Станция

«А чего ты хочешь, дитя? — мысль серафиды казалась затухающим эхом на краю сознания, — Лу-Тан навсегда отдал тебе часть себя. Он был и моим другом».

Последнее усилие по осознанию услышанного привело Татьяну к состоянию полнейшего отупения. В голове не было ни единой мысли, лишь тишина, сумрак, покой. И сквозь него пробилось, словно дразнящий розовый лучик, возмущение Шуни, запертого в жилом секторе. И сразу следом за ним — привычная тоска собаки, ждущей хозяйку.

Татьяна Викторовна ахнула и поспешила в свои покои, едва не снеся Ту-Ропа, терпеливо ждущего под дверями Квиллиниума.

— Через час мне приказано отвести вас в Штаб-квартиру, доктор Лу-Танни, — на ходу сообщил ту.

— Я быстро соберусь, — сказала Татьяна. — Мы успеем перекусить по пути туда?

— Конечно, — ухмыльнулся ту, — раз пять.

Ту-Роп ввёл Татьяну в круглую серую комнату, кивком указал на сидение, больше похожее на гигантский гриб, чем на табуретку, и так же молча вышел. Татьяна Викторовна удивлённо проводила его глазами — всегда разговорчивый и смешливый ту неожиданно стал серьёзным стражем порядка. Неприметные двери разъехались в стороны, впуская раз виденное Татьяной в жизни существо из созвездия Ориона. Впрочем, это был не СиАйЛион с Дайли-прайм, доктор Лазарета сектора Хэми, Страж порога, а какой-то другой сирион, заскользивший по полу так плавно, что стал похож на привидение, прогуливающееся по коридорам замка. Пришелец был одет в широкую серую хламиду, в рукавах которой прятал ладони.

Несколько минут Татьяна Викторовна заворожено следила, как сирион описывает безмолвные круги вдоль стен, пока, наконец, он не остановился перед ней, чуть склонив голову и широко разведя руки в стороны.

— Такая честь для меня, доктор Лу-Танни, видеть вас и говорить с вами! Я — СиРиЛион с Гвийарты-Дайли, звёздная система Ориона, скромный советник о'гири ВаГаБан в этом заброшенном уголке Галактики.

Расу сирионов Татьяне довелось изучить лишь поверхностно — знания, в основном, были получены из обучающей программы Лу-Тана. Их язык был перегружен тяжёлыми и многозначными семантическими конструкциями, и попробовав учить его, Татьяна поняла, что как и язык сатианетов, он ей не даётся. И оставила попытки, понадеявшись на Управляющий Разум и то, что выходцы из звёздной системы Ориона, наравне с веганцами, были одними из основателей Межзвёздной Ассоциации, а значит, просто не могли не знать межгалактического кода. Но даже на этом — простом, не изысканном «рабочем» языке, сирионы умудрялись изъясняться витиевато и многословно.

Татьяна Викторовна пожалела, что не выучила хотя бы приветствия на сирионском.

— И мне очень приятно! — пробормотала она и, подумав, добавила. — А как мне следует обращаться к вам, советник?

Тот замахал широкими рукавами. Татьяна обратила внимание, что кости предплечий сириона были на одну треть длиннее костей плеча — поэтому его движения человеку казались странными.

— Зовите по имени, доктор! На самом деле мы знакомы — нас представлял друг другу БагДэАн в ваш прошлый визит на М-63. Но, насколько я помню, ваше внимание в тот момент было несколько... рассеянно!

Уголки губ сириона приподнялись. Татьяна рассмеялась, оценив шутку. Слава богу, прошли первые минуты скованности, уступив место обычному доброжелательного разговору.

