Страница 9 из 18
— Матка боска! — Ева развернулась ко мне, — точно! В тебе же драконья пиявка торчит! А ее кровь, значит, смешалась с твоей. Так что ты у нас почти дракон.
— Так не дракон же, а пиявка, — пробормотал я, отгоняя от себя мирно проплывающую мимо старую позеленевшую сосиску.
— А драконья пиявка — это и есть отвалившийся кусок дракона, который ни умереть, ни развиться не может, — сказала Ева. — С дракона, когда тот сильно болеет, много таких пиявок сыплется. Он кого успеет — того затопчет, но некоторым удается удрать.
— Жжет, жжет, — простонал Гагус. — Жжет то, что не живот, а то, что совсем не живот, тоже очень жжет.
— Да, — сказала Ева. — У нашего нового знакомого -презанимательная анатомия. На обычный мясной организм не похожа, но эффект огня драконьей крови на него тоже действует.
— Ссспаси меня, дурацкая девка. Может, старый Гагус и поговорит с тобой потом, когда его не будет так жечь и печь.
— Как же я тебя спасу? — пожала плечами Ева. — Нету реагента, снимающего эффект огня драконьей крови, нужно ждать, когда он сам нейтрализуется — месяц, другой.
— Дура! — взвизгнул Гагус, — есть такой реагент! Вспомни квадрат Нимтуса о противостоянии и сродстве стихий!
— Не знаю я никаких квадратов, — нахмурилась Ева. — А драконью кровь не гасит ничто. Ни щелочи, ни кислоты, ни морские элементы…
— Утратили знания, тупые потомки, — в болезненных стонах Гагуса послышалась некоторая удовлетворенность. — Что не сгорает в драконьем пламени, что прочнее чешуи дракона?
— Не знаю, — растерялась Ева, — вера в добро и справедливость?
— Дура, алмазы! Дракон бессилен перед алмазом! Это же основы алхимии! Сила алмазов заставит сгореть драконью кровь. Немедленная нейтрализация! Дай мне алмаз, дура!
Мы стояли в канализации, утопая в гнусной жиже, и смотрели на гигантского, бьющегося в конвульсиях слизняка, требующего брильянтов.
— Прости дружище, не при брюликах я сегодня, — развел руками Акимыч.
— У меня сережка есть на харизму, с каким-то яхонтом. — сказал я, — Яхонт это случайно не алмаз?
Ева стояла, засунув руки в карманы старого плаща, и смотрела на Гагуса.
— Ладно, — сказала она, громко и несколько театрально вздохнув. После чего вытащила руки из карманов и расстегнула цепочку на шее. — Хороший был кулончик. Плюс к привлекательности и небольшой бонус к торговле. Эх, на, жри, гадость эдакая!
Она кинула кулон Гагусу, который с удивительной ловкостью прихватил его отростком и быстро пристроил куда-то внутрь своего пузырчатого тела. Мы все замерли и смотрели на Гагуса. Гагус тоже затих, видимо, прислушивался к своим ощущениям.
Потом раздался взрыв.
Меня с головой окунуло в липкую воду, а потом впечатало то ли в стену, то ли в потолок, так что на какое-то время я, кажется, совсем немножко потерял сознание. Пришел в себя я, когда Ева с явным удовольствием лупила меня по щекам. Рядом бултыхался Акимыч, придерживаемый за шиворот Гусом. К счастью, теряя сознание, я догадался плотно закрыть рот, иначе суждено бы мне было умереть на месте от совершенной, идеальной, безупречной формы отвращения. Кое-как встал на ноги и попытался утереться, но утереться было нечем, потому что все вокруг было мокрое, склизкое и бесконечно душистое.
— Вот уж нейтрализовало, так нейтрализовало, — сказал Акимыч, глядя на бассейн, в котором булькало то, что когда-то было магистром алхимии Гагусом Химмелюгером. — Плакал наш миллион.
Ева добралась до бассейна и сейчас тыкала посохом в его содержимое.
— Косточка, старый башмак, вставная челюсть, монокль, еще один мышиный скелет, так, а это у нас что?
Ева смело сунула руку в отвратительную массу, а потом в победном жесте вскинула кулак к потолку.
В неярком свете, льющемся из люка у нее над головой, блеснул массивный ключ белого металла.