Страница 8 из 159
2. Стиви

— Этот парень — мудак.
— Какой? — моя новая коллега, Инди, повернулась, чтобы посмотреть в проход.
— Тот, который сидит в последнем ряду.
— Илай Мэддисон? Я слышала, что он самый милый парень в НХЛ2.
— Нет. Другой. Сидит рядом с ним.
Хотя двое мужчин, занимающих аварийный ряд, кажутся хорошими друзьями и, вероятно, имеют много общего, внешне они абсолютные противоположности.
У Эвана Зандерса плотно зачесанные черные волосы, и кажется, что он не может прожить более семи-десяти рабочих дней без свежей стрижки. В то время, как у Илая Мэддисона каштановая шевелюра беспорядочно падает на глаза, и он, вероятно, не может сказать, когда в последний раз был у парикмахера.
Кожа Эвана Зандерса безупречного золотисто-коричневого цвета, а у Илая Мэддисона более бледная, с румяными щеками.
На шее Эвана Зандерса висит золотая цепочка, пальцы украшены модными золотыми кольцами, в то время как Илай Мэддисон носит только одно украшение. И это кольцо на безымянном пальце левой руки.
Я одинокая девушка. Конечно, первое, на что я обращаю внимание, — это руки мужчины, особенно их левая рука.
Одно у них точно общее — они оба хороши как черти, и я могу поставить большие деньги на то, что они это знают.
Инди снова смотрит в проход. К счастью, мы находимся в задней части самолета, и все сидят к нам спиной, так что никто не видит, насколько она очевидна.
— Ты говоришь об Эване Зандерсе? Да, он известен как придурок, но разве нам есть до этого дело? Как будто Бог решил потратить больше времени и добавить в его генетический состав немного больше «сексуальности».
— Он — полный придурок.
— Как долго ты этим занимаешься? — спрашиваю я Инди, пока мы ждем, когда остальные члены команды сядут в самолет, чтобы мы могли отправиться в наше первое путешествие в сезоне.
— Как долго я работаю стюардессой? Это мой третий год. Но я никогда раньше не работала на команду. А ты?
— Это мой четвертый год и моя вторая команда. Раньше я работала на команду НБА3 из Шарлотта, но мой брат живет в Чикаго и помог мне получить место здесь.
— Значит, ты уже была рядом со спортсменами. Для тебя это не в новинку. А вот я немного поражена, если честно.
Работала вместе со спортсменами. Встречалась с одним. Имею родственные связи с другим.
— Да, но могу сказать, что они обычные люди, как ты и я.
— Не знаю, как ты, подруга, но я не получаю миллионы долларов в год. В этом нет ничего обычного.
Я определенно не зарабатываю ничего близко к этому, поэтому живу в шикарной чикагской квартире моего брата-близнеца, пока не найду что-нибудь сама. Мне не нравится жить за его счет, но я больше никого не знаю в этом городе, а он единственный, кто так сильно хотел, чтобы я переехала. К тому же, он зарабатывает до смешного много денег, так что я не чувствую себя плохо, когда выклянчиваю у него бесплатное место для ночлега.
Мы не можем быть более непохожими друг на друга. Райан сосредоточен, собран, целеустремлен и успешен. Он знает, чего хочет добиться с семи лет. Мне двадцать шесть, и я все еще пытаюсь разобраться в себе. Но, несмотря на наши различия, мы лучшие друзья.
— Ты из Чикаго? — спрашиваю я свою новую подругу.
— Родилась и выросла. Ну, в пригороде. А ты?
— Я выросла в Теннесси, но училась в колледже в Северной Каролине. Я осталась там, когда получила работу стюардессы, и только месяц назад переехала в Чикаго.
— Новичок в городе, — карие глаза Инди блестят от возбуждения и легкого озорства: — Мы должны пойти и развлечься, когда вернемся домой. Ну, в дороге нам тоже удастся отдохнуть, но я познакомлю тебя с лучшими местами Чикаго.
