Конфидент для призрака

– Да ты что? – Фомину не приходилось изображать заинтересованность, так как вопрос действительно его чрезвычайно интересовал. – Не знал, что он на чужих жён заглядывается, не знал…

– Скользкий он у тебя какой-то, – неожиданно сказала Лариса Павловна, задумчиво рассматривая вручённую конфетную коробку, – вот вроде и придраться не к чему, а нет ему доверия никакого. Ты поосторожнее с ним, Егор. Ты мне не чужой, в общем-то, уж сколько мы с тобой всякого прошли, сколько губернаторов и мэров пережили, а вот он — что-то в нём не то, точно тебе говорю. Давно сказать хотела, да всё как-то не случалось.

– Спасибо, Лара, – почти искренне поблагодарил Фомин и, попрощавшись, направился к себе.

Значит, Завьялов пытался подкатить в Елене Красновой и получил отказ, а Димочка из тех, кто привык получать абсолютно всё, что захочется. Он это право сильного буквально выгрызал, топя конкурентов, сливая информацию, прокручивая теневые операции. И он, Егор Андреевич Фомин, всячески его в этом поддерживал, потому что ему нужен был именно такой Завьялов: послушный, управляемый и при этом безжалостный. Но вот не перестарался ли он, воспитывая в нём хищника? Не кинется ли зверь, сорвавшийся с цепи, на дрессировщика?

Неужели его настолько переклинило на Елене, что он стал выбирать для своих жестоких забав девушек, похожих на неё, чтобы таким образом хоть как-то утвердиться? Но это попахивает конкретным психическим расстройством, а ему, Фомину, не нужен психопат, ибо они непредсказуемы и неуправляемы. И что в этой ситуации делать?

Так, а если рассмотреть с другой стороны: может ему пригодиться Алексей Краснов? Он раньше никогда особо не присматривался к нему: их интересы лежали в разных сферах, хотя пересекаться приходилось. Но в любом случае благодарность такого серьёзного человека не будут лишней. Значит, что нужно сделать? Правильно — предупредить, и лучше не по телефону, а лично, так сказать. Можно сделать вид, что просто проезжал мимо и решил по-дружески предупредить, исключительно на всякий случай.

Не успел Егор Андреевич войти в кабинет, как раздался телефонный звонок, и на дисплее высветилось «Дмитрий». Первым побуждением Фомина было сбросить звонок, но он вспомнил фотографии, лицо Завьялова с белыми от бешенства глазами и решил не провоцировать. Тем более что звонок — это всего лишь звонок.

Голос звонившего Димы был спокойным, пожалуй, даже радостным и каким-то воодушевлённым. Обсудив кое-какие деловые вопросы и отменив под предлогом плохого самочувствия завтрашнюю встречу, Егор Андреевич вызвал машину и поехал в Лисий Нос.

Дом Алексея Краснова он нашёл достаточно быстро, так как когда-то сам присматривал особнячок в этих местах и, соответственно, наводил справки о том, кто может жить по соседству.

В окнах горел свет, и это вселяло надежду на то, что хозяева дома, а отсутствие машин на подъездной аллее говорило о том, что гостей, судя по всему, нет. И Егора Андреевича это устраивало полностью. Разговор, для которого он сюда приехал, не предполагал присутствия посторонних лиц.

Стараясь не афишировать свой визит, Фомин остановил машину не возле самых ворот, а подальше, велел водителю ждать, сколько бы ни пришлось, и пешком дошёл вдоль массивного забора до калитки. На звонок вышел охранник, который недоверчиво посмотрел на Егора Андреевича, видимо, удивившись, что тот явился лично и без приглашения, и связался с кем-то по телефону.

– Проходите, – выслушав ответ, сказал он, – простите за то, что заставил ждать, но, сами понимаете — безопасность.

– Ничего, всё нормально, – махнул рукой Фомин, действительно понимающий, что к чему. В его доме всё было ещё строже — там посторонний так быстро не попал бы на территорию.

Когда Егор Андреевич подошёл по расчищенной дорожке к крыльцу, дверь открылась и ему навстречу вышла сама хозяйка — Елена Краснова. В зимнем антураже её хрупкая северная красота смотрелась совершенно невероятно, и Фомин невольно залюбовался ею, подумав, что в чём-то даже понимает Завьялова с его одержимостью. Эта женщина была удивительно, завораживающе хороша.

– Егор Андреевич, какая приятная неожиданность, – в её голосе не было ни наигранного удивления, ни искусственной радости — лишь лёгкое недоумение.

