Стойкий

— Он не мог такого сделать, — Полли хихикает.

— Он это сделал. Твой мужчина — настоящий старый Казанова.

Фу. Я точно знаю, какую историю он ей рассказывает. Я сожалею о своём решении попросить его вывести её из комнаты, но он был единственным, кого она знала на тот момент.

— Заткнись, Ройс.

— Ты серьёзно ходил на свидание с мужчиной? — Полли практически кричит, когда видит меня.

— Спасибо, придурок. — Я отстраняю Ройса, и он воспринимает это как сигнал к уходу. — Меня подставила бабушка клиента.

— Как, чёрт возьми, она могла подумать, что ты гей?

— Потому что её внучка — Лейси Лав.

Требуется всего доля секунды, чтобы Полли всё поняла.

— Ты имеешь в виду поп-певицу Лейси Лав?

— Да. Лейси пыталась уговорить меня пойти с ней на свидание, но я ей отказал. Она была потрясена этим, поэтому сказала своей бабушке, самой милой старушке, которую ты когда-либо встречала, что я был слишком напуган, чтобы признать, что я гей. Меня до сих пор бесит, что я не понял раньше, что происходит. Поскольку я не мог сказать её милой бабуле «нет», я согласился встретиться с этим человеком, которого звали Тейлор. Когда я добрался до ресторана и понял, что это не девушка, я почувствовал себя ужасно, потому что парень был действительно взволнован.

— Взволнован, чтобы попробовать этот сладкий Красный бархат, — кричит Ройс из коридора, и остальные парни смеются.

Полли тоже смеётся, и я протягиваю руку и обнимаю её.

— Не поощряй их.

— Красный Бархат? — она задыхается от смеха.

— Мои волосы даже не рыжие, Ройс. — Я целую Полли в макушку, прежде чем отпустить её. — Короче говоря, я сообщил Тейлору, что на самом деле я не гей, но так как мы оба были там и проголодались, мы поужинали, а потом пошли домой.

— По крайней мере, он сначала угостил тебя ужином!

— Заткнись на хрен, Ройс!

У Полли слёзы текут по щекам, так сильно она смеётся. Обычно Ройс выводит меня из себя своим дерьмом примерно через три минуты, но, наблюдая, как она смеётся, я бы позволил ему говорить обо мне всякую чушь всю чёртову ночь, просто чтобы увидеть её такой расслабленной.

— Ну, раз ты уже познакомилась с Ройсом, полагаю, пора познакомить тебя с другими ребятами, а потом мы сможем отправиться в путь.

— Хорошо. — Она прерывисто выдыхает и пытается перестать смеяться, но фыркает, когда вдыхает. — Мне жаль. Я просто…

Она даже не может закончить предложение, поэтому я жду минуту, и когда она, наконец, перестаёт смеяться, мы идём в приёмную, где околачиваются все парни. После краткого представления и случайного удара кулаком по почке Ройса мы с Полли садимся в джип и уезжаем.

Она довольно тихая во время поездки, потому что оглядывается по сторонам.

— Здесь так красиво.

— Так и есть, — соглашаюсь я.

— Как часто ты возвращаешься сюда?

— Зависит от обстоятельств. Обычно примерно раз в месяц. — Я подумывал о том, чтобы вернуться сюда насовсем, но, когда я остаюсь здесь больше, чем на пару недель, моё прошлое незаметно подкрадывается ко мне, поэтому я возвращаюсь в Плезант-Вэлли. Затем всё повторяется сначала. И так всегда. За исключением тех случаев, когда я возвращаюсь в Кали по делам «Фирмы».

— Не понимаю, почему ты вообще уехал отсюда.

Я въезжаю на подъездную дорожку и глушу двигатель, затем отстёгиваю ремень безопасности и поворачиваюсь на сиденье.

— Я думал о том, чтобы остаться. Я всё ещё люблю этот город. Больше половины моей жизни прошла здесь, но другая часть — нет. И теперь, когда у меня есть ты, дом там, где ты. Но если ты хочешь переехать сюда, мы могли бы. — Потому что я мог бы справиться с тем, чтобы быть здесь всё время, если бы я был с Полли. Я не должен использовать её как опору, но я это делаю.

Она покусывает нижнюю губу и смотрит в окно.

— Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь жить здесь с тобой, Эрик. Я имею в виду, да, здесь великолепно, но…

— Эй, — я понижаю голос и протягиваю руку, чтобы взять её за подбородок пальцами, чтобы она посмотрела на меня. — Если бы всё оставалось так, как сейчас; если бы мы остались в Плезант-Вэлли и продолжали работать в «Сложности», я был бы так же счастлив, как если бы мы переехали сюда.

— Но как тебе вообще удаётся работать в службе безопасности в «Сложности» и владеть «Фирмой»?

— Я не часто работаю на заданиях в «Фирме». В основном я занимаюсь административными делами или решаю какие-то возникшие проблемы.

— Почему ты не рассказал мне обо всём этом раньше?

— Я не знаю. Я не пытался это скрывать, но, думаю, я был так сосредоточен на том, чтобы быть с тобой, что эта часть моей жизни не воспринималась как важная. — Это единственный ответ, который я могу придумать. Я действительно мало думал об этом месте.

— Хм.

— Детка, я серьёзно. Я счастлив там, где ты хочешь быть.

Нам пора возвращаться, поэтому я должен поговорить с ней о том, что узнал сегодня утром. Поскольку новость такая важная, я думаю, было бы лучше сообщить её, когда она будет там, где ей будет удобнее. Мы возвращаемся в дом и собираем вещи, а потом Крис отвозит нас в аэропорт.

Полли засыпает на обратном пути, и к тому времени, как мы добираемся до моего дома, я измотан. Она садится на диван, а я поднимаюсь наверх, чтобы принять душ. Когда заканчиваю, я, к счастью, чувствую себя бодрее.

Я сажусь рядом с ней и беру пульт, затем выключаю телевизор.

— Я нашёл твоих биологических родителей.

Каждая молекула в теле моей девочки напрягается. Её кожа бледнеет, а глаза наполняются непролитыми слезами.

— Что? — едва слышно шепчет она.

— Я не сказал тебе, что занимался их поисками, потому что не был уверен, что найду. Я размышлял, правильно ли я поступаю, и даже думал о том, чтобы не искать, но, когда я узнал, что они живы, я подумал, что лучше всего сказать тебе и позволить тебе принять решение.

Её голова слегка покачивается, и она медленно отстраняется.

— Зачем?

— Потому что я хотел, чтобы у тебя было некое завершение. Я знаю, это…

— Нет, ты не знаешь! — Она вскакивает с дивана и пятится от меня. — Ты не знаешь, каково это — расти, не имея никакой грёбаной семьи. Не иметь кого-то, кто любил бы тебя. Не зная, что ты сделал не так, чтобы тебя отдали государству. Ты, бл*ть, понятия не имеешь, и ты, чёрт возьми, не имел права!

Ладно. Я облажался.

— Ты права. Прости.

— Я знаю, что я права. Боже, Эрик, о чём ты думал? Почему ты не спросил меня? После всего, что мы уже пережили, почему бы тебе хотя бы не спросить меня?

— Милая… — я тянусь к ней, но она отступает.

— Мне нужно немного времени.

Бл*ть. Боже, я такой идиот. Я поднимаю руки, чтобы показать ей, что даю ей пространство.

— Мне так жаль, детка.

— Я просто не могу поверить, что ты прежде не поговорил со мной. Что ты даже не подумал спросить, хочу ли я, чтобы ты их нашёл.

Она топает наверх, и дверь спальни хлопает. Я бью кулаком по стене, чертовски злясь на свою тупость и невнимательность. Я обхожу дом, давая ей время остыть. Я молюсь, чтобы Полли успокоилась и не возненавидела меня навсегда из-за этого. Когда я в очередной раз прохожу мимо входной двери, я замечаю фары машины, стоящей перед моим домом. Присмотревшись поближе через маленькое окошко, я обнаруживаю, что это такси.

Глава 24

Полли

Я слышу его шаги как раз в тот момент, когда начинаю очередной раунд расхаживания. Мне так… так чертовски больно прямо сейчас; клянусь, моя голова вот-вот взорвётся от царящего в ней замешательства. Мне также неловко. Как он мог это сделать? У меня никогда, ни разу, не возникало желания увидеть их или узнать, почему они отказались от меня. Конечно, когда я была ребёнком, возможно, эта мысль приходила мне в голову… но это было задолго до того, как я поняла, что единственный, кому на меня не наплевать, — это я сама.

Я думала, Эрик был другим. Но, по-видимому, нет. Я знаю, что он другой. Никакие убеждения не изменят того факта. Но мне позволено злиться на него за это.