Страница 14 из 60
Все знаки и символы, которые данная социальная группа использует для церемониальных целей, можно рассматривать как ее церемониальный диалект. Обычно мы различаем общества по количеству церемониальных элементов в данном историческом периоде и в данном виде взаимодействия либо по распространенности и детализации церемониальных форм. Возможно, было бы лучше различать общества по тому, исполняются ли принятые церемонии как неприятная обязанность либо как естественная — безразличная или даже приятная.
Церемониальная деятельность, по-видимому, содержит определенные базовые компоненты. Как уже говорилось, основная задача данной работы — описать два таких компонента: почтительность и умение вести себя, и прояснить различие между ними.
Почтительностью я буду называть такой компонент деятельности, который функционирует как некое символическое средство, с помощью которого реципиенту регулярно выражается признательная оценка его самого, или чего-либо, символом, частью или представителем чего[46] этот реципиент считается. Такими знаками почитания актор подчеркивает и подтверждает свое отношение к реципиенту. Иногда и актор и реципиент не являются индивидами, как, например, два корабля, которые приветствуют друг друга при встрече четырьмя короткими гудками. Бывает также, что актор является индивидом, а реципиент — каким-либо объектом или идолом, например, когда моряк, причаливая, салютует, пристани или когда католик преклоняет колени перед алтарем. Однако я буду говорить только о таком виде почтительности, которая имеет место, когда и актор и реципиент являются индивидами, пусть даже они могут выступать от имени чего-то другого по отношению к ним. Такую церемониальную деятельность, возможно, проще всего наблюдать в кратких приветствиях, комплиментах и извинениях, которые сопровождают всякое общение и которые можно назвать «статусными ритуалами» или «межличностными ритуалами»[47]. Я использую термин «ритуал» потому, что такая деятельность, какой бы светской и неофициальной она ни была, представляет собой способ, которым индивид вынужден охранять и выстраивать символический подтекст своих действий в непосредственном присутствии объекта, который имеет для него особую ценность[48].
Очевидно, существуют два основных направления, в которых может разворачиваться изучение ритуалов почтительности. Один из способов состоит в том, чтобы выделить определенный ритуал и попытаться выявить факторы, общие для всех социальных ситуаций, в которых этот ритуал исполняется. Именно с помощью такого анализа мы можем установить «значение» ритуала. Другой способ заключается в собирании воедино всех ритуалов, исполняемых вокруг данного реципиента, независимо от того, от кого они исходят. Каждый из этих ритуалов затем можно проинтерпретировать с целью выявления того символически выраженного значения, которое в нем заключено. Логически связав эти значения, мы сможем прийти к той концепции реципиента, которую окружающие обязаны поддерживать о нем и для него.
Индивид может желать, зарабатывать или заслуживать почитания, но, вообще говоря, ему не позволительны проявления самопоклонения, и он вынужден искать поклонения и почитания у других. В этом поиске он находит новые резоны для обращения к другим; общество же, в свою очередь, получает дополнительные гарантии того, что его члены будут вступать во взаимодействие и в какие-то отношения друг с другом. Если бы индивид мог сам обеспечить себе то почитание, которое он хочет, существовала бы тенденция к дезинтеграции общества на островки, населенные одинокими людьми, служителями собственного культа вечного самопоклонения.
Высокая оценка другого, проявляемая в акте почтительности, предполагает, что актор испытывает чувство уважения к реципиенту, которое зачастую основано на общей его оценке. Уважение — нечто такое, что индивид всегда готов предъявить окружающим и о чем он достаточно хорошо знает, чтобы уметь при необходимости его сымитировать. Хотя с другой стороны, действительно уважая кого-либо, индивид не может детально определить, что именно он имеет в виду.
Те, кто выказывают человеку почтение, могут, конечно, чувствовать, что делают это только потому, что он принадлежит к какой-либо категории или является представителем чего-то, и что они воздают ему должное не из-за того, что они думают о нем «лично», а, скорее, вопреки этому. Некоторые организации, такие как военные, открыто подчеркивают такого рода обоснование соответствующего ритуала почитания, вследствие чего то, что непосредственно указывает на данного человека, получает безличное подкрепление. С готовностью демонстрируя уважение, которого он в действительности не испытывает, актор может чувствовать, что сохраняет подобие внутренней автономии, эмоционально отстраняясь от церемониального порядка в самом акте его поддержания. И конечно, скрупулезно соблюдая соответствующие формы приличия, он может найти способы выражать любые оттенки неуважения, слегка видоизменяя интонацию, произношение, походку и т. д.
