Страница 1 из 50
Конфидент для призрака
Глава 1
Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла.
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души, не тела.
"Память" Н. Гумилёв
Санкт-Петербург, 17 сентября 2020 года
Старинные антикварные часы еле слышно отстукивали секунды, стараясь не нарушать тишины, царящей в кабинете. Свет лампы под шёлковым абажуром не разгонял тени, а наоборот, словно делал их гуще, сочнее. Они собирались в складках тяжёлых портьер, бархатистых, насыщенного малахитового цвета, оседали на красном дереве тяжёлого солидного бюро, прочно стоящего на ножках, стилизованных под львиные лапы, томно располагались в уютных глубоких креслах.
В кабинете царили покой и умиротворение, прекрасно сочетающиеся с изысканным ароматом кофе, сдобренного едва ощутимой ноткой коньяка, ровно такой, чтобы не превратиться в запах алкоголя, оставаясь лишь оттенком кофейного букета. Чашечка с этим божественным напитком стояла на краешке стола, и свет, падавший сквозь неё, делал фарфор почти прозрачным, нежно-розовым, словно озарённым идущим откуда-то изнутри светом.
Кофейный аромат был не единственным запахом, царившим в кабинете: к нему примешивались тонкие, изысканно-манящие нотки дорогих духов. Не того ширпотреба, который давно заполонил полки парфюмерных магазинов, а тех, что продаются в небольших, подчёркнуто камерных магазинчиках, например, на Рю Сент-Оноре в Париже или на Слоун-стрит в Лондоне.
Кабинет не был пустым, как могло бы показаться на первый взгляд: за большим письменным столом в удобном офисном кресле сидела женщина и задумчиво смотрела перед собой, видя что-то, доступное сейчас только ей. Она была чрезвычайно хороша собой, хотя пора юности для неё уже миновала. Впрочем, и до старости ей было очень далеко: женщина была великолепна в расцвете своей красоты.
Светлые, почти белые волосы, удивительный жемчужный цвет которых лишь оттеняла подчёркнуто лаконичная стрижка. Правильные черты лица, высокие скулы, большие синие глаза, которые благодаря контрасту с загорелой кожей, тёмными бровями и длинными ресницами казались ещё ярче, красивой формы губы, не испорченные вмешательством косметолога.
Женщина протянула руку к прозрачной фарфоровой чашечке, напоминающей изящную раковину, и на тонком пальце сверкнуло обручальное кольцо с достаточно крупным, но не вульгарным бриллиантом. Сделав небольшой глоток, она отставила чашку, легко поднялась из кресла и подошла к окну: за стёклами огромного, от потолка до пола, панорамного окна переливался огнями шумный многомиллионный город, который так и не стал для неё родным. Убежищем — да, символом успешности — да, домом — нет.
Приглушённый звук интеркома нарушил уютную тишину кабинета, и женщина, неторопливо вернувшись в кресло, нажала клавишу.
– Мадам, к вам посетитель, – голос девушки-секретаря был нейтрален и даже по-деловому суховат. Хозяйка кабинета очень тщательно подходила к выбору той части персонала, с кем контактировала лично: это были люди, чья биография была досконально проверена службой безопасности, не обременённые семьями и излишними дружескими или любовными связями. Помимо наличия безупречного досье к ним было всего одно требование: абсолютная преданность лично хозяйке. Не бизнесу, не компании, а персонально ей, Мадам. И, надо сказать, что оплачивалась эта преданность более чем достойно.
– Проси, – коротко ответила женщина и, секунду помедлив, добавила, – и через пять минут принеси, пожалуйста, два кофе.
– Слушаюсь, Мадам, – голос девушки ни на йоту не изменился, но хозяйка не сомневалась, что условная фраза услышана, следовательно, одновременно с тем, как посетитель войдёт в кабинет, включатся миниатюрные видеокамеры, которые зафиксируют каждый жест и каждое произнесённое слово.
Ручка на двери повернулась, и в кабинет шагнула дежурящая сегодня красавица Лиля, высокая серьёзная шатенка с идеальными модельными параметрами. Наверное, только несколько человек помимо хозяйки знали, что к длинным ногам и безупречно красивому лицу прилагаются свободное владение тремя иностранными языками, кандидатская диссертация по психологии и звание мастера спорта по пулевой стрельбе.