Я признательно улыбаюсь ей, благодарная за то, что в этом сезоне в моем самолете работает такая классная и дружелюбная девчонка. Эта индустрия может быть жестокой, и иногда девушки не слишком добры друг к другу, но Инди кажется искренней. Мы с ней собираемся провести весь хоккейный сезон в дороге вместе, поэтому я еще больше благодарна за то, что мы ладим.
К сожалению, я не могу сказать того же о другой стюардессе. За две недели обучения Тара, старшая стюардесса, показалась мне не слишком приветливой. Высокомерная, наверное, лучшее слово для нее. Или стервозная. И то, и другое.
— Я должна признаться в кое-чем, — шепотом начала Инди, убирая с лица распущенные светлые волосы, — я ни черта не смыслю в хоккее.
Хихиканье проскальзывает мимо моих губ:
— Да, я тоже.
— Хорошо, слава Богу. Я рада, что это не является обязательным требованием для работы. То есть, я знаю, кто они все, потому что я провела свое расследование на уровне ФБР о них в социальных сетях, но я никогда не видела ни одной игры. Хотя мой парень хорошо разбирается в этом виде спорта. Он даже предоставит мне пропуск в зал, если понадобится.
— Подожди, правда?
Она отмахнулась от меня.
— В шутку. Я бы никогда этого не сделала. Если что, он хотел бы получить пропуск в зал от одного из них. Он обожает смотреть спорт, следить за спортсменами, в общем все это.
Прежде чем я успеваю сказать Инди, что у меня дома есть тот, от которого ее парень мог бы фанатеть, этот придурок из последнего ряда начинает идти по проходу к нам.
Я не могу лгать себе и говорить, что Эван Зандерс не красивый мужчина. Он выглядит так, будто только что сошел с подиума, поскольку он направляется ко мне соответствующей походкой. Его дерзкая улыбка не может скрыть его идеальные зубы, а его глаза — цвета лесного ореха, мечта любой девушки. Сшитый на заказ костюм-тройка в елочку кричит о том, что парень не выходит из дома, если не одет так, чтобы произвести впечатление.
Но он напыщенный мудак, который решил, что я хочу получить его автограф, и уставился на фотографии полуобнаженных красивых женщин, пока я пыталась объяснить, как могу спасти ему жизнь в случае чрезвычайной ситуации.
Хочу сказать, что вероятность того, что ему понадобится знать хоть что-то из того, что я пыталась объяснить, ничтожно мала, но дело не в этом. Дело в том, что он высокомерный спортсмен, который влюблен в себя. Я знаю такой типаж. Я встречалась с таким, и больше никогда этого не повторю.
Поэтому я перестаю любоваться и отворачиваюсь, чтобы отвлечься на что-нибудь бессмысленное на камбузе4, но его присутствие подавляет. Он из тех мужчин, которых все замечают, когда он входит в комнату, и это раздражает меня еще больше.
— Хорошо, мисс Шей, — Инди шепчет мою фамилию, подталкивая меня.
Я оглядываюсь на нее, но она показывает в сторону Зандерса. Повернувшись, смотрю на него, его пронзительные глаза устремлены на меня. Самая высокомерная ухмылка скользит по его губам, когда он стоит в маленьком проеме заднего камбуза самолета. Он упирается обеими руками в перила, невзначай загораживая нас с Инди.
— Мне нужна газированная вода с лаймом, — его взгляд направлен на меня.
Я прилагаю все усилия, чтобы не закатить глаза, потому что я только что сказала ему, где он может найти такую воду. В двух шагах от него стоит большой холодильник, наполненный всевозможными напитками не просто так. Спортсмены, по сути, голодны после игр, поэтому самолет во время ночных перелетов устроен как шведский стол, где еда и напитки запрятаны во все щели, готовые к тому, чтобы их выхватили и съели.
— Вода находится в холодильнике, — я указываю на последний ряд сидений, прямо рядом с ним.
— Но мне нужно, чтобы ты достала ее для меня.
Какая наглость.
— Я принесу ее тебе! — Инди восклицает с воодушевлением, стремясь сделать работу, которую ей не нужно делать.