Княжич

— Княже, я знаю, как взять Тулу!

Сон, как рукой сняло и я приказал…

— Говори Ратибор, говори родной, не держи в себе! Сам-то я решил так пошутить. Однако Ратибор покраснел от удовольствия. Да забываю, что здесь вам не там! Здесь, когда тебя сам Великий князь признает «родным» многое значит.

— Беляна, девочка и вот, начал невнятно и совсем непонятно разъяснять Ратибор смущенный таким комплиментом, когда сам Велемир в слово которого он верил и принял, сам апостол новой веры и простой солдат, назвал его — РОДНЫМ!

— Отставить тысячник, докалывай, как учили!

— Женщина, доставила дочь Беляну в город, бежала от резни учиненной твоим сторонникам в Туле.

— Девочка сообщила, что скрылась из города по канализации, что канализация не охраняется.

— Сейчас ночь самое время перекинуть людей и взять город!

Тогда мы перебросили 500 бойцов Ратибора в Тулу. Те должны были захватить ворота, открыть и удерживать их пока не подойдет остальная тысяча, но хочешь рассмешить Богов расскажи свои планы. Когда Ратибор проник в город и были захвачены первые защитники он узнал о детинце, где держат оборону мятежники верные Велемиру. Разделив отряд на две равные части, где 250 солдат обязаны были захватить и удерживать ворота, а вторая половина отряда прорываться к детинцу с повстанцами. Ратибор возглавил их лично. Он хотел установить связь с лидером обороны и согласовывать действия по захвату города.

Осаждающие детинец незначительные силы, оставленные защитниками Тулы в основном для того, дабы осажденные не ударили в спину, были моментально разбиты.

Сработал фактор внезепности и ночной атаки с тыла, где были только свои и врагов не ожидали, да и осаду держало городское ополчение, много слабее обученное, чем мои солдаты, а не дружинники.

Ратибор вошел в детинец…

Далее случилось и смешно и страшно. Краса переусердствовала с черным пиаром. Сторонники её сына и лично самой вдовствующей Великой княгини свято верили, что Велемир Проклятый (такую мне дали кличку) черный колдун и служит злу! Потому два разбитых отряда, один на воротах, а другой держащий в осаде детинец вызвали панику.

Ведь мы не с хазарами сражались, если противник не убит, но бежит не обязательно преследовать, так многие из тех двух отрядов и спаслись, сильно преувеличив силы вторжения. Ибо навалились на них ратью «несметной». По их собственным словам…

Выжившие бежали с криками, дескать Велемир Проклятый в городе. Слухи один нелепее другого распространялись, как лесной пожар, дескать у меня силы особые ночью и я перелетел через стену, покусал воинов на воротах и те стали навьи и мои слуги, которые открыли ворота моему войску.

Да сотни моей первой тысячи уже входили в город. Тула еще могла победить, выстояв в городских боях. Это у меня выбора не было, надо было решать все здесь и сейчас и идти на выручку Липецка и Ельца.

Но панике поддалась и дружина и князь Горазд, не панике только моя сука-мачеха, хоть и сука, но дама со стальным характером, из таких людей только гвозди делать, не было бы в мире прочнее гвоздей Краса, но к беде защитников города её уже не слушали. Горазд отдал приказ верным людям спасать матушку. Благо Тула была столицей Руси, потому город имел не одни ворота. Те, которые были дальше от лагеря моего войска никто не захватывал. Потому дружина с Гораздом и связанной, как какой-то умалишённой Красой покинула город. Защитники лишились воли и лишь молились в своих домах, дабы Проклятый прошел мимо их дома, а что было еще делать? Черному колдовству может помешать только святая молитва, а не оружие.

— Добрыня, надо сворачивать эту стихийную тризну, Елец ждет нашей помощи изнемогая от мук.

— Велемир князь мой, но люди желают проститься со своими близкими…

— Дядька я все понимаю, но поверь мы устроим Великую тризну бей в вечевой колокол, собирай людей. И Добрыня ударил. Понятно не своей рукой в княжеском дворце было множество слуг и дружинников в том числе моих младших, было кого послать.

