Мираж

— Слышал я эти байки, — оборвал его Чип, — лихорадка, проказа, змеи, которые плюют ядом на пятьдесят метров. Стоит нам уехать за границу, как мы начинаем плакаться, преувеличивать трудности бытия, чтобы подчеркнуть свою собственную значимость. Не так ли?

Роберт хмыкнул вместо ответа, решая, отвечать ли на резкость резкостью. Промолчал, но потом не выдержал:

— Нет. Посмотри на эти улицы, на движение: тут и велосипедисты, и моторикши, и пешеходы с замедленной реакцией, а в старом Дели еще и священные коровы, которые почему-то любят отдыхать именно на проезжей части. Попробуй тут оторваться от наблюдения.

— А что, индийцы «работают» за вами?

— Конечно, и притом весьма недурно. Выезжаешь ночью — за тобой пристраиваются огоньки авто, сделал два-три круга — не отстают. Тогда сходишь с маршрута, заезжаешь к кому-либо из коллег или в «Оберой». Только облюбуешь тихую улочку для встреч, смотришь — через неделю там уже сидит какой-то индиец — торговец тремя бананами. Только найдешь удобный проезд, на котором легко выявить наблюдение, как в следующий раз наткнешься там на глубокий ров либо вкопанные столбы — не проехать. В общем, не дают скучать.

— Куда мы едем?

В голосе Чипа Маклафлин почувствовал официальные нотки и сухо ответил:

— Господин посол ждет вас, сэр.

И «шевроле» бесшумно вкатил на территорию посольства.

Посол Бэрнс был сама любезность. Крепкое рукопожатие, широкий жест, приглашающий к столу, подчеркнутое внимание и готовность выслушать гостя из Вашингтона.

— Мистер Чип, я приветствую вас на этом островке американской территории. Располагайтесь. Мы в общих чертах извещены о вашей миссии и готовы оказать вам полное содействие. Надеюсь, пребывание в этом жарком климате, в этой еще развивающейся стране оставит у вас хорошие впечатления. Сейчас приятный период года, не жарко, на рынке обилие восточных плодов. В общем, чем могу служить?

«Его распирает любопытство, — подумал Вирджил, — с чем и зачем я прибыл в Дели, но он не знает, как к этому подступиться. Что ж, не будем играть в прятки».

— Господин посол, насколько я понял в Вашингтоне, цель моей поездки — ознакомиться на местах с тем, как реализуются мероприятия известного вам «Проекта «Истина», насколько в этом плане эффективна деятельность представительства УМС, какие имеются проблемы, если они имеются, падают ли материалы нашего агентства на благодатную почву, в частности в Индии, что следует предпринять для более глубокого проникновения в сердца и умы индийцев.

— Понятно, мистер Чип. Вопрос, безусловно, важный: в наш ядерный век Америка не может позволить кому-то господствовать и в области идеологии. Наступательный характер данного проекта весьма актуален, и можете передать в Вашингтоне, мы понимаем ответственность задач, возложенных президентом Рейганом на нас. Сделаем все, что будет в наших силах. Эту битву с русскими в области идеологии мы должны выиграть. Мы полагаем…

«Если его не перебить, он так и не остановится», — подумал Вирджил.

— Господин посол, насколько обстановка в стране способствует нашей деятельности?

— Видите ли, обстановка меняется в благоприятную сторону. Эксперимент моего предшественника, Роберта Гохина, с Джаната парти не оправдал наших надежд. Сейчас у власти вновь Индира Ганди, страна берет заем у Международного валютного фонда, что накладывает на нее определенные обязательства и, если хотите, ограничения. Соответственно наши позиции, несомненно, укрепляются. Теперь, прежде чем что-то предпринять против нас, власти должны трижды подумать, чтобы не усугублять свое и без того сложное финансовое положение. Так что ваша миссия проходит в благоприятной обстановке.

— Я полагаю… — Вирджил чуть помедлил, — что пяти дней будет достаточно для ознакомления с обстановкой в Американском центре.

— Мистер Чип, вы меня обижаете. Быть моим гостем и в день приезда думать об отъезде? Нет, мы вас так просто не отпустим. Во-первых, знакомство с Дели, затем поездка в Бомбей, Мадрас и Калькутту. Когда еще доведется там побывать? К тому же вы должны уехать отсюда с большим багажом, ведь это экзотическая страна…

— О покупках я как-то не задумывался.