– Елена, простите великодушно, не знаю вашего отчества, – Фомин поднялся на крыльцо, прячась от падавших с неба крупных снежинок, – вы ведь позволите мне объяснить цель моего визита? Поверьте, я пришёл исключительно как друг.

– Буду рада, если смогу быть вам полезной, – сдержанно улыбнулась хозяйка и пригласила его войти.

Стряхнув успевший нападать на плечи снег, Фомин передал пальто подошедшей девушке, видимо, горничной.

– Наверное, нам удобнее будет поговорить в кабинете, – Елена спокойно смотрела на него, и Егор Андреевич про себя удивился самообладанию этой женщины, так как прекрасно знал о том, что пользуется в бизнес-кругах не самой лучшей известностью.

– Буду признателен, – слегка поклонился он, следуя за хозяйкой и цепко осматриваясь: дом производил очень приятное впечатление.Не было свойственной многим тяги к показному богатству и роскоши, чем, кстати, страдала супруга самого Фомина, всё было стильно, сдержанно, элегантно.

Поднявшись на второй этаж, Елена прошла немного вперёд и остановилась перед дверью.

– Алексея нет в городе, но, насколько я поняла, ваш визит связан не с ним?

– Почему вы так решили? – Фомин с интересом посмотрел на неё.

– Вы не спросили, дома ли он, значит, вы пришли ко мне. Я права?

– Правы, – не стал спорить Фомин, подумав о том, что с умной женщиной говорить, с одной стороны, намного проще, а с другой — гораздо сложнее. – Я приехал, чтобы поговорить с вами о моём, так сказать, протеже, Дмитрии Завьялове…

И вот тут Егор Андреевич запнулся, так как красивое лицо его собеседницы неуловимо изменилось. Приветливая улыбка никуда не делась, но вот кожа, и без того на редкость светлая, практически побелела, а синие озёра глаз слово затянуло льдом. Интересно, что же такого натворил Димочка, что эта «железная леди» так реагирует даже просто на его имя?!

– Я не очень хорошо понимаю, чем могу быть вам полезна, – Елена потрясающе быстро справилась с собой, и Фомин даже на секунду подумал, что ему эта перемена привиделась, но тут его взгляд упал на её пальцы, так сильно сжимавшие дверную ручку, что побелели костяшки. Значит, не показалось.

– Я объясню, – проговорил Егор Андреевич и удивлённо поднял брови, когда услышал следующую фразу хозяйки. Причём тон её не предполагал отказа.

– Раз темой нашего разговора станет ваш… протеже, то я настаиваю на том, чтобы при нём присутствовал ещё один человек. Это мой телохранитель и доверенное лицо.

– Информация, которой я планировал поделиться с вами, сугубо конфиденциальна, – попытался всё же возразить Фомин, но Елена была непреклонна.

– От него у меня нет секретов, и Алексей об этом знает.

Фомину не оставалось ничего другого, как согласиться: в конце концов, он сам решил приехать и поговорить.

Елена вошла в кабинет, жестом пригласила его присаживаться, а сама вынула из кармана самый обычный простенький смартфон и, выбрав номер, дождалась ответа.

– Ты можешь сейчас зайти? У нас гости, тебе будет интересно.

Убрав смартфон в карман, Елена села не за большой рабочий стол, на котором Фомин рассмотрел мощный ноутбук, а в кресло, точно такое же, как то, в котором сидел сам Егор Андреевич.

– Чай? Кофе? Может быть, что-нибудь покрепче? – поинтересовалась Елена, не забывающая о роли гостеприимной хозяйки, хотя Фомин на уровне ощущений чувствовал, что эта поездка повлечёт за собой очень серьёзные решения. Гораздо более глобальные, чем он может сейчас предположить. И его предчувствия переросли в уверенность, когда он увидел, как в кабинет спокойно входит тот, с кем он расстался совсем недавно.

– Егор Андреевич? – удивлённо поднял бровь Олег. – Не ожидал вас увидеть.

– Для меня тоже ваше появление — сюрприз, – не стал скрывать своего удивления Фомин, лихорадочно просчитывая ситуацию с учётом новых обстоятельств. Судя по тому, что Олег Юрьевич был одет по-домашнему, в потёртые джинсы и простую футболку с длинным рукавом, здесь он чувствовал себя дома. К тому же Елена обратилась к нему на «ты», следовательно, отношения между ними как минимум приятельские. Значит, всё намного сложнее, чем ему казалось. Интересно, знает ли Елена о фотографиях? Скорее всего — да, иначе почему она так напряглась, когда он назвал имя Завьялова?