Страница 154 из 187
Когда мальчик остался один в темноте, он еще раз с недоумением осмотрел комнату. Действительно, она находилась сейчас в совершеннейшем беспорядке. Как так произошло, что он наговорил сейчас столько ерунды, даже не подумав? Ведь он не хотел ссориться с Артуром… И уж тем более не хотел упоминать Антуана, об участи которого он действительно искренне сожалел. Все еще недоумевая, Тин лег спать, надеясь, что утром все прояснится и встанет на свои места. Не исключено, что и ему все это приснилось, как знать?
На следующий день Артур практически не пересекался со своими друзьями. Ему казалось, что раз самый близкий его друг Тин ему не поверил, то нет смысла ничего рассказывать остальным. Триумфия начнет выдумывать какую-нибудь неизвестную науке психологическую болезнь, а Диана… Диана, конечно, поверит, но как она будет волноваться! Поэтому, не желая ни с кем встречаться, Артур ушел из домика Морских львов еще засветло, пока все спали. Ему так и не удалось сомкнуть глаз после всего произошедшего. Помимо этого на душе было скверно — в первый раз за все время он серьезно поссорился со своим лучшим другом.
Бесшумно улизнув из домика, Артур первым делом решил наведаться к единорогу, его верному другу. Хотя… Верному ли на самом деле? Сон, в котором мальчика одолевали сомнения, оказался чуть ли ни пророческим! По крайней мере, Артур вдруг стал сомневаться во всем и всех, и чувство это (он осознавал очень четко) могло стать разрушительным для него самого.
Баклажанчик уже ждал своего всадника. Единорог был счастлив увидеться с Артуром, однако когда мальчик нерешительно подошел к нему, старательно отводя глаза в сторону, его кустистые брови нахмурились. Отвернувшись от Артура, он медленно побрел вглубь единорожни, откуда сильно пахло сеном и свежими морковками.
«Не хочешь поговорить?» — мысленно спросил Артур.
«Любовь и сомнения никогда не разговаривают», — спокойно ответил Баклажанчик.
«Прости меня… Просто… За последнее время очень много всего произошло, и я… Я не сомневаюсь в тебе, ты мой друг».
«Хм… — проворчал Баклажанчик, но все же вернулся к всаднику. — Ты сегодня очень рано».
«Ты знаешь, почему».
«Знаю. Ты пришел за ответами, не так ли?»
«Да», — сказал Артур.
«Не уверен, что смогу развеять все твои сомнения, но я постараюсь», — ответил единорог.
«Я думаю, что друзья должны быть искренними друг с другом. Да, и кстати, сомнение ведь не всегда плохо? Мудрецы считают его способом познания мира».
Баклажанчик внимательно посмотрел в горящие упрямством глаза всадника.
«Есть две удобнейшие линии поведения: верить во все, либо же сомневаться во всем. Почему удобнейшие? Они избавляют тебя от необходимости думать. Должны быть вещи, в которых ты обязан быть уверен целиком и полностью, так же, как и вещи, которые непременно нужно ставить под сомнение. Для этого у тебя голова на плечах, и душа в теле».
«Да, да, ты прав. Просто я понимаю, что в Троссард-Холле есть люди, в которых я не могу быть полностью уверен. Кто-то ведь навредил Антуану, когда он уже был готов мне что-то рассказать… Кто-то пытался найти меня возле спального домика… Кто-то следит за мной, а я не могу опознать его среди других. И наконец, по неизвестным мне причинам, кто-то использует голоса, которые я постоянно слышу… Замешано ли в этом руководство школы? И если да, то я не вижу в этом ни малейшего смысла».
«Истинные причины часто сокрыты от нас, они никогда не лежат на поверхности. Мир, который ты видишь и осязаешь, может оказаться не единственным. А вдруг существуют и другие миры, которые могут пересекаться с нашим? И что, если их населяют неизвестные силы, которые борются между собой за право обладания не только своим, но и другим миром? И все мы, хотим мы этого или нет, вовлечены в эту борьбу. Нам остается лишь чаще обращаться к своему сердцу и совести, чтобы не оказаться ненароком на стороне зла».
«А что думаешь по этому поводу ты?» — напрямую спросил Артур у единорога.
«Голосов я не слышу. Быть может, это связано с тем, что у меня слишком сильная связь с тобой, и она мешает мне различить какие-либо другие источники энергии… Точные причины всего происходящего мне неведомы. Но, как я и говорил тебе ранее, присутствие зла я все же ощущаю».
«Что тебе известно про Желтое море?»
Единорог на секунду замялся, но потом все же ответил:
«Море это — самое древнейшее из всех… Когда-то цвет его немногим отличался от других водных источников, и в нем водилась рыба и всевозможная растительность. В те давние времена шла кровопролитная война, в которой сражались все живые существа. И мы, единороги, тоже участвовали в ней. Дабы одержать победу, не прибегая к истреблению нашего врага, мы заключили союз с морским владыкой, который помог нам заточить зло в водах этого моря, и оно с тех пор и приобрело свой желтый оттенок».
«А кто был этот враг?»
«Я о них уже упоминал. Это Тени… Существа, стремившиеся уничтожить, извратить, подчинить все живое своей воле — вот то, чего они всегда страстно желали. Оказавшись в ловушке под толщей воды, Тени стали безопаснее, но не настолько, чтобы забыть об их существовании. Им все же удалось найти свой путь на землю — они могут вселяться в черствые и наполненные злом сердца людей. Но только человеку дано право выбора своей сущности — дарить миру свет, либо же накрыть его тенью мрака. Однако в силу того, что сейчас единороги стараются не вмешиваться в естественный ход событий, я не могу рассказать тебе больше, как бы мне этого ни хотелось. Мы не можем открыто помогать людям, поскольку вам дана свобода выбора, и вы самостоятельно должны решать, на чьей стороне быть. Велика вероятность, что, увидев силу единорогов, все народы будут нам поклоняться и преподносить дары. Мы не желаем этого».
«В нашем городе единорогам поклонялись, — задумчиво сказал Артур. — Просто потому, что вы не похожи на других животных и летаете высоко в небе».
«Смысл не в том…» — загадочно сказал единорог. Потом он отступил от всадника и устремился вглубь своего жилища. Когда Артур уже оставил надежду услышать еще хоть слово от своего мудрого друга, Баклажанчик произнес мысленно:
«Остерегайся моря. Бойся не заходить в него, но бойся, чтобы оно не вошло в тебя».