— Я имел в виду другой багаж: идеи, предложения, оценки и мнения, которые будут по достоинству оценены в Вашингтоне. Давайте вопрос о дате вашего отъезда оставим открытым. А когда вы скажете, как Фауст: «Мгновение — остановись!» — так мы тотчас доставим вас к ближайшему самолету. Идет?

— Согласен. — Чип пока не видел альтернативы.

— Вот и хорошо. — Посол встал. — Все вопросы решайте с Робертом Маклафлином. Умная голова. И не забудьте: сегодня вечером в своей резиденции я даю прием в вашу честь.

Бэрнс какое-то время смотрел на закрывшуюся за Чипом дверь, потом вызвал помощника и продиктовал короткую телеграмму, которую просил зашифровать личным кодом: «Человек здесь. Порядок. Бэрнс».

БЕРТРАМ ДАН, РЕЗИДЕНТ ЦРУ в Дели и по совместительству атташе политического отдела посольства, смотрел на лежащие перед ним шифротелеграммы. За тридцать лет работы в ЦРУ он многое повидал и ко многому привык. В разведку он попал сразу же после окончания университета в Западной Вирджинии. Мало что он понимал в сложных интригах и перипетиях заграничной службы, когда получил первое назначение в Пакистан как сотрудник Тренировочного центра армии США. Затем Непал, операции по переброске оружия в Тибет, вербовка китайцев. Все шло как нельзя лучше, как вдруг непальцы попросили, чтобы он, Бертрам, без шума покинул пределы горного королевства. Работал в Афганистане, Индии, Эфиопии. Становился мудрее, хитрее, увереннее в себе. И вот теперь он уже резидент в Дели. В переездах как-то незаметно подросли дочь и сыновья, сам уже отпраздновал пятидесятилетие.

Кто-то из сверстников процветает в бизнесе, другие подались в политику, а примерно треть сошла с дистанции, ушла, как говорится, в мир иной, а он, как вечный странник, верен своей тропе. Бертрам поймал себя на мысли, что говорит о себе в третьем лице. «Первые признаки старости», — подумал он.

Дан еще раз пробежал глазами телеграммы с грифом «Космик» — высшая степень секретности, не полагаясь по привычке на то, что написано в них, а постигая смысл междустрочий. То, что телеграммы были подписаны шефом внешней контрразведки ЦРУ, уже настораживало, хотя тексты депеш на первый взгляд казались весьма рутинными. В первой шеф извещал, что прибудет его доверенное лицо — Вирджил Чип, сотрудник УМС по прикрытию, и просил оказать содействие его миссии. Во второй — Дан понимающе усмехнулся — содержались призывы беречь жизнь В. Чипа, которой угрожало, казалось, все: от климатических условий до экстремистов, от автомобильных катастроф до несчастного случая на охоте. Поэтому Дану предписывалось лично контролировать все шаги, действия, намерения Чипа и держать в курсе Вашингтон. В третьей указывалось: после успешного завершения «миссии мистера Чипа» ему надлежало вылететь в Пакистан, а Бертраму лично проследить за отбытием высокого гостя. Но Чип должен был узнать об этом в день отлета.

Дан откинулся в кресле, открыл коробочку тонизирующих таблеток «Окаса», которые, если верить индийцам, не только сохраняют, но и повышают энергию. Он принял за правило дважды в сутки принимать покрытые серебром таблетки.

— Берт, — голос Маклафлина в трубке звучал очень громко, — мистер Чип ждет аудиенции.

— Хорошо, заходите оба минут через пять.

Дан собрал телеграммы в папку и расчистил стол.

— Мистер Чип, — начал он, медленно подбирая слова, — я разделяю мнение Бэрнса о важности вашей миссии. Здесь мы с пониманием встретили новый проект президента Рейгана и уже кое-что сделали — может быть, мало, но судить не нам, а вам. «Проект «Истина», как мы здесь понимаем, это атака на русских на фронте, где они успешно сражаются. Пропагандистская шумиха меня интересует меньше всего. От вас я жду рекомендаций, советов и предложений, — естественно, после того, как вы ознакомитесь с состоянием дел. В битве за умы людей, в частности индийцев, мы пока в обороне. Русские пока нас переигрывают.