Страница 101 из 111
– Ваша задача понятна, мистер Грейсен? – Спросила Шарлотта.
– Да. – Отозвался Эван. – Понятна. Какие сроки?
– Сроков нет. Пишите в комфортном для себя ритме и получайте от этого удовольствие. – Ответила психолог и повернулась к Эйприл. – А вы, мисс Вуд, тоже будете писать. Но не картину, а письмо. Для мистера Грейсена. Пока он будет писать ваш портрет, вы позволите себе высказаться. Изложите всё, что у вас наболело. Хотите ругаться – ругайтесь. Я в любом случае не буду это читать. И если вы не захотите, чтобы мистер Грейсен это видел – он тоже не увидит. Материалы, которые могут вам понадобиться, включая бумагу, краски и кисти – вон там. – Фостер указала на массивный шкаф в самом темном закутке кабинета, содержимое которого до сей поры оставалось загадкой.
Поднявшись, она взяла со стола ключ, и направилась в сторону двери.
– Вы что, снова хотите нас запереть? – Подала голос Эйприл, но в ее интонации не было ни тени возмущения. Скорее, покорность. Ведь так или иначе, психолог хотела направить их.
– Ненадолго. – Мадам Фостер подмигнула ей, открывая дверь. – Вы оба – подумайте, что хотите донести друг другу через эти работы. Невысказанное. Тайное. То, что сидит в самой глубине ваших душ. – И уже выйдя в приемную, она добавила: – кстати, в тумбочке есть пирожки. Угощайтесь.
С этими словами она закрыла за собой дверь и заперла ту на ключ.
Сознавая, что торчать им здесь несколько часов, Эйприл встала, подошла к напольной вешалке и сняла пальто, в то время как Эван тащил на середину кабинета мольберт. Как ожидалось, масляные краски, кисти и натянутый на подрамник холст он обнаружил в массивном шкафу.
Материалы оказались достойного качества. Впрочем, от Беллстрида он не ожидал дешевых красок, пусть даже речь шла о содержимом кабинета университетского психолога. Ну а Эйприл без труда раздобыла несколько чистых листов и шариковую ручку.
Вооружившись всем необходимым, они сели друг напротив друга и оба поймали себя на мысли, что столько раз проделав это, каждый раз они поворачивались и смотрели друг на друга с совершенно разными эмоциями.
Закинув ногу на ногу, Эйприл опустила лицо, глядя на чистый лист. Не зная, с чего начать. Как ни странно, Эван тоже несколько минут просто сидел и смотрел на текстуру грунтованного холста, растерянный.
С момента их с Эйприл знакомства, он нарисовал несколько сотен ее портретов по памяти, а теперь, когда она сидела прямо перед ним, это казалось чем-то нереальным. Непреодолимым. Таким странным, будто бы он попал прямиком в один из своих снов.
А потом, осмелившись, наконец, перевести на нее взгляд, он увидел на ее шее кулон. Кошка с крыльями за спиной. Его подарок. На душе Эвана сразу потеплело. Он увидел в этом очередной знак, что всё идет правильно. Так, как и должно быть.
– Можешь распустить прическу? – Попросил девушку Эван.
Он давно не видел ее волосы распущенными, потому что она теперь всё время заплетала их в тугую косу. Несколько раз моргнув, Эйприл стянула с волос резинку и, запустив пальцы в пряди, расплела косу. Струящиеся волнистые пряди красивого каштанового цвета раскидались по плечам.
Какое-то время Эван любовался ею, пока она смущенно смотрела вниз на всё еще чистый лист без единой записи. Но работа должна была начаться, и вскоре она началась.
Карандаш Эвана заскользил по холсту, очерчивая лицо девушки, изгибы ее шеи и плеч. Рисование с натуры ощущалось им как величайшее удовольствие, словно все его мечты, связанные с Эйприл, вот-вот начнут сбываться. Одна за одной. Одна за одной…
В груди Эвана мгновенно вспыхнул вдохновенный огонь, но на этот раз не ярости, не гнева и не обиды. То был огонь разгорающейся, всепоглощающей, невозможной любви. Самой запретной, самой искренней, самой заветной. Настолько сильной и неминуемой, будто сама судьба свела их вместе, не оставив ни единого шанса на спасение.
Пока Эйприл выражала чувства словами, Эван, мазок за мазком, писал ее лучший портрет, поражаясь тому, насколько легко и быстро идет работа. А когда Шарлотта Фостер вернулась, отсутствовав всего пару часов, обе задачи были выполнены.
– Вы можете поместить свое письмо сюда, – сказала она, протягивая Эйприл новый пустой конверт. – Конверт можно заклеить, а когда будете готовы, просто передадите его адресату. – Шарлотта бросила короткий взгляд на Эвана. – Кстати, прекрасный портрет, мистер Грейсен. Мисс Вуд, не хотите ли взглянуть?
– Нет. – Покачала головой Эйприл, заплетая волосы обратно в косу. – Мне не интересно.
– Что ж, дело ваше. – Сказала психолог. – Вы оба можете идти.
Впервые покинув кабинет психолога в одно время, они вместе дошли до кампуса в полной тишине. Дальше их пути расходились.
– Пока. – Проговорил Эван.
Вместо прощальных слов, Эйприл протянула ему конверт.
– Наверное, будет полезно, если ты посмотришь на всё моими глазами. – Сказала она.
Как только конверт оказался в руках Эвана, больше ни слова не говоря, девушка быстрым шагом пошла в сторону своей контрады. Сердце Эвана больно билось о грудную клетку, пока он провожал ее взглядом. Сжимая конверт, он твердо знал: письмо хранит нечто очень важное. Нечто такое, что поможет ему наконец-то понять ту единственную, без которой он уже и не смыслил жизни.
Примчавшись в свою комнату, он быстро скинул обувь и даже не сняв пальто, свалился в кровать, всё острее предчувствуя всю тяжесть написанного ею текста. Открыв конверт, Эван начал читать, стремительно бегая глазами по аккуратно выведенным ровным почерком строкам:
«