Страница 75 из 92
Кларисса, которую за спиной иначе как Крысой и не называли, встретила Маринку, как всегда, безучастно. Что на прозвища, что на самих школьников она реагировала одинаково — никак. Маринка первый день своего переезда в библиотеку заняла один из столов на первом ярусе и то и дело ненароком натыкалась взглядом на неподвижную Клариссу: ни разу не смахнула пряди со лба, от заклинания-вонючки, заброшенного из приоткрытой двери, не поморщилась, моргала и то редко. И грудь не вздымалась. Жуть.
Поэтому, начиная со второго визита, Маринка выбирала стол под самой крышей. И то иногда казалось, что расфокусированный взгляд Кларисы и тут ее достает, контролирует, книги оберегает. Так и представляла себе, что та вцепится в горло, если только Маринка книгу испортит или решит пошуметь.
Но читальный зал всегда пустовал. В библиотеке царила тишина. И только соседний стол иногда занимал Данил. Вот и сейчас, Маринка только зашла, а он уже что-то из толстой книги переписывает. Челка на глаза падает, а сам весь такой правильный. Аккуратный — от формы до почерка, и спина прямая, как на параде.
— Привет, — не отрываясь от учебника, кинул он. Преобразование дерева в металл — ага, реферат на завтра по алхимии. Они почти никогда не разговаривали. Но он хотя бы не убегал от нее с криками. Уже какая-то поддержка.
— Привет, — ответила Марина и заняла стол напротив. Достала осветительный кристалл и ксифос. Разложила нити косички. У светлых плетение такое же, как у темных, только нити в другую сторону пришлось приучиться переплетать. Закрыла глаза, потянулась руками в сторону «пташки», у окна под потолком. Вот она, теплая, но в руки не дается. Ну же, цыпа… Кончиком пальца коснулась, тут же нитки начала перебирать и зашептала:
Маринка открыла глаза, размяла пальцы. Заметила, что Данил смотрит на нее. Неодобрительно явно. Поджала губы, отвела взгляд.
— Я считаю, что все они с тобой несправедливы, это неправильно, — после непродолжительного молчания тихо сказал Данил.
Маринка подняла голову и с изумлением посмотрела на него. Брови сдвинул, глаза сощурил. Как будто действительно сердится. Маринка выдавила улыбку.
— Ты имеешь право делать, что хочешь. Какая им разница? — мотнул головой он.
— Спасибо…
— Но, — не меняя сердитого голоса, перебил ее он. — Нафига? Это же нелогично, до абсурда. Ты же понимаешь, что темные и светлые — не злые и добрые? Мы одинаковые. А тебе и ту, и другую энергию сложно использовать. Я бы хоть как-то понял, если бы светлые заклинания легко давались. Но нет же!
— Я понимаю, — кивнула Маринка. — Но я слышала, есть люди, у которых тип магии влияет и на характер. У меня просто есть подозрение, что на меня она влияет.
— Глупости. Этим сказкам нет никаких доказательств, — замотал головой Данил, но внезапно прекратил, нахмурился еще больше и на миг застыл.
— М?
— Настя, да? Все из-за того, что она тебе показала?
— Угу.
— Ох, — протянул он и устало уронил лицо в ладони, потер лоб. — Я должен был следить за ней. Видел, что она в последние дни снова на обуви циклится. У нее такое раньше бывало часто перед приступами. Но так надеялся, что таблетки помогают, и всё позади.
— Она пьет таблетки, чтобы не показывать… вот это? — ошарашенно протянула Маринка.
— Приступы ее убивают, — кивнул Данил. — Ты видела, какая она после него была. И вот только сейчас, спустя столько времени, снова начала разговаривать. Да и если хоть кто-то узнает, ее у нас заберут. Понимаешь, провидцев всегда истребляли в Китеже. Сначала, потому что нарушали договор с церковью. Не убивай магией, не подчиняй, не заглядывай в будущее, не показывай ворожбу неведичам — и Китежу дали жить. Чтобы жили тысячи, сжигали нарушителей. Теперь провидцы почти не рождаются. Но если кто-то получает это проклятие, их забирают жандармы, и никто не знает, что с ними происходит. Спасибо, что не говоришь никому, — и болезненно поморщился. — Черт. Расскажи ты Вике и Роме о пророчестве, они бы на тебя школу не натравили! Это же всё из-за нас…
— Я благодарна Насте, что она мне это показала, — мягко улыбнулась Маринка.
— Но ведь, что бы ты там ни увидела, оно может и не сбыться.
— А может и сбыться. А я такого будущего для себя не хочу. Думала даже из Китежа бежать. Но лучше в Светлую.
— Тогда да, логично, — кивнул Данил, снова нахмурился и спросил. — Раз ты Насте даже… м-м-м… благодарна? Может быть, согласишься ее как-нибудь навестить? Она тебя вспоминает часто. А я и не помню, чтобы она кого-то из незнакомых вспоминала.
— Ой, — смутилась Маринка, такого предложения она точно не ожидала. — Да, я бы навестила Настю. Если получится выбраться. Она очень… волшебная. — добавила она задумчиво.
— Да, — кивнул Данил с необычной нежной улыбкой — она очень ему шла. Но резко снова стал привычно собранным. — Может быть, как-нибудь на выходные?
— Я постараюсь, — улыбнулась Маринка. — Но… а Рома с Викой? Они тебе за это ничего не начнут?
— Рома меня не тронет, — грустно мотнул головой Данил и поморщился. — У него на меня большие планы.
— Это как?
— Рома и решил собрать вокруг себя всех «выскочек», — грустно усмехнулся Данил. — Магов без связей, но с большим потенциалом. Чтобы он для нас стал главным покровителем, а мы ему до конца дней были благодарны.
— А тебе-то он тогда нафига? Если всё настолько…
— Расчетливо? — горько усмехнулся он и снова поморщился. — Потому что выскочке в Китеже трудно, а с дурными корнями среди магов вообще не выжить, — пожал плечами Данил. — Я родился не в Китеже. Моего отца с мамой сослали на поселение в Сибирь. Отец ничего не сделал, просто за то, что брат преступника.
— Ого. Но вы же вернулись. Теперь всё будет хорошо?
— Мой отец остался там, без права переписки. Написал отказ от родительских прав, чтобы я мог учиться. — Данил нахмурился снова, поднял на Маринку взгляд. — Это всё так несправедливо! Эти дурацкие правила и традиции! Так хочется разрушить эту систему к чертям. Но что я могу один? Вот и приходится… Но знаешь, Рома он не настолько и плохой. Высокомерный очень. Но в целом, ну, отзывчивый…
— Я понимаю, — кивнула Маринка. — Ради семьи можно и потерпеть, да?
— Ну типа того, — кивнул Данил.