Страница 3 из 91
— Хорошее вино хоть получается?
Дэдди пожал плечами.
— Морское вино чувствительность на максимум выкручивает. Само оно — просто соленая водица, но любая еда под ним — в десять раз вкуснее, главное, ничего слишком острого не брать. И секс после стаканчика, ууу… брат…
— А если коленкой удариться когда чувствительность на максимуме?
— Не стоит. Морское вино нужно пить на удобном мягком диване в компании не очень брыкающейся, пользующейся твоим абсолютным доверием девушки — в течение часа нужно быть весьма и весьма осторожным со своим телом, если не хочешь испытать действительно незабываемые ощущения. А еще лучше совсем без девушки, гроздь винограда, например, плитка шоколада и пара леденцов отправят тебя в рай не хуже и безопаснее.
— Если только зубы не заболят, — кивнул я, понимающе.
Дэдди скривился и возвел очи к небу, показывая, что не надо шутить такими ужасными вещами, я перевел содержимое векселя на банковский счет и распрощался, пообещав, как обычно обещал всем поварам, что все самое интересное я первым делом непременно буду приносить и показывать ему. Повара не меньше владельцев ресторана заинтересованы в редких ресурсах, они на них еще и профессию прокачивают.
Я вышел на порог «Королевской трапезы», которая полностью соответствовала своему названию, так как была увешана вывесками с золотыми головами неких несомненно коронованных особ, и головы эти были столь явно отделены от приличествующих им тел, что на ум приходили все эшафоты, на которых кончали дни своего величия сильные мира сего. Я задумался, как могли бы трапезничать люди, столь сурово разделенные с большей частью своей пищеварительной системы, и даже пару раз хихикнул, прежде, чем понял, что мне в грудь упирается острие самой настоящей шпаги.
Трое игроков со знаками клана «Глубоко фиолетово» перекрыли тротуар, а тот, кто тыкал в меня шпагой, тип с ником Конабиц, улыбался ухмылкой аллигатора, разглядывая меня, как некую диковинную бабочку, которую он как раз собирается насадить на булавку.
— Кого мы тут видим! — сказал Конабиц. — всего десять минут, как сошли с корабля, а тут такое по улицам бродит.
Насколько я понимал, убивать они меня не станут, а как-нибудь вырубят и похитят. Ева говорила, что на форумных объявлениях за меня давали награду лишь в том случае, если я буду «доставлен в резиденцию клана живым». И так как за все время нашей жизни в Виване никто из местных или туристов ни разу не обратил на меня особого внимания, мы сочли, что это объявление затерялось среди множества подобных, да и награда в 5 тысяч золотых вряд ли кого могла так уж соблазнить. В общем, моя персона не вызвала никакого интереса среди местных сообществ охотников за людьми, всеми разыскиваемой знаменитостью я не стал, и лишь исключительная невезучесть привела меня в этот злосчастный миг под нос фиолетовых, волей случая оказавшихся в виванском порту.
Все это пронеслось в голове за доли секунды, а тело в это время зажило собственной жизнью. Я упал навзничь так быстро, словно всю жизнь этому учился, одновременно рука выхватила из инвентаря маленькую бутылку и швырнула ее в фиолетовых.
Вообще-то «красное ведьмино зелье» не стоит разбрасывать куда ни попадя. Даже капля его, попав на кожу, вызывает сильнейший зуд, который, в свою очередь, вызывает такую вспышку тупой ярости, что когда я опробовал в целях эксперимента зелье на собственном запястье, ребята с трудом оттащили меня от кресла, которое я попытался разобрать на щепки только по той причине, что оно оказалось у меня на дороге. Тупоумный приступ ненависти, слегка разбавляемый страстным желанием чесаться, длится не больше минуты — и этой минуты мне сейчас хватило, чтобы перекатиться на четвереньки и упрыгать обратно в «Трапезу», где я, сшибая по дороге столики и лимоны в кадках, рванул на кухню к Дэдди и забился под разделочный стол, дрожа всем телом, как гигантский перепуганный кролик.
— И что у нас стряслось? — поинтересовался Дэдди, заглядывая под стол с огромным разделочным ножом в руках.
— За мной гонятся! Фиолетовые! У нас клановая война!
— О том, чтобы выйти врагам навстречу и сразиться с ними, как мужчина, речи, насколько я понимаю, не идет? — спросил Дэдди. — Ладно, ладно, шучу. Сколько их? Я с ними справлюсь?
Судя по голосам из зала, фиолетовые уже избавились от чесотки ярости и искали меня по ресторану.
— Давай-ка сюда, — скомандовал Дэдди, открывая крышку большого железного бака. — Прыгай и зарывайся в отбросы.
Он едва задвинул крышку обратно, как в кухню ворвались.
— Рыжая тощая тварь пробегала? — резко спросил неприятный голос.
— Пробегала, — ответил Дэдди. — И выбежала через задний ход, туда. Поймаете, дайте ей пинка за кувшин разлитый.
Я сидел, скорчившись среди рыбьих потрохов и апельсиновой кожуры, и размышлял, что унижение — это ерунда по сравнению со многими другими неприятностями. Дэдди, насвистывая, рубил что-то своим тесаком. Опять послышались хлопанье двери и топот подкованных сапог.
— Там тупик и никого нет, он не возвращался?
— Там не тупик,- сказал Дэдди. — Там у левой стены — люк в канализацию, если прыгнуть вниз, то ищи-свищи.
— Ты его знаешь? — спросил, судя по голосу, Конабиц.
— Видел, — сказал Дэдди. — Нагловатый парнишка, пару раз приходил рыбу продавать.
— Где живет, знаешь?
— Без понятия, тут таких сотни ходят.
— Если увидишь еще — задержи и сообщи сюда, — шуршание бумаги. — С нас будет причитаться.
— Заметано! — сказал Дэдди, открыл крышку бака — я аж похолодел — и высыпал мне на голову ведро картофельных очистков.
— Тут он нигде не мог спрятаться?
— Ну, посмотрите в холодильнике в кладовке, да только он забит весь. Точно, что в канализацию утек ваш рыжий, я вроде слышал, что решетка люка хлопала.
Конабиц грязно выругался.
— Не, там катакомбы, — ответил Дэдди на вопрос, который я не расслышал, похоже, очистки в ухо забились. — Лабиринт, даже со следопытами без толку искать, нюх там -ха!- так перекроет любому нюхачу, что он потом и собственную задницу не унюхает. Правда, и выход наружу найти не всякий сможет, так что вероятнее всего утопнет ваш рыжий в дерьме, или крысы его съедят, можете сразу на кладбище его ловить. Что он натворил-то хоть?
— Он вор и мошенник! — ответил кто-то из фиолетовых с такой убежденностью, что я сам чуть ему не поверил.
— Ну, это и по роже видно, — весело ответил Дэдди и опять застучал тесаком.