Обычно, рассуждая о почитании, в качестве модели используют ритуалы послушания, подчинения и успокоения, которые подчиненные выполняют по отношению к вышестоящим. Почитание мыслится как некий долг подчиненного начальнику. Это чрезвычайно ограниченный взгляд на феномен почтительности по двум причинам. Во-первых, существует множество форм взаимной почтительности, которые обязаны выказывать друг другу индивиды, находящиеся на одной ступени социальной иерархии. В некоторых обществах, например в Тибете, обмен приветствиями между двумя равно высокопоставленными людьми может превратиться в затянутую демонстрацию ритуального поведения, превышающую по продолжительности и экспансивности те знаки почтения, которые подчиненный должен выказывать своему руководителю в менее ритуализированных обществах. Точно так же существуют обязательные формы почтительного обращения вышестоящих к нижестоящим. Так, вероятно, во всем мире священнослужители высокого ранга обязаны, реагировать на пожертвования формулой «Благословляю тебя, сын мой!» или ее эквивалентом. Во-вторых, внимание, которое актор оказывает реципиенту, не обязательно должно быть благоговейным преклонением. Существуют другие формы уважения, которые часто выражаются с помощью межличностных ритуалов, например, оказание доверия, когда индивид приглашает неожиданно появившегося незнакомца в дом, или высокая оценка способностей, когда индивид прибегает к техническому совету другого. Чувство уважения, которое играет важную роль в почтении, связано с чувством привязанности и принадлежности. Крайнее проявление этого мы можем увидеть в том, что молодожен в нашем обществе обязан обращаться со своей женой с нежной почтительностью при любой возможности, превращая повседневное поведение в ее демонстрацию. Гораздо чаще мы это можем увидеть как компонент многих ритуалов прощаний в нашем обществе среднего класса, когда актор должен придать своему голосу оттенок горечи и сожаления, оказывая таким образом почтение статусу реципиента как человека, к которому остальные очень тепло относятся. В «прогрессивных» психиатрических учреждениях уважительная демонстрация принятия, привязанности и заботы иногда образует постоянный и значительный аспект той позиции, с которой врачи вступают в контакт с пациентами. В отделении Б два самых молодых пациента, судя по всему, накопили столь большой опыт в получении такого рода демонстраций и столько сомнений в их искренности, что зачастую отвечали с насмешкой, вероятно, пытаясь восстановить интеракцию на том уровне, который казался этим пациентам более искренним.
Очевидно, почитающее поведение в целом сочетается с оценкой по достоинству и вежливостью, выражая такую оценку реципиента, которая сплошь и рядом является более комплиментарной для него, чем могли бы быть истинные чувства актора по отношению к нему. Реципиенту обычно принадлежит привилегия сомнения, и актор может даже компенсировать свое недостаточное уважение преувеличенной церемонностью. Таким образом, акты почтительности часто свидетельствуют об идеальной линии поведения, к которой и актор и реципиент могут обратиться в своей реальной деятельности. В конечном счете, реципиент может прямо обратиться к почтительным определениям ситуации, основав на них свои притязания, однако, если он сделает это необдуманно, его отношения с актором могут впоследствии резко измениться. Люди понимают, что реципиент должен не понимать актора буквально или добиваться от него правды, а довольствоваться высказанной оценкой, не требуя чего-либо более существенного. Следовательно, многие автоматически выполняемые акты почтительности содержат некий остаточный смысл, связанный с деятельностью, которой уже никто более не занят, и подразумевающий оценку, которой давно уже не ждут, и все же мы знаем, что не можем безнаказанно отказаться от приношения этой древней дани.
46
Некоторые концептуальные материалы о феномене почтительности, использованные в этой работе, были взяты из исследования социальной стратификации, проведенного профессором Э.А. Шилзом из Чикагского университета при поддержке Фонда Форда. Я очень благодарен мистеру Шилзу за помощь в изучении почтительности. Он не несет ответственность за возможные ошибки в использовании мною его концепции.
47
Техника исполнения этих церемониальных обязанностей рассмотрена в очерке «О работе лица».
48
В этом определении я следую А.Р. Рэдклифф-Брауну (цит. раб., p. 123), за исключением того, что я расширил его термин «уважение», включив в него и другие проявления внимания: «Ритуальное отношение существует всегда, когда общество навязывает своим членам определенную установку по отношению к объекту, каковая установка требует известной доли уважения, выражаемого в традиционном способе поведения в отношении этого объекта».