Лиля посторонилась и, пропустив высокого широкоплечего мужчину лет тридцати пяти, военную выправку которого не смог скрыть даже дорогой пиджак, вышла, бесшумно закрыв за собой дверь. Гость сделал несколько шагов по направлению к столу и остановился, внимательно глядя на хозяйку кабинета.
– Добрый вечер, – мягко проговорила женщина, снова поднимаясь и выходя из-за стола, – что-нибудь случилось? Я не ждала вас раньше следующей недели…
– Добрый вечер, Мадам. Ничего не случилось, просто обстоятельства сложились благоприятно, и я справился быстрее, чем ожидал.
Она протянула посетителю руку, которую тот, согнувшись в неожиданно элегантном поклоне, легко поцеловал, едва прикоснувшись губами к хрупкому запястью. Выпрямившись, мужчина вынул из внутреннего кармана пиджака самый обычный конверт без марки. Молча протянув его хозяйке кабинета, он замер, ожидая дальнейших указаний.
– Присаживайтесь, сейчас будем пить кофе, – она вернулась к столу, жестом пригласив гостя занять одно из удобных кресел, которые стояли у невысокого столика в углу кабинета. Он с удовольствием опустился в уютные кожаные объятья, позволив телу расслабиться, и со спокойным любопытством наблюдал, как хозяйка кабинета вскрыла конверт и достала из него два листка бумаги. Посетитель лишь приблизительно представлял содержание переданного документа, так как ознакомление с ним на этот раз не было частью его задания.
Женщина дважды прочла бумаги, задумчиво побарабанила кончиками ногтей по полированной столешнице и решительно подошла к небольшому бюро. Выдвинула верхний ящик и, к удивлению гостя, достала оттуда небольшой металлический поднос. Положив на него полученные бумаги вместе с конвертом, она чиркнула зажигалкой, и весёлый огонёк быстро уничтожил документы, оставив от них лишь небольшую горстку мягкого серого пепла.
– Это копии, – она взглянула ему в глаза, и он равнодушно пожал плечами, постаравшись не показать своего удивления: Мадам, как называли её все кроме нескольких особо приближённых лиц, редко считала нужным так или иначе пояснять свои поступки.
Дверь бесшумно отворилась, и вошла Лиля, осторожно катящая перед собой столик с кофейником, двумя чашками, сахарницей, сливочником и тарелкой, на которой аппетитной горкой высились нежно любимые посетителем маленькие круассаны с ореховой начинкой.
– Я не ошиблась? – губы хозяйки кабинета дрогнули в намёке на улыбку, и это было второй странностью: за всё время, что он знал эту женщину, он ни разу не видел её улыбающейся. Казалось, её холодная совершенная красота не предполагает такого умения в принципе.
– Вы абсолютно правы, – он поднял руки, словно признавая поражение, – грешен, люблю именно их. Насколько я понимаю, сливки к кофе — тоже для меня? Искренне признателен...
Ответом ему был благосклонный наклон головы и ещё один намёк на улыбку.
– Поухаживайте за мной, пожалуйста, – она кивнула на кофейник, и он аккуратно налил в белоснежную изящную чашку крепкий кофе, – благодарю вас, Олег Юрьевич.
В сердце гостя мгновенно звякнул колокольчик тревоги: такое подчёркнутое внимание со стороны этой женщины могло означать что угодно, от перехода на следующий уровень допуска до полного уничтожения. Второе, конечно, маловероятно, но никогда нельзя сбрасывать со счетов и самые неблагоприятные расклады.
– Неужели вы думали, что я не знаю, как зовут человека, выполняющего мои поручения? – идеальной формы бровь слегка дрогнула.
– Я могу быть ещё чем-то вам полезен? – он старался, чтобы голос звучал максимально нейтрально.
– Несомненно, – она кивнула и откинулась на спинку кресла, гипнотизируя его взглядом своих невероятно синих глаз, – я хочу сделать вам предложение, от которого вы не сможете да и не захотите отказаться.