Люди собрались на площади, многие готовы были растерзать того придурка, кто «балуется», отвлекая от тризны, но на помосте была фигура Великого князя и пусть и смотря из под бровей слегка недобрым взглядом, своему герою горожане дали слово молвить.

— Други мои, не время тризну справлять мы шли спасать Липецк, но впереди Елец, тот измывает от мук осады, теряет людей и как знать может прямо сейчас ведет уличные бои, как сегодня было у нас…

— Потому приказываю всем отдыхать, а далее все кроме охраны пленных…

— Повторяю все способные держать оружие и желающие отомстить идут со мной на Елец!

А после будет Великая Тризна! Жертвы погибшим будут такие, что сами Боги и сам Род будут с небес улыбаться, встречать ваших близких и держать их за руку поведут в Ирий.

И город меня услышал и люди стали расходиться спать…

Глава 13 Дорога слез

Елец Данко

Сотник Данко принял Елец под свою руку став главным военным начальником вместо Ратибора. Сотня дружинных людей, которая и служила в Ельце, легко справлялась со своими обязанностями. Когда прискакала конная эстафета*, паники не было, жителей соседних весей, их имущество и скот разместили в Ельце. То чего не смогли вывезти банально сожгли вместе с домами.

(конная эстафета* — никто спортом не занимался. Банально гонцы гнали лошадей, передавая послание, что идет враг, далее всадники из Ельца поехали по весям, дальше проще, хочешь жить и дабы выжили твои близкие хватай добро и беги под защиту городских стен.)

Потому, когда началась осада, никто не паниковал. Городская стража и городская дружина, которые служили городу, заняли место в боевом расписании на стенах. Велемир поступил, мудро поставив Ратибора главным в городе, когда требовалось готовить солдат. Не менее мудро он поступил, оставив защищать город, тех людей, которые последние несколько лет этим и занимались. Да и поганые хазары на стены не лезли, а лишь держали осаду.

Данко не мог знать, что каган Барджик, отправил самую слабую часть войска на осаду Ельца, оставив город на сладкое, решив захватить более слабый в смысле защиты городских стен и богатый Липецк основными силами, пока его хан держит возможные подкрепления в осаде, а затем подойти и уничтожить главную крепость молодого липецкого княжества.

Потому никакой религиозной истерии и ожидания войск Великого князя не было, ну осада…

Обычное, в общем-то дело, постоят, постоят, да уйдут не с чем поганые. Хотя, разумеется, никто из жителей не был бы против подхода армии нового строя князя Велемира, ибо сам факт осады нервировал и давил на нервы.

Потому появление Велемира с дружинами орловского и рязанского княжества при поддержке солдат нового строя горожане стоявшие на стенах встретили ликующими криками, но это не было то счастье избавления от смерти, какое было в Липецке, а 20 днями ранее в Туле.

Тула Детинец 20 дней ранее

Всеслав видел, что победил в битве их князь Велемир, батюшка-Сокол, но увидел большее, как отошли дружины и городское ополчение князя Тулы Горазда за городские стены. Пока люди ликовали на стенах детинца, как же пришел спаситель, он не знал, как ему реагировать. Только сотник Рус, поддержал своего командира.

— Ничего Всеслав, он дошел до наших стен, неужели и стены не преодолеет?

— Князь наш Сокол имеет крылья и нет невозможного перед его взором.

— Воистину так и пусть погибнут маловеры, кивнул Рус.

Они оба понимали, что нападать на городские стены, которые защищают около 10 000 мужчин с силами Велемира, подписать себе смертный приговор, ибо оба были сотниками в дружине князя Люта. Однако вера была составляющей их души и сердца, вера была сильнее, чем разум, ибо им ничего не оставалось, кроме, как верить…

Потому когда среди ночи были услышаны крики и звуки боя под стенами детинца они не особо удивились…

— Открывайте именем Великого князя Велемира, потребовал молодой парнишка, когда те разогнали осаждающее городское ополчение.