— Последние события настораживают нас, Лу-Танни, — спрятав кисти рук в рукава своего одеяния, заговорил сирион. — Не желаю пугать вас, потому не стану рассказывать всё, что знаю, но война выходит на новый виток. Самое плохое, мы не можем понять, в каком направлении будут развиваться военные действия. Мощнейшая аналитическая база Ассоциации работает вхолостую, предсказывая динамику локальных столкновений, распространение протектората той или иной стороны на сектора, но не более того. Мы считаем, что показательная инициатива гоков есть не что иное, как попытка отвлечь наше внимание от чего-то важного. Мы не верим в их искренность и в то, что они корректно соблюдают 536-дрей. Чтобы вы не обвинили руководство Ассоциации в предвзятости, скажу вам — сложись подобная ситуация с участием сатианетов — мы отнеслись бы к ним так же. Гоки впервые приглашают на ганноган представителей других цивилизаций, ведь не стоит считать приглашением нахождение там их пленных противников. Наша делегация будет невелика — я, несколько членов и наблюдателей Совета, Ту-Ганн, вы и Ту-Роп. Это скорее обзорная, а не научная экскурсия, в ходе которой нас ознакомят с общим устройством корабля, содержанием пленных, продемонстрируют некоторые научные наработки.

— Два врача в составе делегации? — удивилась Татьяна. — Почему?

— На вашем присутствии настаивал лично Гру-Хак.

И сирион пронзительно взглянул на Татьяну Викторовну своими раскосыми глазами, словно желая докопаться до самой сути. Повисла пауза. СиРиЛион явно ждал ответа. И собирался ждать, сколько потребуется.

— Он связался со мной, — помолчав, пояснила Татьяна. — Сообщил, что ему будет интересен независимый консультант с варварской планетки. В нескольких словах пояснил суть своего открытия. Но я не делала никаких выводов... Пока не делала. Озвученная им проблема слишком серьёзна, я даже осмыслить её не могу, вот так, с наскока!

Сирион потряс высоким пучком.

— Интересный способ решения проблем у вас, землян — подскакивать! Должно быть, это стимулирует активность мозговой коры?

Татьяна не сдержалась, фыркнула. Впрочем, СиРиЛион продолжал рассуждать:

— Это похоже на Гру-Хака — он известен нетривиальными ходами и оригинальными решениями. Этот тип до сих пор не стал Первым в Ковене только потому, что совершенно непредсказуем, и не умеет жалеть ни себя, ни подчинённых. Окружители Первого никогда не допустят его выше четвертой ступени, потому что одно дело, не считая, уничтожать врагов, и совсем другое идти к победе по трупам своих же сородичей.

Слушая сириона, Татьяна ощутила, что ей трудно дышать. Каково человеку, родившемуся и выросшему под мирным небом Земли, лицом к лицу столкнуться с безобразно гримасничающей войной таких нечеловеческих масштабов? Конечно, и на родной планете хватало конфликтов — как локальных, так и не очень. Но Татьяна Викторовна была человеком далёким от них, работала не в военном госпитале, а в обычной клинике, о фронтовых ужасах горячих точек знала только из новостей или понаслышке. А теперь эта подлая карга — война, роняя из неопрятного рта тела погибших, тянет к ней стальные пальцы, пытаясь вмешаться в существование доктора Лазарета на затерянном перекрёстке миров. Воистину, для войны не бывает заброшенных мест и лишних людей!

— Желание Гру-Хака — первая причина, Лу-Танни, — сирион неожиданно выпростал руку и дружески коснулся плеча пригорюнившейся Татьяны. — Вторая — мы хотим, чтобы вы провели осмотр пленных сатианетов в рамках проверки выполнения гоками пункта 536-дрей. На предварительных переговорах гоки не позволили нашим специалистам взять с собой никакого диагностирующего оборудования. Думаю, они не отступят от этого решения, а это не тот случай, когда Ассоциации стоит давить на них. Но мы надеемся, что два опытных врача смогут различить наличие запрещенного медикаментозного воздействия или неподобающего содержания пленных.

— То есть определить наличие пыток, — дрогнувшим голосом уточнила Татьяна Викторовна. Старуха-война беззастенчиво врывалась в теплый мирок Лазарета, разбивала сложившуюся, комфортную самой Татьяне практику обычной медицинской деятельности. Разбивала безжалостно. И это было по-настоящему страшно.

Сирион укоризненно покачал головой.

— Надо говорить мягче, доктор. Мы балансируем на тонкой грани между всеобщей войной и миром, и это режущая грань. Иногда она причиняет боль, но надо терпеть, чтобы не стало хуже.

Татьяна подняла на него глаза. В сознании заполыхала воспоминанием картина мёртвого мира — прямые, как лучи, улицы, заваленные разлагающимися телами умерших в крике сатианетов — больших и... маленьких.