня до самой матки. Само собой, я вскрикнула, но продолжала. Отдавалась ему как придаток, как вещь. Как его полная собственность. Я хотела ощутить его внутри себя — как он скользит и упирается, пронзает меня толстым твердым членом, о котором можно только мечтать.  

Он не знает усталости, не знает слова "нет". Он не хочет слушать, что я устала. Что я не в настроении, болит голова. У Марата есть одно решение на все случаи жизни — он берет меня как в первый раз. Бесстыже и бессовестно. Как животное. Мой лютый беспощадный зверь, который вечно голоден. И ест лишь секс со мной — больше ни с кем и нигде. Только я, только меня. И только в меня. 

— О боже, — стонала я, подпрыгивая на члене. — Сделай это в меня, прошу. В меня. Не выходи из меня. Я так хочу... 

Он тяжело дышал. Он наращивал темп и буквально разрывал меня на части от бешеной жажды. И пусть я только слышала дыхание, шлепки вспотевших тел друг о друга. Скрип дощатого лежака, на котором мы трахались... Я представляла глаза. Его темные бездонные глаза, которые смотрели на меня без доли фальши. Я ощущала, как дрожу в предоргазменной агонии, а мысленно тонула в темном Омуте. В этих выдуманных мной зрачках, что расширялись в унисон моим. Ведь мы хотели одного — просто кончить вместе. Сделать это ярко и честно, в плотных объятиях друг друга. Как и положено влюбленным людям. Если это правда любовь... 

Марат сжал меня до боли — и во мне разлилось его семя. Он кончал в меня, а я кусала губы от желания орать как бешеная. Потому что вместо боли ощущала сладость. Острую, колючую, буквально режущую на куски до самого сердца.  

Это был экстаз. И мой, и его. У нас обоих. Достойный финал такой чувственной встречи. Будто мы не виделись с ним целую вечность — пара страстных любовников в дальних уголках Вселенной. 

До Марата у меня ничего такого не было. Ни хорошего, ни плохого — никакого. Но секс с этим мужчиной превращал мой жизнь в настоящую сказку. Вульгарную, запретную эротику для взрослых. Где у героини вечно завязаны глаза — на них плотная черная повязка, сквозь которою не видишь ничего, кроме ласк и оргазма. И так каждый день. Каждый прожитый день в моей шкуре. 

Как же мне повезло... 

Потанцевав еще с минуту на пошлом и скользком члене, я просто растянулась на лежанке. Будто отработала смену на заводе. И это была лучшая работа во всем мире.