Страница 10 из 16
— Ах, как жестоко! — схватившись за сердце, он завалился на бок, закатив глаза и явно изображая инфаркт. Однако, валяться ему довелось недолго, телекинетический удар по пятой точке быстро поставил притворщика на ноги. — Ладно-ладно, молчу, — всё ещё посмеиваясь и потирая ушибленное место, он уселся обратно. — На самом деле, я и сам хотел тебе предложить отправиться с нами. Можешь оставаться в этом теле, можешь изменить внешность на какую хочешь, если тебе так не хочется, чтобы Ронда тебя узнала. Ты мне нравишься. Давно я не встречал кого-то, кто был бы готов разговаривать со мной в таком ключе, узнав, кто я на самом деле. Да и история твоя достаточно интересна, чтобы переплюнуть многие мои. Так что я был бы только рад. Ронда, я думаю, тоже не откажется, и не важно, будешь ли ты духом леса или Лазарисом Морфеем. Решение за тобой.
Лаз снова задумался, на этот раз едва ли не глубже, чем в прошлый раз.
Он вроде как пообещал себе жить дальше ради других, но это было не обязательно делать именно здесь, в этой деревне. Плохого ничего в этом тоже не было, но, раз появилась возможность что-то изменить, то почему бы не попробовать?
К тому же, и это был очень веский довод, Фауст мог помогать с его приступами, которые за эти два месяца стали реже, но полностью вряд ли исчезли бы в обозримом будущем.
Да и от общения с этим странным, вечно улыбающимся, старым, как некоторые страны, весёлым и непосредственным человеком, Лаз чувствовал уже позабытое тепло. На несколько секунд вернулась паника и шёпот, предостерегающий от сближения с кем бы то ни было, чтобы не допустить повторения кошмара.
Но сейчас, почувствовав это тепло, почувствовав разницу с тем тихим и безмятежным ничто, в котором он находился с момента пробуждения, Лаз понял: находиться в вакууме — это не выход. Человек — существо социальное, стайное, в одиночестве он куда быстрее сходит с ума.
А с учётом и так не самой стабильной психики, ему, наверное, было бы куда полезнее побольше находиться среди людей. Ведь в первом же разговоре с Фаустом, нормальном, человеческом разговоре, власть, которую имели над ним воспоминания, сильно уменьшилась.
Приступ начался только после возвращения к худшим моментам, об остальной жизни удавалось думать почти безболезненно. А по поводу возможного вреда… Как-то же выживал Фауст все эти годы, у него, наверняка, были способы справиться с магами даже без магии.
— Я согласен, — наконец, решение было принято. — Но Ронде пока ничего не говори.
— Не вопрос, только придумывать, что ей соврать, будешь ты.
— Хорошо, я подумаю. Тогда, что, завтра уходим? Или у вас были тут какие-то планы?
— Ну, вообще нет, мы просто шли куда глаза глядят, — пожал плечами Фауст. — Правда, теперь мне кажется, что мы шли за тобой.
— Ой-ой, какие нежности, — Лаз покупаться на это не собирался. — В любом случае, ради меня менять что-то не нужно.
— Я и не думал.
— Ну, конечно, думалка-то, поди за сотни лет в конец атрофировалась.
— Хватит на то, чтобы придумать, как тебе дать подзатыльник.
— Ага, избить маленькое беззащитное животное все готовы, каждый обидеть норовит, форменное безобразие.
— Вернись в человеческую форму, мне даже проще будет.
— И зачем мне тебе жизнь упрощать? Чтобы я уступил тебе из вежливости, тебе нужно выглядеть на свой возраст.
— А тебе на свой рост.
Стены сеновала затряслись от оглушительного хохота Фауста, а Принцесса, уже успевшая удобно устроиться и заснуть, издав недовольный клёкот, поднялась в воздух и стала кружить над деревней. Лаз магией транслировать смех не стал, но маленькая ласка тоже каталась по сену, издавая странные, ни на что не похожие попискивания.
Зимой 3681 года в разных городах, деревнях и сёлах по всей центральной части внешнего полумесяца Люпса люди могли наблюдать довольно странных путешественников.
Высокий мужчина с сидящей у него на посохе гигантской иссиня-чёрной хищной птицей и девушка с белоснежным, от маленького треугольного носа до кончика длинного хвоста, пушистым котом, вальяжно расположившимся у неё на плечах, словно роскошный меховой воротник. Не менее странным было и то, что, ведя между собой диалог, пара иногда замолкала, словно ожидая ответа какого-то невидимого собеседника.
Однако, запоминались они не этим. Останавливаясь на ночлег или просто отдых в очередной деревне, эти путешественники всегда предлагали свою помощь местным жителям. Причём речь шла о чём-то куда большем, чем рубка дров или носка воды из колодца.
В одном месте они за пару часов разобрали завал из гигантских камней на горной тропе, к которому деревенские жители просто не знали, как подступиться. В другом всего за сутки соорудили сложную ирригационную систему для полива полей.
Зимой, конечно, такая конструкция не был особо полезна, но вот весной чудо аграрного искусства обещало стать просто невероятной помощью. Они строили дома, разбирались с дикими животными, иногда даже лечили больных. И никогда ни за что не просили ничего помимо крыши над головой и продовольствия.
Такая странная парочка не могла не привлекать внимания. И пусть они даже никогда не заходили в крупные города, молва о них начала распространяться повсеместно. Конечно, это были просто слухи.
Однако те, кому было нужно, всегда умели вычленять из слухов нужную информацию.