Страница 5 из 7
– Итак, дорогая, как дела в школе? – все более-менее утихомирилось, и тетя Лина поспешила поменять тему разговора. – Детки в каких классах?
– Я преподаю в пятом, шестом и десятом.
– М-да, м-да… Не знаю, что сказала бы твоя мама, наверное, стоит ей сегодня позвонить, но я сначала хотела проконсультироваться с тобой, – тетя коварно мне подмигнула. – Ты такая… как сказать… особенная. Попробуй лучше другую профессию.
– Чем я особенная?! Тем, что у меня почти отличный диплом?!
– Нет, дорогая, ты разочаруешься, но нет! Есть много других с такими же почти отличными дипломами, как у тебя, – тетя усмехнулась. – Ты отличаешься другим. Всмотрись глубоко в свое сердце и хорошо подумай: за исключением обычных дел, доставляющих радость женщинам, что тебе больше всего нравится делать?
– Да… я не знаю.
На несколько минут мое сознание заметалось, забилось в странной пустоте, беспрерывно спрашивая, что имела в виду моя любимая тетя, которая сегодня успела меня удивить не только разбросанными по квартире сетями, но и своими умозаключениями.
– Раскрой свою душу и найди то, к чему твоя душа больше всего тянется!
Никогда раньше мои глаза не изучали родную тетю так долго. Что вдруг стряслось, что тете Лине приспичило так анализировать меня?! Вообще-то я терпеть не могла, когда кто-то кроме Антона занимался изучением загадочности моей души…
«А вдруг эти школьники и само учительство не для меня?»
– Лина, Лина, быстро! Мне звонят из Германии, из концерна! А ты знаешь – мой немецкий ни к черту! – взволнованно прервал наш разговор дядя.
– Извини, дорогая. Мы поговорим о твоей работе в другой раз!
Я закрыла глаза.
В этот раз я была довольна, что так случилось. Я пока что сама была не в состоянии разобраться с моими внутренними ощущениями, эмоциями и стремлениями, которые качались как маятник – ту в одну, ту в противоположную сторону.
Но уже в этот момент мне удалось осознать: нам – семейным женщинам – карьера не всегда была нужна. Больше необходимости в создании семейного уюта, где все члены семьи – дети, муж и я сама – чувствовали бы себя счастливыми.
Тетя Лина разговаривала с немецким консультантом, но дядя Мирек не спешил возвращаться к ней, а забормотал себе под нос:
– Деточка, запомни…
– Я особенная? – предположила я со смехом.
Он посмотрел на меня настолько строго, насколько это было возможно для его доброй души.
Дядя, видимо, не поддерживал мнение своей жены, то есть моей тети, о нестандартности и особенности своей племянницы и, совершенно не обратив внимания на мой комментарий, непреклонно выдал:
– Надо заманить этих школьников чем-то интригующим, например… Не знаю… Вспомни, почему ты сама решила изучать французский?
– Хочешь сказать, надо найти какую-то интересную зацепку и хоть немного вернуть им желание учиться? – я задумалась. – Знаешь, что-то похожее несколько дней назад Антон мне тоже говорил.
Я по-настоящему напрягла мозги в поиске правильного решения.
«А вдруг это поможет?»
Сейчас мысли о моих вероятных, но пока нераскрытых способностях улетели в розовую даль, но, как ни странно, я не ощущала ни разочарования, ни недовольства.
Глава 6
Муж вернулся из Воронежа, но уехал на работу совсем рано утром, чтобы отчитаться о командировке. Мне нужно было отвести ребенка в детский садик.
Егору не хотелось вставать рано, и в течение несколько минут он выражал недовольство не только своими насупленными губками и раздосадованным взором, но и нытьем, продолжающимся несколько, как мне казалось, бесконечных минут. Мне самой было очень жалко его! Так жалко, что я думала, что этими неизменными утренними подъемами я чуточку калечу его детство, делая его менее счастливым. Чтобы ребенок чувствовал себя счастливым в будущем, неимоверно важно, каково его детство! Но в этот раз я сильно растрясла голову, словно стараясь забросить разбуженные тревожностью мысли далеко-далеко и таким способом запретить себе поддаваться им.
Я знала: когда Антона нет дома, сыну еще сложнее подниматься в садик. Может, потому что он интуитивно ощущал, что мне самой почти невыносимо вставать рано утром, делать обоим завтрак, умывать, одевать и обувать себя и его. И в конце концов, спешно заводя машину, направляться к садику…
– Мам, я не буду сегодня в садик, лано?
– Нет, не ладно. Ты будешь. У мамы работа.
– Какая лабота?
– Ты не понял, что я уже начала работать? Я учу детей французскому языку в школе недалеко от твоего садика.
– У-у-у! У-у-у! – ребенок заскулил, как маленький звереныш. – Я не очу, чтобы ты шла на лаботу!
– А чего же ты хочешь?!
– Я очу… я очу…
– Ты и так ясли почти не посещал, из-за того что маме было жалко тебя!
– И плавильно, я не посеал.
– Правильно, неправильно, но не посещал… Тебе уже четыре с половиной года, и нельзя обходиться без садика.
– Почему? – спрашивали не только глаза моего сынка, но и все его существо. – Почему ланьше я не одил туда?
– Ты много болел, вот и все. Но сейчас ты уже постарше и не будешь болеть так много.
– А я очу болеть! Очу! Очу! Я не очу ставать лано каждое утло!!! – ребенок зарыдал еще сильнее.
– Егор, пожалуйста, успокойся, иначе я сойду с ума! Ты же не хочешь, чтобы я все рассказала папе, когда он вечером вернется домой? И новую игрушку он тебе не подарит, ведь ты не слушаешься меня…
В ответ – непрекращающиеся вопли и сопли.
– Так что… – начала я и, чтобы у ребенка не было времени прикончить мою душу пронизывающими все мое существо рыданиями, поспешила скомандовать: – Одеваемся быстро, затем кушаем быстро и идем в машину!
Оставалось две минуты до первого звонка, когда я вошла в школу, вымотанная походом в садик с нежелающим туда идти маленьким ребенком, я еле смогла улыбнуться вахтерше.
У меня было по два урока в пятом и шестом классах, а затем начиналась моя любимая часть работы. Как было здорово, что существовала работа в библиотеке!
Если бы ее не было, у меня, скорее всего, случился бы нервный срыв еще на первой неделе работы из-за школьников-подростков.
В библиотеке я занималась не только учетом книг в картотеке, но и, когда не была сильно ограничена во времени, вновь перечитывала понравившиеся в детстве произведения. И так полная эмоций, я возвращалась в воспоминания о своих школьных годах.
Но сегодня, видимо, был не мой день…
Быстро вошла директор школы и сообщила, что сегодня у меня открытый урок.
– А почему заранее не предупредили? – возмущенно спросила я.
– Успокойтесь, инспектору известно, что вы пришли в школу две недели тому назад.
– Но несмотря на это, он решил проверить, как я веду урок? – пробормотала я.
– Не стоить сдаваться, еще не начав работать, – строго сказала директор. – Ведь у вас прекрасный диплом. Ну тогда докажите, что не зря его получили!
«Прям надо обязательно доказывать, что я заслужила свой почти отличный диплом…» – мысленно заскулила я.
Когда я остановилась у кабинета пятого класса, меня облило волной спонтанной тревожности и с трудом контролируемого беспокойства. Но оказалось, что инспектор появится не к этому уроку, а к следующему, и я чуть-чуть успокоилась. Хоть будет немного времени, как говорится, подготовить почву, то есть моих подопечных.
Я решила объяснить детям, что на следующий урок французского языка к нам придет важный гость. Однако школьники это мне не позволили: урок еще не начался, и одни валялись на полу, пытаясь ударить друг друга и своих более спокойных одноклассников, другие носились, как стая бешенных животных.
– Софья Ивановна, мы играем в «Звездный десант». А вы смотрели этот фильм? Он, может, и древний, но зато суперский!
– Какой фильм?! Вы головы свои, видимо, потеряли?! К нам на следующий урок инспектор придет, а вы, вы…
Я чуть не разрыдалась, но успела различить чьи-то дикие вопли: